Я отбросила телефон в сторону, как будто он был отравлен. Что, если мое тайное убежище больше не было тайным?

— Я понятия не имею, возможно ли это, но мы выясним. — Дюк положил руку мне на колено, рисуя большим пальцем круги на джинсах. — Но прямо сейчас мы не будем слишком остро реагировать. Это включает в себя сбор твоих вещей и поездку в Нэшвилл.

Я закрыла глаза.

— Но это было для меня. Не для Эверли.

— Вот именно. Это было сделано для того, чтобы привлечь твое внимание, а это значит, что ты проделала хорошую работу по исчезновению.

— Дюк, она может быть в опасности. Я не могу оставить ее одну разбираться с этим.

— Ты не поедешь в Нэшвилл, — его голос был нежным, но твердым. Спокойным. Только мне не нужно было спокойствие. Мне нужно было помочь моей подруге, и, чтобы он отпустил меня.

— Я должна.

— Нет, не должна.

Я вскочила с дивана и направилась к лестнице. Мне нужно было собрать вещи.

— Люси. — Дюк схватил меня за локоть, останавливая у входа в гостиную. — Ты не поедешь в Нэшвилл.

— Я должна! — Я вскинула руки, отталкивая его. — Она моя лучшая подруга. Она в опасности.

— Нет. — Он обошел меня и преградил мне путь к лестнице. — Давай успокоимся. Поговорим о…

— А что, если бы это был Трэвис?

Он поднял руки.

— Но это не так.

— Да, это не так. — Я отступила в сторону, пытаясь проскользнуть мимо него, но он двигался слишком быстро. — Дюк.

— Ты так просто не уедешь.

— Уеду. Уйди с дороги. — Я еще раз попыталась пройти мимо, но он одним быстрым поворотом преградил мне путь. — Дюк.

— Люси, посмотри на меня.

Я покачала головой, уставившись на лестницу.

— Отойди.

— Лю…

— Двигайся! — закричала я, снова на грани слез. — Я не потеряю ее.

— А я не потеряю тебя, — прошептал он.

Мой гнев улетучился вместе с силой в ногах. Я была готова рухнуть на пол, свернуться калачиком и проплакать несколько дней, но прежде чем у меня подкосились колени, Дюк подхватил меня на руки и отнес на диван.

На этот раз он не сел на кофейный столик. Он прижал меня к груди и усадил на колени.

— Ты не можешь уехать, детка. Это небезопасно.

Я откинулась назад и посмотрела ему в глаза.

— Для Эверли это тоже небезопасно.

— Преследователь никогда не нападал на тебя физически, верно? Никогда не пытался причинить тебе боль?

— Лично мне? Нет. Это была скорее игра разума. Но моя собака мертва. Что, если Эверли тоже умрет? Я не смогу смириться с тем, что с ней что-то случилось.

— Давайте начнем с того, что свяжемся с ней. Она знает о том, что произошло?

— Да, она все знает.

— Хорошо, — сказал он. — Мы начнем с нее. Затем свяжемся с детективом Маркумом.

Я прикусила нижнюю губу.

— Но… тогда это значит, что он узнает, где я.

Возможно, было глупо не доверять копам. Ну, тому копу. Я доверяла свою жизнь тому, кто держал меня на руках. Но с детективом Маркумом все было по-другому. Он был хорошим человеком и сделал все, что мог, чтобы помочь мне. Но я не хотела, чтобы мое имя было в базе данных. Мне не нужно было, чтобы Джейд Морган фигурировала в качестве официального псевдонима.

В ту минуту, когда кто-то, кроме Эверли, узнает, что я в Каламити, независимо от того, сколько бы они ни обещали сохранить мой секрет, план рухнет. А я не была готова к тому, что моя мирная деревенская жизнь закончится.

Дюк глубоко вздохнул.

— Ты ему доверяешь?

— Честно говоря, я не знаю, доверяю ли я кому-нибудь в данный момент.

Он взял мою руку с колен и прижал ее к своей груди.

— Мне. Ты доверяешь мне.

— Тебе. — Я прижалась лбом к его лбу. — Я не хочу, чтобы он знал, где я. Я думаю, что причина, по которой мой преследователь все это время получал мой номер, была в Меган. Но что, если это не так? Что, если в этом замешан грязный полицейский?

— Тогда мы скажем Эверли, чтобы она связалась с ним.

— Что насчет электронного письма? Он наверняка захочет его просмотреть.

— Мы можем передать его ей, и она передаст его дальше. И пока она этого хочет, она будет являться посредником.

Я вздохнула.

— Я не хочу, чтобы она была посредником.

Он крепче обнял меня.

— Дело в том, детка, что пока мы не выясним, кто это, мы все будем в трудном положении.

— Я не хотела привносить это и в твою жизнь. Прости.

— Эй. — Он подцепил пальцем мой подбородок и приподнял его, чтобы я посмотрела на него. — Никогда не извиняйся.

— Твоя жизнь была намного проще до того, как я появилась в Каламити.

— Моя жизнь была одинокой до того, как ты появилась в Каламити. Последние несколько недель были для меня лучшим временем за последние годы. А может, и вообще за всю жизнь.

Мое сердце растаяло.

— Для меня тоже.

В его голубых глазах отражался солнечный свет, и они сияли, как драгоценные камни. Но у меня перехватило дыхание не из-за цвета. Мне стало трудно дышать от его привязанности, защищающего комфорта и абсолютной уверенности, что мы во всем разберемся.

— Хорошо, — прошептала я. — Я не уеду.

— Хорошо. — Он поцеловал меня в губы, нежно и сладко. Затем он мгновенно вскочил, поставив меня на ноги. — Позвони Эверли.

Час спустя мой телефон был на кухонном острове, потому что мне надоело, что она орет мне прямо в ухо.

— Это гребаное дерьмо собачье, — огрызнулась Эверли. — Ты ведь знаешь, что это ловушка, верно? Чтобы вернуть тебя сюда? Оставайся на месте.

Дюк усмехнулся, прислонившись к стойке.

— Привет, Дюк, — сказала Эверли.

— Привет, Эверли.

— Не позволяй ей приезжать в Нэшвилл, ладно?

— Я не поеду в Нэшвилл, — сказала я им обоим.

— Хорошо, — сказала Эверли. — И я собираюсь продолжать жить своей жизнью. Петь на балконе. Пить кофе из одной из твоих уродливых кружек.

— Ты не можешь игнорировать это, Эв.

— Черта с два.

— Нам нужно привлечь детектива Маркума, — напомнил ей Дюк.

— Я позвоню ему, как только повешу трубку.

— И в охранную компанию.

— И в охранную компанию, — передразнила она.

Дюк оттолкнулся от прилавка и оперся руками о столешницу.

— Если преследователь внимательно следит за тобой, а я подозреваю, что так оно и есть, усиление охраны и визит к детективу Маркуму, вероятно, дадут ему понять, что вы двое разговариваете.

— Ладно. Но альтернатива — не нанимать охрану и не обращаться в полицию.

— А я