Майк отложил гармошку и внимательно посмотрел на Фрэнки.

— Разве что через пару недель. Пока что все нормально, по-моему.

— Как ты думаешь, я слишком шумный?

— Да нет! Фрэнки, ты чего?

— Просто мы здесь всем нравимся… Кроме нее. Я каждый день оставляю у ее двери цветы из сада, рисую для нее картинки и кладу на стол рядом с ее тарелкой. А она с нами даже разговаривать не хочет. Вот я и подумал — может, если мистер Говард сводит меня постричься или если я буду меньше шуметь…

Он пожал плечами.

— Слушай, я тебе уже сто раз говорил: ей надо к нам привыкнуть. Она не ожидала, что будут мальчики. Тем более двое. Некоторые люди очень долго ко всему привыкают. Мы хотя бы не в приюте, да еще и вместе. Верно я говорю?

Фрэнки кивнул:

— Верно.

— Знаешь, мне иногда совестно становится. У других детей ничего нет, а у нас столько всего, — сказал Майк. — У тебя такое бывает?

Фрэнки снова кивнул:

— Я думаю про Джеймса. Он до сих пор у Бишопа, и ботинки ему жмут, а мне новые купили.

— Ага, и у меня то же самое. Я думаю про Мышонка. Он вообще живет на улице. Что он будет делать, когда наступят холода? А у меня тут одеял целый ворох. Я часто задумываюсь: почему мы сюда попали, а не кто-то другой? Мы везучие, мелюзга!

Фрэнки улыбнулся дрожащими губами.

Майк хотел бы сам верить своим словам. Да, им повезло, и все-таки слишком многое не сходилось. Миссис Поттер говорила, что они привыкнут к непонятностям. Три недели прошло, но Майк так и не привык, и на душе у него было неспокойно. Его постоянно что-то грызло… Куда более трудный вопрос, чем рояль, на котором некому играть.

В комнату заглянула миссис Поттер:

— Мистер Говард пришел. Фрэнки, иди сюда, умоем тебя немножко.

— А она с нами пойдет? — спросил Фрэнки.

Майк заметил мелькнувшую в глазах миссис Поттер жалость.

Она чуть качнула головой, а потом нацепила на лицо улыбку:

— Не сегодня. Но в парке еще продают всякую всячину после праздника. Тебе понравится!

Она взяла Фрэнки за руку и повела умываться.

Из открытого окна доносились голоса. Майк подошел поближе. Внизу, у входа в дом, стояли миссис Стербридж и мистер Говард. Миссис Стербридж была одета на выход — как всегда в черном, в руках перчатки и сумочка.

Мистер Говард подбоченился:

— Едешь встречаться с Голдингом, сегодня? Почему бы тебе не поехать с нами?

— Я стараюсь исправить то, что наворотили.

— Юни, они хорошие ребята! И очень талантливые. Сама увидишь, если дашь им шанс.

Майк не расслышал, что миссис Стербридж сказала в ответ. Увидел только, как она опустила глаза.

Мистер Говард покачал головой:

— Я знаю, Юни, ты многое выстрадала. Этим мальчикам в жизни тоже пришлось нелегко. Прости, что сделал не то, что ты ожидала. Я старался, как мог, учитывая, что времени совсем не оставалось. Ты же знаешь… Твой отец всего лишь хотел, чтобы в доме были дети и музыка и чтобы ты вновь открыла свое сердце.

Тут она посмотрела в лицо мистеру Говарду:

— Что в том хорошего? Все, кто мне дорог, меня покидают!

— Неправда! Я всегда рядом с тобой. И на детской площадке, когда ты, совсем маленькая, потеряла маму. И когда ты вышла замуж за человека, которого не одобрял твой отец. Я был с тобой, когда малыш Генри… И твой отец… — Он задохнулся и на несколько секунд умолк. — Я никогда тебя не покидал. И сейчас я здесь. Но если ты пытаешься мне сказать, что я тебе не нужен, то, быть может, пора мне оставить все это в прошлом.

Он отвернулся и вошел в дом.

Она провожала его взглядом, потом подняла глаза и увидела, что Майк смотрит на нее из окна.

У Майка запылали щеки. Она, наверное, рассердится, что он подслушивал? Но было непохоже, что она злится. Скорее, что вот-вот заплачет. Майк не успел моргнуть, как она, резко отвернувшись, быстрым шагом направилась к «Паккарду». Мистер Поттер открыл ей дверцу.

Машина уехала, а Майк остался. Теперь его мучили еще и новые вопросы.

Какое отношение имел ее покойный отец к их усыновлению?

Кто такой Генри?

И что она старается исправить?

Всю дорогу до парка мистер Говард молчал, даже не насвистывал, и походка его была совсем не такой бодрой, как обычно.

Когда они проходили мимо его дома, Фрэнки спросил:

— А вы лазали на эти деревья?

Мистер Говард покачал головой.

— В детстве только. Но вы можете на них лазать, когда захотите.

— Майк не полезет, он боится высоты.

— Правда, Майк?

Майк кивнул.

— А я пауков боюсь, — объявил Фрэнки. — А вы чего боитесь, сэр?

— Эх, Фрэнки… Я боюсь потерять все, что в жизни любил. — Он посмотрел на Фрэнки и Майка. — Еще я боюсь потерять то, что только начинаю любить.

— Нас, например? — спросил Фрэнки.

Мистер Говард улыбнулся, но улыбка вышла грустная.

У Майка больно сжалось сердце.

— Понимаете, я надеялся, что когда-нибудь, может быть, мы с Юни…

Мистер Говард нахмурился.

— Поженитесь? — подсказал Фрэнки.

Мистер Говард покраснел. Даже веснушки ярче выступили на лице.

— Вы ее любите? — спросил Фрэнки.

Мистер Говард развел руками:

— Возможно, это уже не имеет значения. Мне на работе предлагают в конце года перевестись в отделение фирмы в Сан-Франциско. Я пока не ответил ни да, ни нет.

Фрэнки схватил его за руку:

— Пожалуйста, не уезжайте!

— Я не могу обещать, что останусь. Все зависит от того, как пойдут дела.

Майк никак не мог догадаться, что же такое должно произойти, чтобы мистер Говард остался?

В парке Фрэнки сразу побежал вперед и стал играть в мяч с какими-то мальчишками. Майк с мистером Говардом сели на скамейку.

Что с ними станет, если мистер Говард уедет? Не будет субботних походов в парк, не будет игры в мяч на лужайке перед домом, не будет шашек после обеда. Без него дом начнет казаться еще больше, а их жизнь сделается совсем пустой, ведь миссис Стербридж с ними даже и не разговаривает почти.

Майк вдохнул поглубже. Главный вопрос жег его изнутри. Он заставил себя спросить:

— Мистер Говард, сэр! Почему миссис Стербридж нас усыновила? Мы ее всего пару раз видели с тех пор, как здесь живем. Вроде мы теперь и одеты прилично, а ей все равно не нравимся.