– Николь! – воскликнул Рикард таким укоризненным тоном, что мне стало ясно – отец из него получится неплохой, а вот муж будет исключительно спящий на диване. – Запрокинь голову!

Одновременно запрокидывать голову, сжимать переносицу и смеяться получалось очень плохо, отчего становилось еще смешнее. К тому же я так и не успела переобуться, хоть из коньков выпала – и то неплохо. Рикарду пришлось поднять меня на руки и в таком виде занести домой.

Где мама украшала гостиную композициями из цветов. Она, увидев меня и залитое кровью лицо, охнула.

– Что случилось?!

Никогда еще меня не преследовали так неудачи. Впору увериться, что и впрямь не судьба. Хотя – меня внесли домой на руках, довольно приятно.

– Детка, что с тобой, ты упала?

Мама захлопотала вокруг: сначала сбегала за зельями, потом уложила меня на диван, потом начала капать мне в нос капли и прикладывать компрессы.

– Да ладно, – хмыкнул взиравший на эту суету Рикард, – не сломала же, просто разбила.

– Хорошо тебе говорить, – буркнула я. – Тебе ничего не будет, ты крепкий!

– Сырочек, хруст твоего носика нанес мне тяжелую моральную травму.

Он сел рядом и осторожно погладил кончик припухшего носа.

– Вылечи меня магией, я знаю, что ты умеешь!

– Никакой магии! – крикнула мама из кухни. – Тебе детей рожать, вот еще придумала! Я сейчас все приготовлю.

Да ладно, подумаешь, капелька магии. Чего сразу рожать, не сейчас же – успеет выветриться. А если рожать от Рикарда, то можно и не выветривать.

Подумала – и от собственных мыслей покраснела.

– Тогда я на праздник не пойду. У меня будет синяк!

– Нашла отмазку, – тихо хмыкнул Рикард. – А я думал, жизнь тебя научила, что если ты не идешь на праздник, то праздник идет к тебе.

– Издеваешься над больной девушкой? Я, между прочим, об тебя ударилась.

– Ну давай я тебе поцелую, где болит, – коварно усмехнулся этот гад.

Правда, я за полгода уже научилась отвечать на его подколки:

– Нет, когда я обо что-то ударялась, папа демонстративно это «что-то» пинал, мол, с обидчиком разделался. М-м?

– Мне не нравится такая игра, – теперь уже Рикард надулся. – Но приятно, что ты решила меня поцеловать.

– Толку-то, – вздохнула я. – Ничего не вышло.

– Лечи носик, и поговорим об этом еще раз.

Прикасаться к носу оказалось немного больно. К счастью, мама заверила, что горбинки не останется, да и последствия, в общем-то, несильного удара сойдут буквально за день-другой. Как по мне, применить бы магию, но с мамой спорить бесполезно. В меня залили несколько зелий и отправили наверх, лежать и отдыхать.

Лежать и отдыхать было скучно. Котецио пристроился под боком и убаюкивающе мурчал. Я то проваливалась в сон, то лежала и размышляла. И все же, несмотря на очередное фиаско с поцелуем, вылазка на улицу удалась. Да и фиаско условное – меня же не обломали… только чуть-чуть побили, ну так это я и без Рикарда могла сделать. Почему-то светлокожие всегда легче прочих получают синяки и ушибы.

Но надо ж было именно сейчас!

В общем, наутро вставала с нехорошим ощущением, что хоть нос и перестал болеть, припухлость никуда не исчезла. Но я ждала легкую красноту, может, синяк – взял пудру да замазал. А никак не красную опухшую переносицу и фингал сбоку, как будто я не врезалась в твердый мужской подбородок, а как минимум лицом дверь открывала.

Прибежавшая на мои вопли мама тяжело вздохнула.

– Что ж, придется послать к аптекарю за мазью. Ох, Николь, я думала, мы с тобой уже вышли из возраста, когда тебе надо прятать разбитые коленки и синяки на лбу. Может, скажешь, как ты так неудачно упала?

Сказать, что я пыталась поцеловать жениха, которого сама же и пыталась бросить? Уж лучше еще раз въехать во что-то носом, я краснела от одной мысли, что придется рассказывать о случившемся. Поэтому я, отчаянно пытаясь сохранить спокойствие, пробурчала:

– Просто упала, подумаешь.

– Горе, – ласково улыбнулась мама. – Или чудо, тут уж с какой стороны посмотреть. Ладно, я пошлю за мазью, и завтра будешь как новенькая. Кстати, платье тебе уже привезли…

– Мама! – вздохнула я. – Ну как мне на праздник идти с синяком на весь нос?

– Детка, замажем пудрой.

– Все равно будет видно припухлость. Мам, можно вы без меня, а?

– Но, милая, ты всегда участвовала в семейных ужинах. Люди знают, что ты приехала.

– Скажи, что я приболела. Все поверят, ведь я приехала с моря. Мам, так или иначе синяк заметят, подумай, что скажут. Я уехала, Рикард уехал за мной под предлогом отпуска, а вернулась я вместе с ним и подбитым носом. Зачем вам вечер, переросший в скандал?

Мама прищурилась.

– Не хочешь видеться с Амалией Этерли?

– И это тоже. Она будет вешаться на Рика. Я не хочу этого видеть, а разнимать их – пока еще гордость на месте.

– Я дам тебе время передумать. Хотя бы посмотри платье.

Мама принесла небольшой бумажный сверток, в котором обнаружилось красное длинное платье. В стиле севера – с рукавами три четверти, из плотной ткани, с ремнем. Наверное, оно действительно смотрелось бы на мне эффектно, но я скучала по «сырным» желтым платьям, которые носила в таверне.

Ничего, скоро мы вернемся домой. Там тепло, хорошо. Хотя, если вдуматься, фингал скрыть сложнее. Да и ржали бы по этому поводу еще долго.

Но несмотря на то что я все же решила не идти на праздник, сидеть весь день в комнате не хотелось. Так что я спустилась вниз и сунула ушибленный нос на кухню, где повар готовил ужин. Раньше мы повара не держали – на кухне с удовольствием возилась я. А теперь, видимо, родители решили нанять хотя бы приходящего. Что ж, надо отдать ему должное – пахло вкусно.

Меня встретили приветливо:

– Леди Спрингвилл, рад с вами познакомиться! Желаете позавтракать?

– Спасибо, – улыбнулась я, – сделаю что-нибудь сама.

– Ну что вы, такой леди не пристало самой себе готовить. Да и зачем оно вам, только пуще поранитесь. Сейчас я сделаю кофе.

Утро перестало быть томным, а повар перестал казаться милым. Внутри проснулось что-то возмущенное. Кажется, это была королева сыра, которая с утра максимум тянула на фрейлину по внешнему виду, а по настроению – на дракона.

– Простите, – холодно ответила я, – но как совладелица таверны я вполне справляюсь с бутербродами.

Ну, пусть и приврала немного – владельцем был все же Рикард. Но этот повар что, смеет сомневаться в моих умениях?

– Да, – невозмутимо кивнул тот, – я слышал, что богатые господа покупают своим подругам салоны и таверны, дабы те не скучали дома. Вам с огурчиком?