Но тут до слуха донеслись орудийные выстрелы. Соколов замер, потом рывком поднял створки люка башенки и высунул голову наружу. Стреляла танковая пушка. «Пушка немецкого танка! Ах, черт! Откуда там танки? Как же мы так попались!» Он быстро спустился в башню и тут же услышал еще выстрел, потом еще. Стрелял не один немецкий танк. Как минимум два.

– Подкалиберным, – по привычке скомандовал Соколов сам себе, загоняя снаряд в казенник пушки.

Логунов и Бочкин поставили машину за подбитыми «тридцатьчетверками» так, чтобы она не бросалась в глаза со стороны дороги, когда рассветет. Дело спорилось, нужные детали в танках были целы. Работая, Логунов молчал и прислушивался. Война, тем более вторая, быстро учит осторожности. И Коля Бочкин, который держал фонарь и подсвечивал земляку, все время норовил завести разговоры или пуститься в воспоминания. Василий Иванович отвечал односложно, продолжая работать и прислушиваться.

– Стой, Коля, – вдруг сказал он и замер с занесенной рукой, сжимавшей гаечный ключ. – Тихо! Слышишь?

– Что?

– Моторы! – Логунов осторожно, без стука положил на пол гаечный ключ и перебрался на сиденье механика-водителя.

Через открытый люк он стал смотреть наружу. Два немецких грузовика по-прежнему торчали возле леса на обочине дороги. Уже совсем рассвело, щебетали птицы, на лицо через щель люка упал горячий луч солнца. Звук доносился справа, из-за леса. И этот звук сразу напомнил, что идет война, что они с Колькой на территории, занятой врагом, что вон там за кустами шестеро убитых ими немцев. И кто-то едет по проселочной дороге в их сторону. И здесь это могут быть только немцы, и никто больше. Линия фронта была далеко на востоке.

– Может, это наша «семерка»? – тихо предположил за спиной Бочкин. – Может, лейтенант решил сам за нами заехать?

– Нет, у «тридцатьчетверок» звук мотора другой. Проверь-ка, как там нижний люк, открывается?

Когда Бочкин сказал, что нижний люк открыт, Логунов велел ему осторожно выбираться и отползать под днищем танка назад. Стиснув зубы сержант смотрел, как из-за лесочка на дорогу выползает один немецкий танк «Панцер IV», потом второй такой же. За ним шел грузовик без тента, и в кузове были видны головы в глубоких немецких касках. А вот и второй грузовик, и тоже полон солдат. Вся техника остановилась, как назло, возле немецких машин, что стояли тут уже несколько дней. Из первого грузовика вышел офицер, несколько солдат спрыгнули через борт и побежали осматривать машины, кострище.

«Ну, все, – подумал Логунов. – Прищучили нас здесь. Сейчас увидят трупы и кинутся прочесывать местность. Вот мы вляпались с Колькой!» Сержант спустил в люк свой автомат, потом пролез сам, лег между гусениц танка и пополз назад.

– Если они найдут трупы, то полезут сюда, – зашептал Бочкин, стиснув локоть Логунова. – Что делать, Василий Иванович?

– Спокойно, может, еще не сунутся, – попытался успокоить парня Логунов. – Мало ли кто мог убить их солдат.

Договорить он не успел, потому что на дороге поднялись крики, задние борта обоих грузовиков со стуком откинулись, и на дорогу стали выпрыгивать немецкие автоматчики. Они даже не стали строиться, а принялись разворачиваться цепью и под крики своих фельдфебелей двинулись в сторону подбитых танков.

– Ах, суки! – зло зашипел Бочкин, хватая свой трофейный «шмайсер». – Догадались!

– Туда, – толкнул его в сторону ближайшего немецкого танка сержант, – давай быстрее.

