– Я. Поехал, – со значением произнес Охотник.

Легко развернулся и сбежал по лестнице.

Только он открыл дверцу машины, как внутрь метнулось что-то темное. Моргана, которая все это время ждала Охотника в машине, испуганно вскрикнула.

Кот по-хозяйски устроился на заднем сиденье и одарил инквизитора с ведьмой презрительным взглядом.

– А тебе бы подошел черный кот, – задумчиво сказал Охотник.

– Нет. Он мне не нравится, – фыркнула ведьма.

– Ладно, поехали.

– Подожди, ты что, не будешь выгонять его из машины? – Моргана была крайне удивлена.

– Я – нет. Хочешь – попробуй, – радостно предложил Охотник.

Моргана посмотрела на кота. Тот изящно потянулся, выставив переднюю лапу вперед и демонстративно выпустив когти.

– Нет.

– Отлично. – Волк был доволен. – Что-то еще хочешь сказать?

– Нет. В конце концов, кот в твоей машине – не мое дело, – равнодушно заявила Моргана.

– Конечно.

За всю дорогу ведьма не проронила ни единого слова. Она старательно избегала смотреть на инквизитора, хотя это удавалось ей с большим трудом. Попыталась смотреть в окно. Но взгляд то и дело возвращался к его сильным рукам, спокойно и уверенно лежащим на руле, исследовал знакомый профиль, ласкал шею, спускался ниже и еще ниже.

Это была пытка. Ее щеки полыхали жаром. И все тело было словно в огне. Она пробовала закрыть глаза и подремать, но перед мысленным взором вспыхивали такие картинки, что становилось только хуже.

Моргана поерзала на сиденье. Она сможет с этим справиться. В конце концов, это просто странная реакция тела. Ведьма дрожала от возбуждения и отчаянно повторяла про себя: «Я буду сильной, он меня отпустит, и я уйду».

Дорога прошла как в тумане. Она не замечала красоты вересковых пустошей и холмов.

Машина едва остановилась, когда Моргана открыла дверь и вылетела на улицу. Охотник нарочито медленно выбрался из машины, дождался, когда кот выберется следом. Мужчина не торопясь достал вещи из машины.

Ведьма облегченно вздохнула, казалось, он совершенно не замечал ее состояния. Ей удалось взять себя в руки и спокойно пойти следом за инквизитором. Он взглянул на нее и заметил:

– Ты кусаешь губу, Моргана.

Ведьма ничего не ответила, отвернулась.

Он открыл квартиру и галантно пропустил ее вперед. Она зашла в дом инквизитора и огляделась.

– Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил прямо сейчас? – раздался низкий бархатный голос за ее спиной, вызывая волны мурашек на шее и затылке. Охотник очень медленно приблизился к ней сзади, его руки легли на ее бедра.

– Ты готова уйти?

– А ты жесток, – усмехнулась Моргана.

– Никогда этого не скрывал.

Волк распустил волосы Мор и намотал тяжелую волну на руку, вынуждая ведьму откинуть голову назад. Другая рука ласкала грудь.

– Сними с меня все! – выдохнула Моргана.

– Я начну с меток, – хрипло прошептал Охотник.

– Да, Курт…

Моргана открыла глаза. Она лежала в одной постели со спящим инквизитором. Ведьма высунула руки из-под одеяла и какое-то время изучала и поглаживала абсолютно гладкую кожу на своих запястьях.

А потом нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Волк заворочался рядом, он открыл глаза и удивленно уставился на руки Морганы.

– Ах! – начал Охотник.

– Ты… – Возмущению ведьмы не было предела.

– Ты! – эхом отозвался мужчина.

– Ведьма! – они выдохнули это слово одновременно.

– Ты меня опоил! Использовать шоколад! Это… это не укладывается ни в какие рамки! Это же я читала тебе рецепт.

– А сама-то… – В тоне инквизитора сквозило уважение. – Не ожидал.

– Значит, ты не собирался меня отпускать?

Казалось, еще немного – и из глаз Мор посыплются искры.

– Скажем так – я честно думал об этом!

– Вот я и решила, что тебе нужно помочь, – едко заметила ведьма, – а то дальше мыслей дело бы не зашло.

Охотник тяжело вздохнул, покачал головой.

– Ты хоть понимаешь, что ты сделала?

– Да! Я теперь совершенно свободна! Ты спрашивал, есть ли у меня план. Первое, что я сделаю, – сожгу черное платье.

Моргана завернулась в одеяло и закружилась по комнате.

Инквизитор смотрел на нее и посмеивался:

– Так, свободная ведьма, а теперь подумай, что будет, когда тебя остановит патруль проверить документы. В них черным по белому написано, что ты ведьма. А метки нет.

– Могут и не остановить, – хмуро огрызнулась Моргана.

Она понимала – то, что говорит Курт, абсолютно не лишено здравого смысла. А ничто в мире не раздражает сильнее, чем правда.

– Это вопрос времени. Повадки у тебя ведьмовские, так что рано или поздно… – протянул инквизитор, вольготно развалившись на кровати. – А кто у нас ведьма без метки? – Тон его был спокоен. Так обычно опытные мамы объясняют ребенку, что не стоит тянуть в рот всякую гадость.

Моргана погрустнела.

– Ага, правильно думаешь. Дикая ведьма, – как ни в чем не бывало продолжил Охотник.

Моргана посмотрела на него таким долгим и тяжелым взглядом, что он осекся.

– Отлично, – только и сказала она, яростно сверкнув глазами, и начала торопливо одеваться.

– В смысле? Что ты делаешь?

Волк был растерян.

– Собираюсь, – как можно спокойнее сказала Моргана.

– Далеко? – Охотник все еще не мог поверить, что она вот так просто возьмет и уйдет.

Волк ощущал свое превосходство. «Никуда ты не денешься», – говорил его наглый взгляд. Маленький обман Морганы в итоге ничего не меняет. Вполне вероятно, что отсутствие метки привяжет к нему ведьму еще сильнее. Он ожидал, что Моргана попросит его помощи или испугается. Но колдовка только пожала плечами. Это был вызов! «У тебя железная логика, – говорили ее глаза, – пойди и сдай ее в металлолом!»

Если у ведьм все-таки существовала какая-то покровительница, то только она знала, насколько тяжело ей давалась эта уверенность. Сейчас ведьма понимала особенно ясно: нельзя быть слабой и нежной. Слабость приведет ее к очень сильной и долгой боли. Поэтому она стояла напротив инквизитора, гордо расправив плечи. Их взгляды скрестились, как клинки.

Охотник сделал шаг вперед, он чувствовал глухое раздражение. «Ведьма не может победить инквизитора, она обречена на поражение» – эта установка была выработана на инстинктивном уровне.

Его физическая сила и уверенность подавляли Моргану, ей хотелось отвести взгляд, исчезнуть, стать маленькой. Но она не могла отступить. Напряжение росло.