– Волнует. – Я тяжело вздохнула. – Но что я могу сделать? Спуститься туда и устроить истерику или старательно мешать их общению. А зачем? Амалия хороша. Я могу сейчас не дать ей проводить с ним время, но не смогу отбивать всех желающих.

– Ну хоть глазочком посмотреть? Давай?

И когда я уже была почти готова согласиться, дверь вдруг приоткрылась.

– Сырочек! – донесся до меня шепот Рикарда. – Я от них сбежал. Они не отдавали мне бутылку, пришлось чуть ли не подраться с какой-то толстой теткой за нее. Мне показалось, она их тырила в вырез на платье, честное слово.

Он держал в руках непочатую бутылку вина и большую тарелку со всякой снедью.

– Ты что, спер со стола еды?

– Не спер, а разделил по справедливости. Они мне надоели, я у тебя тут посижу.

– Садись, – пожала плечами я.

Дрю внимательно рассматривал содержимое тарелки, а потом изрек:

– Ну, я пошел.

И растворился. Наверняка опять улетел доводить домашних. Или выпрашивать у Камиллы, чтобы она полистала книгу.

Только Котецио был невозмутим. Котик грелся у камина и довольно мурчал.

– А вилки ты принес? – спросила я.

– Обижаешь. Целую одну! Вторую не нашел.

– А бокалы? У меня нет.

Тут-то Рик и застыл.

– Можно я туда не вернусь? Сырочек, они и впрямь меня достали.

Он скорчил рожу и пропищал:

– С вашим отъездом, господин Тентен, на улицах Азор-града стало страшно ходить!

И уже нормальным голосом:

– Да это потому, что ты повадилась гулять, нацепив на шляпу разноцветные перья, вот все и сидят по углам.

Я рассмеялась, представив себе эту картину. И как он раньше выдерживал такие мероприятия?

– Так что я туда не хочу. Отловят и заставят общаться, а в этом случае вечер кончится массовым убийством.

– Я из горла пить не буду, Рик. Я же девушка!

– А я чищу зубы. Ты со мной целовалась, а теперь не хочешь пить из одной бутылки? Для человека с подбитым носом ты слишком капризничаешь.

Он подтащил кресло к камину, но уселся на пол, лишь облокотившись на кресло спиной. В ноги тут же кинулся Котецио в надежде, что его погладят. Чуть подумав, и я уселась рядом. Подкрепиться не мешало, хотя еще недавно я дала себе зарок не есть ночью. Не есть ночью с Рикардом!

Конечно, после бутербродов захотелось пить, и я сдалась. В том, чтобы пить вино прямо из бутылки был какой-то свой шарм. Вряд ли я решилась бы повторить этот номер в большой компании, но наедине все воспринималось проще.

Мы довольно быстро наелись и просто смотрели, как языки пламени пляшут в камине. Котецио нежился под рукой Рикарда. Он задумчиво почесывал кота, а меж тем вторая рука совершенно наглым образом гладила мою шею. Едва касаясь, невесомо, вызывая мурашки. Я притихла и почти замерла, чтобы не спугнуть прикосновение и… вообще. Атмосфера, установившаяся в комнате, была хрупкой, нарушить ее легко. А мне так хотелось подольше посидеть в тишине.

В какой-то момент Рикард явно перепутал руки. Начал меня почесывать, а Котецио как-то странно поглаживать, отчего тот дернул сразу ухом, глазом и хвостом и предпочел смыться. Просто на всякий случай.

– Сырочек, – позвал Рикард. – А давай ты еще раз попробуешь меня поцеловать. Я больше не буду бодать тебя в нос.

– А давай, – сдавленным шепотом ответила я.

Потянулась к его губам…

– Мя-я-ау! – Котецио запрыгнул к Рикарду на колени и ткнулся носом в мои губы.

Я не выдержала и чихнула.

– Вот почему ты постоянно меня обламываешь, наглая серая морда? – Со вздохом Рик скинул кота с колен. – Я тебя кормлю? Кормлю. Глажу? Глажу. А ты?

Котецио виновато опустил голову – давил на жалость. За спиной Рика меж тем появился Дрю.

– А я что-то вспомнил! – взволнованно объявил он. – Формулу из артефакторики! Бернон обещал ее воспроизвести – и посмотрим, что получится.

– Здорово! – воскликнула я.

Рик кивнул, но я заметила, как в глубине его глаз мелькнуло разочарование. Да, романтический момент нам явно испортили. Что за невезение-то такое!

И я бы, может, порадовалась за друга да посмеялась над Котецио, если бы не торопливый стук каблуков по деревянному полу. Мама каблуки не носила, а значит, кто-то из гостей залез на второй этаж. Неслыханная наглость, вопиющее нарушение этикета!

Но дальше я вообще обалдела, ибо раздалось протяжное «Ри-и-кард!» голосом Амалии.

– Я знаю, твоя комната где-то здесь. И я знаю, что ты ждешь меня!

– Э-э-э… – протянул Рикард. – Не только не жду, но и теперь как-то побаиваюсь. Я, конечно, видел, как леди Этерли хлещет виски, но надеялся смыться до того, как станет жарко.

– Сам же говорил, что, если ты не идешь на праздник, праздник идет к тебе. Ладно, я выйду и попрошу ее уйти, я же хозяйка дома все-таки.

– Сырочек! – удержал меня за руку Рик. – Давай притворимся, что нас нет. Она устроит скандал, будет женская драка, придется вас разнимать, сбегутся все гости и утащат меня на прием, рассказывать, как им тут скучно живется. Я этого не переживу. Давай оставим ее бродить по коридорам, авось заблудится. Дом продадут, и новые хозяева решат, что это такой бесплатный бонус.

Но Амалия Этерли, похоже, не сдавалась. Она не то увидела свет под нашей дверью, не то нутром чувствовала, что Рикард здесь. И раз оно, нутро это, требовало приключений, решила прорываться в комнату с боем.

– Рик, я знаю, что ты там! Открой! Это наш последний шанс, я не хочу отпускать тебя с ней!

– Ща! – просиял вдруг Дрю.

И испарился. А в следующее мгновение из коридора донеслось:

– Бу!

– А-а-а! – Амалия истошно завизжала, всплеснула руками и понеслась вниз по лестнице, о чем сообщил топот ее каблуков.

Раздалось приглушенное:

– Призрак, там призрак!

Секунды две мы молча смотрели на дверь. Потом Дрю смылся, а Рик вскочил. Я думала, он понесется за девушкой, но он схватил меня за руку. Погасил свет и толкнул к постели.

– Мы спим и ничего не видели! А то достанут!

– А Амалия?

– А что Амалия? Ей сейчас никто не поверит. Может, пить бросит. Ложись, я сказал!

Меня запихали под одеяло и зафиксировали в стальных объятиях. Но лежать спокойно я не могла – тряслась от смеха. Все представляла лицо Амалии, когда она объявила всем, что видела на втором этаже призрака. Мало того что опозорилась, забравшись в неположенное место, так еще и напилась до видений. Что ж, несмотря на то что я отказалась идти на праздник, получилось очень весело.