На ресницах дрожали капли, стекали с кончиков волос, Геста невольно засмотрелась. Чтобы скрыть свое замешательство, спросила:

— Ты не простудишься?

Хотела дать ему полотенце, но он качнул головой и направился к столу.

На этот раз они сидели за столом друг против друга. Как настоящая семья. Зэйн молча ел, а Геста тайком поглядывала на него и не могла отделаться от мысли, что это, в общем-то, ее муж. И он казался ей таким… Красивым. И непонятным, и загадочным, и…

В этот момент произошла сработка.

Браслет, лежавший в кармане Зэйна завибрировал, издавая мелодичный звон. Оба мгновенно вскинули голову, а в следующую секунду Зэйн, обратившись ящером, тенью метнулся и исчез на лестнице.

Еще со вчерашнего дня властитель испытывал глухое бешенство. Жгучее желание вернуться и как следует отвозить мальчишку отравляло все, и сон, и аппетит.

Потому что вчера, увидев Зэйна сидящего рядом с девушкой, сразу понял, что тот делает. Хитрый сукин сын! Это же самый верный способ влюбить в себя девчонку, постоянно отираясь рядом и изображая невинную дружбу.

Понимая, что в очередной раз недооценил сына, Гелсарт готов был локти кусать, что доверился Зэйну. От этого чешуйчатого урода ему нужно было только брошенное в девушку семя. И то, потому что так предсказал Оракул. И потому что собственное семя Гелсарта из-за проклятия было бесплодно.

Ничего больше! Если бы не это, никогда бы Зэйн ее не увидел.

А вместо того, чтобы быстро и просто сделать свою работу, этот щенок медленно подбирался к ней. Втирался в доверие, чтобы угнездиться в ее сердце. Гелсарт помнил ее взгляд, как она, увидев его, в первый момент неосознанно подалась к Зэйну. И скрипя зубами от досады, осознавал, что упустил контроль над ситуацией.

Впрочем, наверстать потерянное было несложно. Достаточно девчонке оказаться в его руках, и она быстро забудет Зэйна. Гелсарт знал, как доставить женщине наслаждение. Сделать ее рабой своего тела, превратить в послушный воск.

Все та же досада не давала ему успокоиться. Его так и подмывало пойти и проверить, что они там делают. Он сдерживал себя весь вечер. Ночь провел с наложницами, пытаясь сбросить напряжение жестокой игрой. Но мысль, засевшая в голове колом, не давала покоя. Наконец, протомившись еще пол дня, он не выдержал и, накинув на себя невидимость, спустился вниз.

Однако, стоило ему открыть дверь из заговоренного серебра и ступить на лестницу, ведущую вниз, как он почувствовал неладное. Шлейф магии. И очень сильный.

Опять отбросивший его в далекое прошлое, когда он преследовал мелькнувшую перед ним женщину и потерял. Тот же самый отголосок. Гелсарту показалось, он сходит с ума. Стал медленно спускаться вниз, прислушиваясь к ощущениям. А у низа лестницы просто застыл.

Вот оно. Источник магии, откуда расходились незримые, но осязаемые волны. Морок невидимости сошел с него в тот же миг. Гелсарт коснулся рукой лба, не веря, что такое возможно.

И в это мгновение перед ним, явившись ниоткуда, словно тень, предстал Зэйн. И замер напротив. Глядя ему в глаза, ящер медленно сменил обличье, становясь человеком. Прищурился, склонив голову набок.

— Отец? Чему обязан?

Гелсарту хотелось применить родовую власть и просто размазать щенка по стенке. Но почему-то он не мог. Зэйн словно стоял за невидимой чертой, которую он не в силах был пересечь. Гелсарт провел ладонью по лицу, стараясь подавить изумление и досаду, и дробно рассмеялся.

— Пришел в гости. Не хочешь пригласить?

Зэйн все также продолжал смотреть на него, а потом сложил на груди и покачал головой.

— Нет.

Властитель чуть не задохнулся от его наглости.

— Да ты!.. — сжал кулаки и подался вперед.

Однако невидимый барьер удерживал его прочно. Гелсарт опустил глаза сначала на пол, туда, где проходила эта невидимая, не пускавшая его черта. Потом на стену, где впаянной в камень пластиной блестел кусок золота, от которого расходилась волнами так поразившая его магия. Потом перевел взгляд на сына.

Тот смотрел исподлобья, неуловимо напрягшись, как перед броском.

— Ты об этом пожалеешь, — процедил Гелсарт.

Зло выдохнул и стремительно ушел.

Стоило отцу подняться по лестнице и с шумом захлопнуть за собой дверь из заговоренного серебра, Зэйн вскинул обе руки и подпрыгнул на месте. А потом с наслаждением показал неприличный жест, который подсмотрел у людей, выживших смертников, которые теперь раз за разом устраивали охоту на него самого. Он никогда раньше не понимал его смысла, зачем они, спрятавшись от него в своих норах, тычут себе в локоть и выбрасывают вверх кулак. А тут вдруг сразу понял.

Он только что поимел отца. Нет, они с Гестой его вдвоем поимели!

Если бы не она, он никогда не смог бы заставить Гелсарта повернуть назад.

Достаточно было вспомнить ошарашенную физиономию отца, когда тот понял, что не может переступить магический барьер, как Зэйн задрал голову к потолку и расхохотался.

…Не хочешь пригласить?…

Нет! Не хотел! Не испытывал ни малейшего желания!

И теперь мужчину распирало от эйфории. Не чуя под собой ног от радости, он поспешил поделиться новостью с Гестой.

Зэйн умчался, она успела только проводить взглядом мелькнувшую тень, в очередной раз поражаясь, какой он при своих гигантских габаритах ловкий и быстрый. Перемещения ящера выдавал только легкий шелестящий звук. Как будто порыв ветра на сухой траве.

Однако впечатления быстро рассеялись, стоило ей вспомнить о причине.

Сработка сигнального барьера означала, что к ним опять наведался властитель Гелсарт. При мысли о нем Геста невольно сжалась, представляя себе мысленно не того высокого сухощавого мужчину довольно приятной наружности, а страшного змея. Гигантского, с огромной пастью, полной ядовитых зубов, с телом, свитым кольцами, каждое из которых способно раздавить ее, как червя.

Девушка содрогнулась, страшно стало за Зэйна.

Невольно вспомнились слова наставника Лесарта:

— Страх — это оружие. Великое и сильное. Научись владеть этим оружием и будешь владеть миром. Овладев своим страхом, ты сможешь владеть собой в любой ситуации. Овладев страхом других, станешь владычицей.

Еще тогда ей показались странными слова учителя. Почему он так сказал?

Владычицей…

Она никогда не хотела становиться какой-то там владычицей. А теперь, вспоминая властителя Гелсарта, просто покрывалась мурашками от страха и отвращения. Браслеты эти его обручальные, которые она запрятала поглубже, на самое дно сундука. Невольно оглянулась, как будто могла их увидеть.

Повернулась снова, уставилась на стол и выдохнула, стараясь подавить возникшее в груди тревожное чувство. Но безотчетный страх все разрастался, потому что время шло, а Зэйн не возвращался. Тысячи подозрений начали всплывать, ей уже стало казаться, что Гелсарт в гневе может сделать с Зэйном что-то ужасное…