4

Собственная самоуверенность едва не подвела Александра Борисовича. Но на этот раз выручила его предусмотрительность Вячеслава Ивановича, хорошо знавшего характер своего друга и не давшего тому возможности в какой-то степени исказить, как говорится, «облик лица» помощника генерального прокурора. Он же знал, где находится Саня и с кем в настоящий момент ведет душеспасительную беседу. Зачем же провоцировать взрыв? Ну и не стал звонить Турецкому по его мобильнику. И другим запретил.

А дело было в следующем.

В тот самый момент, когда Александр Борисович выдавал отдельные комплименты следователю Заборову, не натворившему еще якобы на свою же голову ошибок, они уже имели место быть, выражаясь канцелярским языком. То есть, иначе говоря, пока Турецкий искал и, как ему казалось, находил общий язык с младшим коллегой, в клинику института имени Склифосовского прибыл наряд милиции. Старший наряда предъявил дежурной медсестре постановление, санкционированное судьей Хамовнического районного суда Холошевской И. О. о задержании и взятии под стражу обвиняемого (уже обвиняемого!) в совершении уголовного преступления Гордеева Ю. П. Из этого судебного постановления также следовало, что ходатайство об избрании именно такой меры пресечения для находящегося на больничной койке Гордеева подготовлено следователем Заборовым и подписано межрайонным прокурором Хлебниковым З. И.

И все, наверное, по-своему правильно рассчитывала сделать «хамовническая команда», одного малого обстоятельства не учла. У палаты дежурил Володя Антипов, молодой сотрудник «Глории», по сути, стажер. Этот недавний еще вэдэвэшник привык неукоснительно выполнять команды непосредственного начальства, а таковым для него в настоящий момент являлся Всеволод Михайлович (Сева) Голованов, бывший майор разведки спецназа ГРУ Генштаба Министерства обороны (тут все, все имеет значение!), а в агентстве отвечавший за оперативно-розыскную работу. Поэтому Володя и не подумал отодвинуться со своим стулом в сторону от двери, которую бдительно охранял. Более того, максимально покладистым тоном он заявил слишком рано раздобревшим на дармовых харчах ментам, что готов непременно подчиниться их указаниям, но… при двух условиях. Первое, если главный врач даст свое «добро» на вывоз из палаты раненого человека. Второе, если он сам, Владимир Евгеньевич Антипов, получит на то личное указание прямого своего начальника, то есть директора детективного агентства «Глория», племянника генерала милиции Грязнова, тоже, стало быть, Грязнова, но Дениса Андреевича. Ну а нет, тогда извините. И не стоит пробовать применить силу. У него, между прочим, черный пояс, а демонстрировать приемы боевых искусств ему бы не хотелось. Впрочем, если им охота посмотреть, он может отжаться от пола на прямых указательных пальцах двадцать пять раз. Не захотели, поверили на слово.

Естественно, пока искали главврача, пока доказывали тому, что пациент ничуть не пострадает при транспортировке. Причем есть указание руководства прокуратуры поместить его не в камеру Бутырского следственного изолятора, а в тюремный лазарет, где ему будет оказана при необходимости любая медицинская помощь. Ну, словом, полный бред.

Стоило отметить и формулировку причины такой, в общем-то, бесчеловечной акции. Данная мера пресечения избрана следователем на основании статьи 97-3 Уголовно-процессуального кодекса РФ ввиду того, что обвиняемый, видите ли, «может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу». И вся эта бредятина по отношению к Гордееву, еще ни разу за последние дни не покинувшему свою койку, была подписана судьей.

Короче говоря, пока прибывшие уговаривали доктора, Антипов связался с Денисом Андреевичем и изложил ситуацию. Грязнов-младший одобрил действия стажера, сказал «так держать!» и тут же перезвонил дядьке. А Вячеслав Иванович будто только того и ждал. Сказал Денису:

— Я сейчас сам туда подъеду, разберусь. Сане не звоните, не дергайте его, я позже объясню… Ишь сукины дети!..

И вскоре в приемное отделение клиники вошел генерал милиции в парадном кителе и накинутом на плечи белом халате, с небольшим букетом цветов и виноградом в целлофановом пакете. Подходя к двери палаты и приветствуя кивком вскочившего и вытянувшегося перед ним рослого Володю Антипова, Грязнов, полуобернувшись к двоим милиционерам, тоскливо ожидавшим окончательного решения проблемы, небрежно спросил у охранника:

— А это что за люди?

— А это (ну прямо по Булгакову!), — усмехнулся Володя, — пришли нас арестовывать, товарищ генерал.

— А-а, ну-ну, — ухмыльнулся Грязнов и пошел в палату со словами: — Когда появится старший, скажи. Где он, кстати?

— У главврача, — ответил Володя. — Или, может, начальству своему звонит. Надо ж им на чем-то останавливаться. Ну отдали глупый приказ, а мужики-то за что страдать должны? Тоже ведь не дело.

— Ишь ты, — засмеялся Грязнов, — молод еще действия начальства обсуждать. Даже такого, какое им бог послал, понял, Владимир свет Евгеньевич?

— Так точно, понял, Вячеслав Иванович!

— Ну то-то.

Милиционеры при этом переглянулись и вразнобой, тяжко завздыхали, словно ища у Антипова поддержки.

— Оно конечно, зачем больного-то?.. — заметил один.

А второй дополнил:

— Сами не знают, что городят…

Наконец возвратился старший наряда, капитан милиции. Растерянно держа на отлете трубку сотового телефона, он сказал почему-то извиняющимся тоном:

— Ничего не понимаю… Приказано вывозить. Ну так что делать будем?

— Не бери в голову, капитан, сейчас тебе все объяснят в лучшем виде. — Володя сунул голову за дверь и крикнул: — Вячеслав Иванович, тут пришли!

Появился Грязнов и так посмотрел на капитана, что тот, казалось, стал чуть ниже ростом.

— Ну что ж ты, сынок? — совсем по-отечески пожурил молодого капитана Вячеслав Иванович. — Ну дали тебе невыполнимое задание, да? Господи, и откуда они только берутся, такие? Ты не знаешь, да и я, правду тебе скажу, тоже. Давай свою бумажку, чего у тебя там?

Капитан послушно протянул генералу судебное постановление. Вячеслав Иванович взял его, нацепив на нос очки, медленно и внимательно прочитал, потом так же, не спеша, сложил вчетверо. И, держа документ в руке и слегка помахивая им, словно веером перед лицом, спросил:

— Из Хамовников, что ль? — а когда капитан кивнул и хотел произнести какую-то фразу, жестом остановил его. — Кто у тебя там сейчас главный, сынок, не Морозов ли?

— Он, товарищ генерал, — снова кивнул капитан.

— Дай-ка свою бандуру, — Грязнов показал на телефонную трубку. — Набери мне Анатолия Михайловича. Помнишь его номер?

Но капитан, не отвечая, быстро пощелкал кнопками и, послушав, протянул трубку Грязнову.

— Толя? Здорово, старина. Живой, чую? Это хорошо. Мне бы, Толя, с тобой встретиться по одному серьезному вопросу, ты, надеюсь, не против?.. Я скажу, а ты вечерок освободи, ладно? Но это позже, Толя. А сейчас я тебе, собственно, чего звоню? Тут такое, понимаешь ли, дело, старина…