Она обеспокоенно смотрит на меня и протягивает мне тарелку. Затем присоединяется ко мне на балконе.

— Что творится в твоей голове, Эмелия? — спрашивает она тихим голосом, бросая на меня понимающий взгляд.

— Разное, — отвечаю я, тоже понижая голос.

— Это то о чем мы говорили на днях?

— Да, да.

— Я не могу здесь говорить…

— Я знаю, — киваю я. — Я знаю, что мы не можем здесь разговаривать.

— Ты собираешься это сделать?

— Я хочу. Было бы глупо не попробовать. Но я не знаю, что может случиться на другом конце.

— Это определенно повод для беспокойства. Кажется, он начинает доверять тебе, — замечает она. Я вздыхаю.

— Ты так думаешь?

— Да, однако, если у тебя есть хоть малейшее сомнение, ничего не делай, — предостерегает она.

— Я не буду. К тому же, — я понижаю голос и смотрю вниз на сад, где вижу, как Мэнни закуривает сигарету, — за мной всегда кто-то наблюдает. Будет трудно узнать, когда он, наконец, успокоится. Сейчас это кажется чем-то, что может никогда не произойти.

— В те несколько раз, когда я тебя видела, было такое ощущение, будто ты хочешь побыть одна.

— Нет, я бы хотела что бы ты была рядом. — Мне приходит в голову мысль спросить ее о Массимо. — Кэндис, где он?

Она оглядывается на меня, и ее глаза мерцают. — Массимо может быть где угодно. Он такой. Здесь он есть, а тут нет.

— Куда он ходит? Недавно здесь была женщина по имени Габриэлла. Он с ней?

Улыбка тронула уголки ее губ, и она подняла брови. — Эмелия, ты беспокоишься о том, что он с Габриэллой?

Мои щеки горят. Я такой глупая. Должно быть, я кажусь слишком очевидной, когда спрашиваю ее о чем-то подобном.

— Я просто хотела узнать.

— Ладно… вот что тебе нужно знать о Габриэлле… ничего. Она плохая новость. Не стой у нее на пути. Она наверняка слышала о свадьбе, возможно, поэтому она и была здесь на днях. Если увидишь ее, не вступай ни в какие разговоры.

— Но…

— Нет, Эмелия, поверь мне. Иногда чем меньше ты знаешь, тем лучше. Поэтому я скажу тебе сосредоточиться на том, чего ты хочешь больше всего, и действовать исходя из этого. Я не знаю, будет ли он дома сегодня вечером, так что не жди. Пожалуйста, не спрашивай меня больше. — Она спрыгивает с балкона и ставит тарелку. — Позови меня, если тебе понадобится что-нибудь еще поесть.

Когда она неторопливо уходит, у меня возникает ощущение, что она ушла потому, что больше не хочет говорить о Массимо или Габриэлле.

Я вздыхаю и кладу печенье обратно на тарелку. Я не могу есть. Мой желудок скручивается в узел.

Кэндис сказала сосредоточиться на том, чего я хочу больше всего, и исходить из этого. Моя свобода должна быть тем, чего я хочу больше всего. Но вчера мое тело хотело Массимо.

Вчера я хотела его. С тех пор я не перестаю его хотеть.

Я не знаю, как остановиться.

Он дьявол, который соблазнил меня. Часть меня хочет перейти на темную сторону. Так же сильно, как я хочу свободы, теперь, когда я попробовала его, эта часть меня хочет большего.

Глава семнадцатая

Массимо

Я захожу в Renovatio. Впервые чувствую, что мне здесь не место.

Я чувствую себя не в своей тарелке со вчерашнего дня, когда оставил Эмелию в душе. Какой я ублюдок, что практически сбежал от женщины? Девятнадцатилетняя женщина, которая так на меня блять, подействовала, что мне пришлось ее бросить.

Когда ее мягкие губы двигались по моим, все, чего я хотел, это заявить права на ее сладкую, невинную, запретную плоть. Голод пронзил меня, заставляя меня хотеть прижать ее к стене и трахнуть до бесчувствия.

Я никогда не терял контроль над своими эмоциями таким образом. Это было опасно, потому что это показывало, что она имела надо мной власть.

Власть.

Вот в чем проблема. В тот момент я отдал себя ей и позволил себе поддаться своей потребности в ней. Потребность и желание — это две разные вещи. Я хотел ее. Я никогда не ожидал, что буду нуждаться в ней.

Теперь я здесь, в стрип-клубе, хотя, честно говоря, я должен быть дома. Я не планировал приходить сегодня вечером, но обнаружил, что направляюсь сюда после того, как закончил работу в офисе.

Едва ли девять. Обычная толпа богатых, утонченных бизнесменов пришла посмотреть на моих стриптизерш, потому что я выбираю лучших девушек с лучшими активами. Большие сиськи и большие задницы. Они все красивые, и что еще важнее, это девушки, которые не боятся раздеться догола и трахаться, если им придется.

Мой клуб из разряда рискованных. Это не секс-клуб, но у нас есть комнаты, где наши клиенты могут заказать танец на коленях. У меня есть особенные девушки, которые не против того, чтобы им платили дополнительно, чтобы они прошли весь путь.

Па был так зол на меня, когда я впервые обустроил это место. Он ненавидит это место и все, что оно собой представляет. Он сказал, что это то, что сделали бы Доминик или Тристан, и был в шоке, когда я это сделал. Это был мой способ расслабиться.

Что может быть лучше, чем иметь бесконечный запас женщин, которых можно трахнуть, когда захочешь? Раньше я практически жил здесь с этим бесконечным запасом шлюх, которые всегда были готовы меня ублажать. Некоторые все еще здесь. Некоторые здесь сегодня вечером и смотрят, как я прохожу мимо, голодными глазами, надеясь, что сегодня вечером они вернутся в мою постель.

Лучший способ выкинуть одну женщину из головы, заняться сексом с другой.

Я иду в свою личную гостиную. Бармен начинает готовить мне напиток. Крепкую водку со льдом. Я выпью только один сегодня вечером. Я не хочу совершать ошибки, которые не смогу вспомнить.

Он с улыбкой протягивает мне его. Я сажусь на свое место, откуда могу видеть девушек, раздевающихся на сцене, и они тоже могут видеть меня.

Там есть брюнетка, которая положила на меня глаз с того момента, как я вошел. Она только что сняла лифчик, и ее огромные сиськи качаются, когда она проводит руками вверх и вниз по шесту позади себя, как будто она держала мой член. Это мгновенно заставляет меня вспомнить об Эмелии и о том, как она доставила мне удовольствие вчера. Я, блядь, кончил на нее. Бля.

Стриптизерша улыбается мне. Я улыбаюсь в ответ. Она именно та женщина, с которой