— Допустим. Но это еще не доказательство, — сухо заметил Орлов.

— Само по себе нет, но по совокупности остальных фактов — да. Захар Дербенев идеально подходит под описание, данное Власовым и Толиком. Возраст, рост, манера одеваться. И, конечно же, часы. Золоченый браслет, фирма часов, даже черненый циферблат.

— Часы, говоришь, — протянул Орлов. — А что-то более существенное у тебя в загашнике имеется?

— Доказать вину Захара Дербенева я не могу, — ответил Гуров, — именно поэтому и пришел сюда. Мне нужно разрешение на задержание Захара. Я уверен, нам удастся расколоть его. Заставим его признаться, и дело можно будет передавать в суд.

— А если он пойдет в отказ? — мысля практично, спросил Крячко. — Если он не станет признаваться? Нам ведь совершенно нечего ему предъявить. Будь у нас информация, что шкатулка до сих пор у него, дело другое. Только, сдается мне, он давным-давно от нее избавился. Если он не полный идиот.

— Арест подозреваемого позволит нам это выяснить, — возразил Лев.

— Позволь уточнить, — вкрадчиво начал генерал Орлов. — Ты собираешься предъявить обвинение человеку на основании своих догадок, так? И осознаешь тот факт, что дед этого человека всю сознательную жизнь занимается адвокатской практикой, так? И ни один из этих факторов тебя не останавливает?

— Я прекрасно понимаю, как выглядит мое предложение со стороны, — раздраженно ответил Гуров. — Но ведь я озвучиваю его не кому-то, кто не имеет и отдаленного представления о том, как раскрываются дела. Я озвучиваю его людям, не первый год работающим в органах.

— И что же ты намереваешься делать, получив мое согласие на эту авантюру? — уточнил генерал.

— Мы с Крячко едем в дом Дербенева, предъявляем обвинение Захару, забираем его в отдел. После того как он сообщает нам подробности совершенного преступления и место, где спрятал шкатулку с бриллиантами, проверяем его показания и передаем дело прокурору.

— Об этом не может быть и речи! — отрезал Орлов. — Ты и на пушечный выстрел не подойдешь к дому адвоката, не имея на руках неопровержимых доказательств.

— Это наш единственный шанс расколоть парня, получить нужную информацию и вернуть доброе имя сотрудникам полиции, очерненное журналистами.

— Забудь, Гуров! Это не вариант. Если ты настолько уверен в том, что убийство Штейна дело рук Захара, найди доказательства. Вот тогда я дам тебе «добро» на задержание. В противном случае я запрещаю тебе заявляться в дом Дербеневых. Не имея доказательной базы, все твои умозаключения не что иное, как попытка дискредитировать внука адвоката. Это понятно?

Крячко открыл рот, чтобы сказать что-то в поддержку друга, но Гуров опередил его:

— Я вас услышал, товарищ генерал. Разрешите приступать к поискам доказательств?

— Вот это другой разговор. Иди, Лева, ищи доказательства, — облегченно вздохнул Орлов, приготовившийся к долгой осаде. — И не забывай держать меня в курсе.

Гуров поднялся и вышел из кабинета. Крячко последовал за ним. Оказавшись в коридоре, он осторожно спросил:

— Что будем делать, Лева?

— Собирать доказательства, — спокойно проговорил Гуров. — Ты со мной?

— Как я могу тебя оставить? — пошутил Стас.

— Тогда в машину! Есть у меня одна идейка. Надо бы успеть смыться, пока генерал не начал размышлять, отчего это я нынче так покладист.

Оба полковника прибавили шаг. На стоянке возле Главка они сели в машину Гурова. Он завел мотор и вывел «Пежо» на основную дорогу.

— Куда мы едем? — полюбопытствовал Крячко.

— Прокатимся до университетского городка. Где еще может быть прилежный студент юридического факультета в будний день, как не в родном университете?

— Постой, генерал же запретил тебе являться к нему без доказательств.

— Это не совсем так, — улыбнулся Лев. — Генерал запретил мне являться к нему домой. А еще запретил производить задержание. Насчет приватной беседы речи не шло.

— С огнем играешь, Лева, — покачал головой Крячко.

— На том стоим, Стас, — в тон ему ответил Гуров. — Есть у меня кое-какая задумка. Правда, без твоей помощи не обойтись. Поможешь?

— О чем разговор! Я за любой кипиш, кроме голодовки, ты же знаешь.

— Вот и прекрасно, — подытожил Гуров и принялся излагать суть идеи.

Пока добирались до университетского городка, он успел посвятить Стаса в детали плана. Слушая его выкладки, Крячко одобрительно посмеивался. Прибыв в университетский городок, Гуров первым делом навел справки о том, в каком корпусе проводятся лекции для студентов юридического факультета, после чего, оставив Крячко в машине, направился в означенный корпус. Дежурный на входе ознакомился с его документами и снабдил расписанием перемен. До очередной перемены оставалось не более пяти минут, поэтому Лев поспешил к аудитории, из которой через несколько минут должен был выйти Захар Дербенев. Как только прозвучал сигнал к окончанию лекции, из аудитории потянулись студенты. Захар вышел одним из первых. Увидев у дверей Гурова, он остановился и уставился на него вопрошающим взглядом.

— Доброе утро, Захар, — вежливо поздоровался Лев.

— Вы ко мне? — осторожно поинтересовался молодой человек, как бы ненароком осматривая коридор.

— Выясняете, с поддержкой я или один? — усмехнулся Гуров. — Можете расслабиться. На этот раз я пришел один. Надо поговорить.

— Это не может подождать? — спросил Захар. — Перемена десять минут, хотелось бы успеть немного перекусить.

— Перекус придется отложить. Предпочитаете отвечать на вопросы здесь, или выйдем на свежий воздух?

— Дед в курсе, что вы здесь? — вопросом на вопрос ответил Захар.

— Считаете, что я должен поставить его в известность?

— Если только беседа носит официальный характер.

— Неофициальный. Пока неофициальный. Так как насчет того, чтобы выйти во двор?

— Пойдемте, — подумав, согласился Захар.

Он пошел вперед, Гуров за ним. Выйдя на крыльцо, Лев выложил Захару свою версию произошедшего в доме Штейна. Захар слушал, не перебивая. Как только Гуров закончил, он одарил его сочувствующим взглядом и выдал:

— Видимо, дела у вас настолько плохи, что вы хватаетесь за соломинку. Никаких доказательств моей причастности к смерти Штейна у вас нет и быть не может.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Если бы было иначе, вы сейчас не стояли бы передо мной в роли просителя, а паковали бы меня в наручники и везли в отдел, — заявил Захар. — Раз вы этого до сих пор не сделали, у вас на меня ничего нет. Не забывайте, я как-никак внук адвоката, кое-что смыслю в этом вопросе. К тому же я учусь на юридическом, а это предполагает углубленное изучение законов.

— Тогда вам известно выражение «явка с повинной», — спокойно произнес Гуров. — Воспользоваться не хотите? У вас еще есть шанс.