что начала разбрасывать в стороны небольшие электрические дуги. Напряжение в лампочках просело моментально, но общее эмоциональное напряжение возросло многократно.

Не уверен, что не зайди еще один мужик в форме, всё так и ограничилось бы словами. А так, дверь отворилась, и в кабинет зашел, судя по пагонам, ажно генерал-майор! Мужик, лет пятидесяти на вид, крепкий, невысокий. Форма на нем, кстати, была полевая, а не парадно-выходная. Полностью седая голова, гладко выбритое лицо и карие, спокойные глаза.

Оказавшись в кабинете, он обвел всех нас слегка ироничным взглядом, на несколько мгновений остановился на искрящей шаровой молнии, хмыкнул и прошел к своему месту.

— Ну, смотрю, вы уже познакомились, — присев заговорил он. — Горняков орлов своих урезонь. А ты, Юр, прекращай мне напряжение просаживать. Внизу вон суета уже начинается, ищут источник замыкания.

Не скажу, что спокойная речь генерала подействовала на вояк прямо-таки моментально, но какой-никакой эффект всё же был.

— Итак, Юра, — обратился генерал ко мне, — я генерал-майор Слепцов Андрей Александрович. Эти обалдуи, как я понимаю, тебе не представлялись? Значит, справа налево: командир группы специального назначения майор Горняков Павел Юрьевич — позывной Гор.

Молчаливый, высокий, лысый. Лет тридцать пять-сорок на вид. Хмурый взгляд серых глаз смотрит требовательно, но без заскоков. За всё то время, что его подчиненные устраивали тут представление, так ничего и не сказал. Только смотрел оценивающе.

— Дальше, — продолжил генерал, — Вон то двухметровое безобразие Лопата — лейтенант Лопатников Сергей Сергеевич. За ним сидит Бездарь — лейтенант Колымов Игорь Викторович. И последний — капитан Голицын Владимир Иннокентиевич. Позывной — Вол.

Двухметровое безобразие описывает Лопату прямо на все сто. Смотрю вот на него и вижу шкаф, причем с антресолью. Рост точно за два метра. Ладони такие, что сразу становится понятен его позывной. Лицо слегка одутловатое, взгляд, как у деревенского дурачка. Глаза, правда, рушат весь этот образ, а чуть сощуренный взгляд и вовсе заставляет опасаться не столько шкафообразное тело, сколько скрытый внутри разум.

Бездарь же, ну именно он меня школьником и назвал. Невысокий, словно в противовес Лопате. С белыми, скорее всего высветленными волосами. А еще, судя по смешинке в его глаза, мужик тот еще тролль.

Ну и последний, он же Вол. Флегматичный пофигист, медленно и размеренно жующий жвачку. Квадратная морда лица, ярко-голубые глаза, черные, как смоль, волосы и перебитый в двух местах нос. Тоже отнюдь немаленький дядя. Хотя других в этой группе и не было.

— Ну а перед вами Юрий Владимирович Большов, — обратился генерал уже к солдатам, — закрывашка. Проводник на ту сторону и человек, от которого будут зависеть ваши жизни. Двадцать пять лет, холост. Отслужил год и после определенного рода инцидента отбыл на гражданку.

— Это, какого-такого инцидента? — тут же включился Бездарь.

— Сломал руку прапорщику, — вместо Слепцова ответил я. — А был бы ствол под рукой, завалил бы к херам.

— Суровый малый, — покивал головой Лопата. — Значит, оружие тебе в руки не даем.

— За что? — коротко бросил Гор.

— Ему мальчики нравились, — перевел я взгляд на майора. — Особенно сироты. Одного вот после общения с ним повешенным нашли. Естественно все молчали в тряпочку, ну этот боров и обнаглел. Начал руки на всех подряд распускать. Со мной тоже попытался. Только после кипятка в лицо его желание как-то увяло. Ну а после я немного сорвался.

— Семь поломанных ребер, — вклинился генерал, — сломанная в трех местах правая рука. Сломанные пальцы на обеих руках. Отбитая селезенка и печень. Выбито четыре передних зуба, ну и закрытая черепно-мозговая травма в довесок.

Свист от Бездаря показался мне этакой положительной оценкой.

— Хрена се «сорвался», — хохотнул Лопата. — И как ты после этого на свободе гуляешь?

— Военная прокуратура умеет уговаривать, — пожал плечами. — Я не афиширую, они не предъявляют обвинение.

— Мне нравится этот пацан, — спокойно произнес Вол. — Сработаемся.

— А, правда, что у закрывашек физические кондиции запредельны? — с интересом спросил Лопата.

И глядя в его глаза, очень хорошо читалось, что рано или поздно, но от спарринга мне не отвертеться.

— Закончили, — захлопнул папку Слепцов. — Юр, присаживайся, буду вводить в курс дела.

Стул мне, что самое забавное, передал Лопата.

— Перейдем к нашим баранам, а точнее к поставленной задаче, — вдохнул-выдохнул генерал. — Скажу сразу — мне всё это дерьмо не нравится. Но приказ есть приказ. Наша задача охранять группу из трех ученых и по возможности не препятствовать их пожеланиям. Гор — ты за старшего, тут всё, как обычно. Если бы не два «но».

— Дайте угадаю, — криво усмехнулся он. — Ученые и закрывашка.

— В точку, — цыкнул генерал. — С первыми сам всё понимаешь — их задача — первостепенна. На ваши плечи ложится сопровождение и охрана. Со вторым нюансом всё сложнее.

— У нюанса есть имя, — недовольно проворчал я.

— В общем, Гор, — хмыкнул Слепцов. — Личное дело его прочтешь, поймешь больше. Но он не твой подчиненный. То есть Юра у нас просто сопровождающий. Консультант, если хотите.

— Консультант, от которого зависит наш выход обратно, — недовольно проворчал Бездарь. — И нам, что теперь, на руках его носить?

— Прислушиваться, содействовать и учиться, — с недовольной миной явно кого-то процитировал генерал. — И да, он должен выжить.

— Снова здорова! — всплеснул руками Бездарь. — Может, нам ему еще задницу подтирать?

— У тебя грабли слишком грубые, — хмыкнул я, глядя ему в глаза. — Так что, если подойдешь со спины — получишь разряд.

Лопата хохотнул, генерал сморщился, а Гор только тяжко вздохнул.

— Еще что? — спросил командир этих бравых молодцев.

— А теперь давайте послушаем, что о той стороне нам скажет закрывашка, — кивнул мне генерал. — Юр, только самое важное, пожалуйста.

— Давайте сразу и на чистоту, — вздохнул я. — Вас всех предупредили, что вернуться вы можете не совсем людьми? Вампирами, если хотите. Это, пожалуй, и есть самое важное.

— Не понял, — нахмурился Лопата.

— Предупредили, предупредили, — отмахнулся Слепцов. — Есть данные, что подобные метаморфозы связаны с серьезными повреждениями организма. Хроническими или физическими. Проще говоря, рак там, или какие-то серьезные травмы ведут к изменению тела. Вы, кстати, должны были всё это прочитать, прежде, чем документы подписывать!

—