от тебя ничего не нужно. Свои условия я сказал, а твое согласие мне не требуется — мои люди посадят тебя на корабль, идущий в королевство Альдемар, и проследят за тем, чтобы ты туда добрался. А потом уже думай сам — хочешь еще пожить или предпочтешь окончить жизнь самоубийством.

Тонгил подошел к двери, уже там обернулся.

— Кстати, твой брат нашелся. Он выжил во время нападения вместе с теми Волками, с которыми отправился на охоту — они ушли слишком далеко и работорговцы их не захватили. В королевство Альдемар Пратас отправится вместе с тобой — и умрет тоже вместе с тобой, если вздумаешь нарушить мои условия.

— Погоди, — Истен поднялся с кресла и шагнул вперед. — Прежде чем уйти, Тонгил, ответь на несколько вопросов. Шаман Вольных сказал, что в тебе живет Изнанка. Как ты это объяснишь?

Тот криво усмехнулся.

— Подслушивал тогда, значит? Ничего тебе объяснять я не обязан, ну да ладно, расскажу. Можешь считать это жестом доброй воли. Однажды я сумел одержать верх над тварью Изнанки и с тех пор их влиянию я не подвластен. Они не могут меня ни убить, ни воздействовать на мой разум. Ну а для взора шамана это выглядело так, будто Изнанка находилась во мне.

Истен медленно кивнул. Что ж, даже такое объяснение было лучше никакого. Все равно проверить правдивость Тонгила он никак не мог.

— Что еще хочешь спросить? — поинтересовался маг. — Давай уж, раз начал. Может быть я даже отвечу.

— Почему ты расспрашивал всех в отряде о времени Хаоса? — Истен не раз вспоминал о тех разговорах, но никаких причин странной любознательности Тонгила придумать не смог.

— Потому что это время начинается.

— Что? — Истен вгляделся в лицо мага, пытаясь найти какие-то признаки, говорящие о лжи, но ничего не заметил.

— Нам осталось десять лет мира. Если повезет, то чуть больше. Потом все начнется, — сказал Тонгил и добавил непривычно мягко: — Не жалей о троне, Истен. Возможно, в спокойное время из тебя получился бы неплохой император, но когда приходит беда, во главе государства должен стоять не просто сильный правитель, но сильный маг. Тебе с Хаосом не совладать.

— Думаешь, будто сумеешь остановить Хаос? — спросил Истен недоверчиво.

— Сумею, — Тонгил кивнул. — Я найду способ.

* * *

Личина с Пратоса тоже спала — не иначе, жезл Тонгила сработал — и старший брат вновь выглядел собой. Телосложение и рост остались теми же, что и у его личины во время путешествия с караваном, но в чертах лица не сохранилось ничего, хоть как-то напоминающего черты самого Истена. Так уж получилось, что оба они пошли в отцов — Пратас в своего, давно уже покойного тара Древса, первого мужа их общей матери, а Истен в своего.

— Живой! — пробасил Пратас и от избытка чувств поднял Истена от земли, облапив своими огромными ручищами. А Истен, терпеливо пережидая всплеск братской любви, в который уже раз подумал, что в роду тара Древса не иначе водились медведи-оборотни. Со временем способность к обороту пропала, а вот телесная мощь осталось.

— Вы оба живые только до тех пор, пока выполняете распоряжение его величества, — вклинился один из стражников. — Поднимайтесь по трапу, да побыстрее!

Пратас неприязненно оглянулся на говорившего и сжал руки в кулаки.

— Не надо, — негромко сказал Истен. — Лучше пойдем.

На палубе корабля — огромного галеона — они отошли в сторону. Стражники, приставленные следить за ними, довольствовались тем, что наблюдали со стороны, и говорить можно было беспрепятственно.

— Я успел переговорить со Светлыми магистрами до того, как люди Тонгила меня схватили, — вполголоса сказал Пратас. — Они поддержат твое право на трон. И они, и большинство нобилей — те даже готовы вложить каждый половину своего состояния…

— Нет, — также негромко сказал Истен и перевел взгляд с брата на суетящихся перед отправлением моряков.

— Что "нет"? — не понял тот.

— Я не буду претендовать на трон.

Пратас посмотрел совсем непонимающе, и Истен объяснил:

— Это бессмысленно и закончится нашей смертью. А я… Знаешь, все эти дни, что я провел во дворце в заточении, я думал о том, что хочу жить. Хочу, чтобы у меня был дом, семья, сын. Хочу сам, своими руками посадить во дворе дома яблони, — перед его мысленным взором вновь всплыли образы цветущих деревьев, созданные рассказом Альмара. Он будто наяву ощутил их аромат и прикосновение нежных лепестков к своему лицу…

— А как же долг крови? За убитого отца? — тихо спросил Пратас.

— Отец ко всему подходил рационально, — задумчиво ответил Истен. — Думаю, он бы понял меня. Не каждый долг крови возможно выплатить.

— Ты изменился.

— Да, — согласился Истен, хотя это было не совсем верно. Он изменился не сам. Его изменила Пустыня.

Глава 22

— Эрига осталась у Пустынников? — произнес Арон, стараясь уложить в голове все то, что только что рассказал ему сын. — Должна была участвовать в их переговорах с богами, но те сорвались…

— Пустынники пообещали нас не трогать, — торопливо повторил Альмар. — С Истеном и со мной они сдержали слово. Эрига наверняка тоже не пострадала.

Арон медленно покачал головой. Не возражая, скорее пытаясь не думать о всех тех ситуациях, в которых даже жрица Ледяной богини может оказаться беспомощной, а то и погибнуть. Хотя нет, Эрига была жива — случись с ней беда, он бы почувствовал, в этом он был уверен. Но где она? Что с ней?

Между Ароном и Эригой стояло четырнадцать поколений — классическая магия не найдет потерю по такому слабому родству. А вот настроить шаманский поисковый амулет, подобный тому, что был у Ресана, хватало малости. Например, щетки для волос Эриги, которая оказалась у Альмара.

Правда, в сокровищнице Арона нужных амулетов не нашлось, но в империи жило много шаманов, можно было обратиться к ним.

* * *

Золотая стрелка внутри стеклянного шара медленно вращалась по кругу, отказываясь указать конкретное направление.

— Что это значит?

Шаман пожал плечами.

— Впервые вижу подобное. Возможно дело в вашей магии — она слишком сильная. Я чувствую, как она давит на меня.

— Я понял. Сейчас… — Арон стянул Силу в тугой ком, плотно закрыл эррэ, так, чтобы ни капли магии не просочилось вовне, а потом кинул сверху еще пару щитов.

Шаман кивнул.

— Да, давление ослабло.

И они оба уставились на золотую стрелку, продолжающую вращаться.

* * *

— Арон, вот, — Тэри вытянула вперед ладони, в которых лежал амулет, очень похожий на созданный первым шаманом. — Стрелка начала вращаться сразу