— Что?

— Ох, Зайла, неужели тебе все нужно объяснять? — чародей привычным жестом захватил пальцами ее подбородок.

— Уж потрудись, — выговорила девушка, стараясь не смотреть на Спака, который, нагло ухмыляясь, стягивал с себя одежду.

— Ну, раз ты настаиваешь… — цинично вздохнул Рибер, скользнув пальцами по тонкой шее. — Это важно для твоего обучения. Ты ни в коем случае не должна привязываться ко мне или к кому-нибудь еще. Твоему сердцу следует быть черствым, а душе развращенной, и уж точно не ищущей любви и привязанности. Меня же в последнее время начали терзать сомнения: а не появилось ли у тебя ко мне чего-то вроде чувств? И для профилактики я решил немного разнообразить твой досуг. Ты должна стать воистину неповторимой чародейкой, Зайла, — шепнул он в дрожащие губы и отошел, пригласив жестом ухмыляющегося Спака.

Тот грубо схватил ее хрупкие плечи, властно притягивая к себе. И во время этого резкого рывка из тонкой руки выпал браслет из ракушек и кораллов, на который Рибер — то ли случайно, то ли умышленно — наступил.

Когда я открыла глаза, то поняла, что в горле застрял ком. Казалось, шею зажали мощные тиски, которые вот-вот задушат меня. Я неподвижно лежала, всхлипывая. Теперь сомнений у меня почти не осталось: эти сны — не только прошлое хозяйки тела, в котором я сейчас нахожусь. Они еще и становятся все ужаснее с каждым разом! Что же тогда ждет меня дальше, и как мне это остановить? Интересно, а началось бы все это, не найди мы тот сундучок?

Картинки, увиденные во сне, раз за разом пролетали перед глазами, вызывая новые судорожные всхлипы, которые я пыталась приглушить, прижимая ладонь к губам. Из того, что рассказывала Кайла, я понимала, что жилось им с сестрой невесело. И все же, я не думала, что Зайле пришлось пережить такое! Вот только боюсь, что даже этот сон — далеко не предел… наверняка не предел. Мне было искренне жаль Зайлу. Но в отличие от скорби принцессы Амирес, которая пронеслась по моему сознанию в пещере Поющих жемчужин, этой боли я боялась больше всего на свете. Не потому, что Зайла страдала долго и невыносимо. Просто ее страдания были наполнены чернейшей злобой, которая не оставляла во мне ничего, кроме животного ужаса.

Всеми силами пытаясь не всхлипывать, я поднялась на ноги и тихо, на цыпочках направилась в спальню Брайна. Когда я вошла, он спокойно спал. Проснулся принц от того, что я тяжело села на его кровать и потрясла сильное плечо.

— Ира?! — вздрогнул Брайн, растерянно моргая.

А я ничего не ответила, только заплакала.

— Что случилось?!

— Как остановить это? — выдохнула я сквозь слезы. — Я… не хочу, чтобы она снилась мне снова!

Той ночью я выложила Брайну все — от первого до последнего сна. Когда мой рассказ закончился, парень, внимательно слушавший с мрачным видом, крепко обнял меня, ласково прижимая к груди. Тогда мне неожиданно стало спокойно и я, кажется, заснула.

Ну, а проснулась уже утром, в своей спальне, и осознание произошедшего этой ночью перекрасило мою чешую в ярко-красный. Это… это получается, я не только притопала к Брайну в спальню посреди ночи, не только обнималась с ним, сидя в его постели. Выходит, он еще и отнес меня в мою комнату на руках, когда я уснула?!

Наверное, наилучшим применением для меня сейчас было бы отправиться на кухню, чтобы повара вместо геотермальных вулканов использовали для приготовления завтраков мои щеки. Блин-блин-блин! Что же это я вчера начудила?! Стыдоба-то какая!

— Ира, ты уже проснулась?..

Скрипнула открывающаяся дверь, и я, взвизгнув, подпрыгнула, всплыв под самый потолок.

— Все в порядке? — поинтересовался Брайн, глядя, как я истерично вцепилась в люстру.

— Да-да! Все хорошо! Ничего особенного! Не обращай внимания! — по-идиотски захихикала я, раз за разом проворачивая сальто под потолком.

— Ну-у… как скажешь… — протянул принц, медленно закрыв за собой дверь.

Но не успела я вздохнуть с облегчением, как она снова открылась. Увидев лицо Брайна, я вскрикнула и дернулась, ударившись головой о потолок.

— Кстати, я что хотел сказать… тут Клайк забегал. Просил, чтобы ты зашла к нему поскорее.

— Хорошо, уже иду, — проговорила я, пялясь на плававшего в люстре маленького удильщика и нервно хихикая.

5. Рев

— Доброе утро, — вежливо улыбнулась я, когда наконец спустилась с потолка и дошла до кабинета главного придворного чародея.

— Ох, Ира, прости, вчера я совсем забыл о тебе, — виновато проговорил Клайк, едва я закрыла за собой дверь.

— Ничего страшного, — заверила я, всеми силами стараясь изобразить, что понятия не имею, почему чародей обо мне забыл.

— Мне очень стыдно, что с Флайком все так получилось.

— Значит, вы уже в курсе?

— Да, как раз получил нагоняй от Брайна полчаса назад, — нервно хихикнул Клайк.

Услышав имя принца в таком контексте, я снова покраснела и воспылала желанием заключить ближайшую люстру в крепкие объятия.

Мы так и сидели, нервно посмеиваясь и пялясь каждый в какую-то свою точку. А потом я, собравшись, решилась спросить:

— Так зачем я вам понадобилась?

— Мне бы хотелось проверить кое-что, — сказал Клайк, тоже взяв себя в руки. — Как я предполагаю, блокнот Зайлы может открыть только она сама. Но, покидая свое тело, она понимала, что ты можешь до него добраться. Потому только лишь этого тела недостаточно, нужен ключ, или то, что его заменит. К сожалению, ключа нам до сих пор найти не удалось, и потому я пробую подобрать какую-нибудь альтернативу. Вчера я как раз закончил один такой заменитель ключа и хотел его проверить. Но для этого, естественно, нужна ты. Если ты, конечно, не передумала помогать нам в этом деле, — добавил Клайк с весьма двусмысленным выражением лица.

Только это? То есть о моих снах Брайн ему пока не рассказывал?

— Да, конечно, с радостью, — поспешила согласиться я.

На самом деле я не горела желанием принимать участие во всяких экспериментах. По крайней мере, пока я видела эти жуткие сны, которые говорили о расшатывании печати на памяти ведьмы. Но раз Брайн решил не посвящать чародея в этот вопрос, то мне тоже следовало воздержаться от излишнего красноречия.

— Тогда давай пройдем в лабораторию, — кивнул Клайк и, встав из кресла, направился к неприметной двери за своей спиной.

В лаборатории везде — на каждой полочке, на каждой поверхности, — стояли приборы, амулеты и всякие предметы разной степени непонятности. Тем не менее блокнот Зайлы мой взгляд выхватил сразу. Он лежал на большом каменном столе, со всех сторон декорированном узорами, выложенными из пурпурных ракушек.

— И что мне делать? — неуверенно поинтересовалась я, робко подойдя к столу в смутной надежде, что Клайк не велит ложиться на этот самый стол и ждать, пока он принесет меня в жертву блокнотику. Да, блокнотику… наверное, быть принесенной в жертву блокнотику особенно обидно. Не морскому чудищу, не древнему богу и даже не злобному призраку, а всего лишь блокнотику.