Один из автоматчиков заметил движение между танками. Он закричал, показывая пальцем вперед, и тут же воздух прорезали автоматные очереди. Пули ударили в броню «тридцатьчетверки», взбили фонтанчики пыли на земле возле гусениц. Логунов закричал, чтобы Бочкин полз к немецкому танку, у которого разбита только ходовая часть, а сам поднял автомат и дал две короткие очереди по движущейся к ним цепи автоматчиков. Один солдат упал, остальные поспешно залегли и открыли огонь, толком не зная, куда стрелять. Логунов снова дал две очереди, перекатился в сторону и дал еще одну длинную очередь. Немцы снова стали поливать из автоматов пространство между танками, но сержант был уже за броней.

– Лезь в танк! – зашептал он Бочкину. – Мы с двумя автоматами не продержимся долго. А в танке снаряды! Там боезапас остался. Мы им можем такой сюрприз устроить, понимаешь?

– Из их танка по ним же? – ошалело смотрел на земляка Николай. – Вот это номер! Дядь Вась, да мы им такого жару дадим! Пусть подходят, кто смелый. Нас еще не так просто взять!

Логунов сморщился, глядя в спину на худые лопатки своего неназваного сына. «Ведь двоих же потеряет она: и сына, и… не жених я ей и не муж… Зачем все так… Прогнать надо Кольку, да куда там. Он и не уйдет, да и не выпустят нас отсюда уже. Дадим им последний бой. По-нашему, по-танкистски!»

– Бронебойным! – приказал Логунов, и Бочкин поспешно привычным движением выхватил из стеллажа снаряд.

Укладки у немцев располагались не так, как в наших танках, да только отличие это было несильным. Бывал Бочкин в немецких танках, еще в учебной роте им показывали трофейные танки. Ничего он нового для себя сейчас не увидел. А уверенный голос Логунова только добавил ему спокойствия.

– Заряжай!

Снаряд вошел в казенник, лязгнул затвор. Логунов стал наводить и через плечо бросил другой приказ – проверить пулемет. Немецкие танки стояли, как на полигоне. Они даже башни не развернули в сторону предполагаемого противника. Логунов нехорошо усмехнулся, наводя пушку под срез башни вражеского танка. Хорошо, что пушкой можно много не двигать. «Удачно встали, гады. Сейчас получите».

Пушка одного из подбитых танков в поле неожиданно для немцев рявкнула огнем и выплюнула снаряд. И тут же за их спинами со звонким треском снаряд прошиб моторный отсек танка на дороге. Раскаленная болванка разворотила мотор, оборвала бензопровод, горючее потекло на днище отсека, на землю и тут же вспыхнуло. Из танка полезли наверх и из боковых люков немецкие танкисты, кричали пехотинцы, попятился второй танк и начал разворачивать башню в поисках врага. Но тут танк на поле выстрелил второй раз. И тут же разлетелись от удара катки с левой стороны у второго танка. Гусеница поползла разматываться по пыльной дороге, танк по инерции развернулся кормой – и тут же третий выстрел пригвоздил машину.

Автоматчики попятились, стали расползаться в разные стороны, обстреливая каждый кустик, за которым мог прятаться русский. Они резонно опасались, что танк, который стрелял, вдруг начнет двигаться на них. Но они ошиблись. За стрельбой и автоматными очередями они не услышали звука приближающегося танка. Из-за леса на полной скорости вылетела краснозвездная «тридцатьчетверка» с заметным номером 077 на башне.

Русский танк сделал остановку, звонко выстрелила его 76-мм пушка – снаряд угодил в задний подбитый танк. Немецкая машина тут же загорелась, вспыхнула огромным факелом. Пулемет русского танка заработал, расстреливая немецких автоматчиков в поле. Еще один пулемет начал бить из подбитого танка. Автоматчики попали в огневые клещи и попятились, стали отползать, потом побежали. Офицер, размахивающий пистолетом, упал в траву и остался лежать, неестественно подогнув ногу и вывернув шею.