я никогда не могла себе представить, что почувствую то, что испытываю от этого поцелуя, я никогда не могла себе представить, что увижу мужчину настолько идеальным.

Я смотрю на него и протягиваю руку, проводя пальцем по его длине. В этот момент я чувствую себя менее невинной, чем несколько минут назад. Я сжимаю кулак вокруг его члена. Он накрывает мою руку своей, направляя меня, чтобы я гладила его вверх и вниз.

— Сильнее, Princesca. Сильнее и быстрее, — стонет он и обхватывает мое лицо, чтобы снова прижаться губами к моим.

Мы целуемся, пока я делаю то, что он хочет. Глажу его сильнее и быстрее, надеясь, что у меня хорошо получается. Касание его таким образом, пока он целует меня, высвобождает ненасытный голод, чтобы он меня трахнул, и я начинаю качать его член с яростной силой.

Его поцелуи становятся такими же жадными, но затем он отстраняется, берет мою руку, и прежде чем я это осознаю, струя горячей спермы устремляется на мой живот и мой холмик. Я не прекращаю гладить его, но продолжаю, и выходит еще больше.

Мы оба тяжело дышим, пока последняя жемчужная капля не вытекает. Так тяжело, что я не могу отдышаться. Я отпускаю его. Он прижимает руки к стене, нависая надо мной.

Я не знаю, ожидаю я от него слов. Или действий. Хотя это не то, что он делает дальше. Его лицо каменеет, и он снова становится зверем.

Тот Массимо, к которому я привыкла. Не тот мужчина, которому я только что подарила свой первый поцелуй.

Он отталкивается от стены и оставляет меня стоять там. Я не знаю, что я сделала не так.

Реальность медленно возвращается ко мне, и я также не понимаю, что, черт возьми, только что произошло.

Меня переполняет сомнения, и как бы мне ни хотелось лгать себе и верить, что мне не понравилось то, что мы только что сделали, я знаю, что это неправда.

А что с ним? Он просто бросил меня.

Почему?

* * *

Я едва спала всю ночь. То, что произошло в душе, снова и снова крутилось у меня в голове, и это было первое, о чем я подумала, когда проснулась сегодня утром.

Массимо — мой враг. Я не должна наслаждаться ни одной частью этого безумного соглашения, которое у нас есть. Это контракт дерьма, с которым мне придется жить всю оставшуюся жизнь.

Жить с этим. Или попытаться сбежать.

План побега определенно по-прежнему актуален, но как я это сделаю?

Мне понадобится помощь во всех смыслах этого слова.

Я ничего не смыслю в гребле на лодке, тем более в опасных водах.

Но я не могу так жить. Я определенно не могу жить с нестабильным мужчиной. Поэтому побег должен быть чем-то, что я ставлю на первый план своего разума.

Это значит придерживаться плана, чтобы он мне доверял, так что мне не понадобится постоянный надзор. Мне нужен всего час для себя, максимум. Пещера примерно в десяти минутах от того места, где мы с Кэндис сидели на пляже. Так что не совсем далеко, но мне придется учесть все остальное.

Помимо проблемы с лодкой и опасностями моря, моя проблема в том, что мои эмоции выдают меня, когда я с Массимо. Вчера не было никакой игры. Все, что я делала с ним, было настоящим. Так как же мне начать притворяться?

Может быть, нужно позволить событиям развиваться. Так может прийти доверие. И поскольку я сомневаюсь, что заслужу его до свадьбы, я предполагаю, что все произойдет по плану. Мне придется выйти за него замуж и стать символом поражения для моего отца.

Я хочу поговорить с папой. Мне это нужно.

Я хочу поговорить с ним вне всего этого и получить ответы. Я ненавижу то, что он сделал со мной. Это так несправедливо. Мне нужно узнать у него правду. Я здесь уже почти две недели, и насколько я знаю, он не пытался вернуть меня. Никто ничего не сказал, но у меня такое чувство, что он этого не сделал. Что касается того, что это значит, я не могу сказать ни того, ни другого, пока не поговорю с ним. А это значит, что придется ждать сбора средств.

День проходит, а я чувствую себя призраком в доме. Наступает ночь. Интересно, где Массимо. Я не уверена, верю ли я, что он не проводил ночи с Габриэллой.

Послушай меня. Господи. Честно говоря… Я ревную. Да. Ненавижу в этом признаваться. Я никогда не видела ее вблизи, но могу сказать, что она за женщина. Именно такая, какую я представляла себе Массимо. У нее идеальная фигура, идеально уложенные волосы, и она выглядит так, будто точно знает, что делать с мужчиной в спальне. В отличие от меня, которая до вчерашнего дня не видела члена.

Я тяжело сглатываю. Мысль о нем и ней терзает мое сердце так, что я ненавижу, потому что я не должна ничего чувствовать к нему. Но я знаю, что в глубине души я не просто испытываю к нему влечение. Он мне на самом деле нравится.

К ночи я сижу на балконе на втором этаже, смотрю на пляж и думаю, где он. Я такая тупая. Он может быть здесь с Габриэллой, а я не буду знать. Я ни черта не буду знать.

Я до сих пор не знаю, где находится его спальня. Во время моего осмотра дома эта часть была опущена. Есть части дома, в которых я не была. Никто ничего не говорил об этих частях. Я заметила их, но не рискнула туда пойти, даже сама. Я предполагала, что двери в любом случае будут заперты.

Я оборачиваюсь, когда слышу шаги, и вижу, как Кэндис приближается ко мне, неся маленькую тарелку с печеньем. Она выглядит более расслабленной, чем я ее видела до сих пор.

— Эй, там, — говорит она. — Я надеялась, что тебя здесь не будет, так что у меня будет повод забрать все это себе.

Я улыбаюсь первой настоящей улыбкой за день.

— Можешь их взять. Я не голодна.

— Нет, я бы не хотела быть жадной или лгать Присцилле. Ты не спустилась к ужину и не появлялась дома весь день.

— Я просто бродила вокруг, — отвечаю я. Я знаю, что не могу поговорить с ней о том, о чем мы говорили на пляже несколько дней назад. Не в доме, во всяком случае. Я не буду настолько глупа, чтобы не учесть,