– Нет, – ответил Бен ван Хирден, и в глазах у него появился фанатичный блеск. – Я сделал сознательный выбор, потому что Гитлер – великий человек. Он понимает, что некоторые расы созданы для того, чтобы господствовать, а некоторые – чтобы служить. Славяне годятся только на то, чтобы быть рабами. Французы, итальянцы и испанцы – все слабаки. Что же до евреев, то это нация настолько неполноценная, что их необходимо просто уничтожить.

Михилю вспомнилось интересное, умное лицо Ицхака Клееркопера.

– Англичане были бы еще ничего, если бы не их упадничество, – продолжал Бен ван Хирден.

– Спасибо, – ухмыльнулся Джек.

– Самый великий народ, принадлежащий к высшей расе, – это, конечно, немцы. Они все высокие, светловолосые, среди них больше всего технических гениев и крупных ученых, ни один другой этнос не дал миру столько прославленных композиторов. К тому же немцы – превосходные военные. Никакая армия не сравнится с немецкой в дисциплине…

– Замолчи! – крикнул Дирк. – Не могу больше слышать эти кощунственные разглагольствования!

И провел рукой по шедшему от левого уха до носа шраму.

– Что мы с ним сделаем? – спросил вдруг Джек.

– Я вот тоже всё время об этом думаю, – заметил Дирк.

– Я вижу только один вариант, – спокойно произнес Джек.

Дирк кивнул.

– Михиль, Михиль, ты ведь им не дашь… – пролепетал Бен ван Хирден.

– Не дам им что?

– Не дашь им меня…

– Вы хотите его расстрелять? – негромко спросил Михиль.

Дирк пожал плечами.

– Ты можешь предложить что-нибудь другое?

В землянке стало тихо-тихо.

– Ты, Дирк, имеешь на это полное право, – прервал молчание Джек. – Ведь ты больше всех пострадал из-за него.

– Я имею право? По-моему, это скорее твоя работа. Ты же военный.

– Нет, – возразил Джек. – В летной школе нас этому не учили.

– Может быть, передадим его группе Сопротивления? – предложил Михиль. – Пускай менейр Постма решит, что с ним делать.

Дирк задумался.

– Но как мы это осуществим? И как убедим подпольщиков, что он точно предатель? Не слишком ли мы рискуем, затягивая дело?

Принять решение оказалось очень трудно. Джек настаивал, что надо узнать мнение Эрики. В итоге пришли к заключению, что утро вечера мудренее. Ван Хирдена можно оставить на ночь связанным в землянке, хотя для троих человек места здесь маловато.

– Ничего, – бодро заявил Джек, – в кабине пилота еще теснее. А главное – где бы я сейчас был, если бы Михиль не умел так быстро крутить педали?

– До завтра! – попрощался Михиль. – Эрике я всё расскажу.

Юноша пролез через молодой ельник, нашел свой велосипед и отправился домой. Как ни огорчительны были события минувшего дня, он испытывал облегчение оттого, что большинство сомнений и загадок наконец-то разрешилось. Он понял, как именно Бену ван Хирдену удалось так скоро доставить письмо Джека его маме и ее ответ. Изменник наверняка шепнул немцам, что Красному Кресту лучше не мешать. Хотел продемонстрировать Михилю свои «связи с подпольем». И, надо сказать, добился цели: после эпизода с письмами юноша безоговорочно поверил дяде Бену.

И лишь один вопрос по-прежнему мучил Михиля. Инсценированный налет на здание Зеленого Креста. Как мог узнать Схафтер, что это именно он, Михиль, написал ту анонимку? Сколько юноша ни ломал голову, ответа не было.

На следующий день они снова собрались все вместе в лесном убежище. На сей раз с ними была Эрика. Известие о том, что дядя Бен оказался предателем, потрясло ее до глубины души. Ей не верилось, что так бывает. И сейчас, в землянке, она старалась на него не смотреть.

За ночь Дирк всё обдумал и теперь делился своими мыслями с товарищами.

– Мы действительно должны отдать его в руки учителя Постмы, – рассуждал он. – Вполне может статься, что Бен ван Хирден располагает важными для подполья сведениями. Пусть менейр Постма попытается их из него выудить. Будем надеяться, что война скоро закончится. И тогда им уже займутся новые власти и суд решит, какого наказания он заслуживает. Я с радостью дам против него показания.

Скорее всего, Дирк предложил такой план оттого, что сам не смог бы привести приговор в исполнение. Джек, вероятно, тоже не был к этому готов. А об Эрике с Михилем и говорить нечего.

– Окей? – Дирк вопросительно посмотрел на товарищей.

Все согласно кивнули.

– Но куда мы его денем, чтобы он не торчал в землянке? – спросил Михиль.

– Давай ты отнесешь от меня записочку менейру Постме, – сказал Дирк. – Надеюсь, у Постмы найдется место, куда спрятать ван Хирдена. Ты сходи к нему и спроси, сможет ли он прийти на опушку Дахдалерского леса и принять у нас пленника. А я уж доставлю туда ван Хирдена под дулом пистолета.

– Не получится, – возразил Джек. – У тебя еще слишком сильно трясутся руки, чтобы держать пистолет. Так что это сделаю я.

Но с таким планом, в свою очередь, не согласился уже Дирк.

– Нельзя, чтобы менейр Постма тебя видел. Будет правильнее, если местоположение нашего убежища останется тайной. Я полностью доверяю менейру Постме, но чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Надо хорошенько обмозговать, кто из нас отведет к нему ван Хирдена.

– Я готов! – вызвался Михиль.

– Ты не боишься?

– Конечно, нет! Чего тут страшного!

– Ладно, договорились.

– Только я вот подумал: если немцы меня поймают и найдут письмо, то нам всем не поздоровится, – поделился своими сомнениями Михиль. – Может быть, лучше обойтись без записки?

– А вдруг менейр Постма тебе не поверит? Я напишу письмо так, что человек со стороны ничего не поймет.

С таким решением все согласились. В итоге долгих обсуждений Дирк написал записку следующего содержания:

Что, разумеется, означало: «Михиль ван Бёзеком заслуживает полного доверия, так считает Дирк Кноппер».

Михиль застал менейра Постму дома. Прочитав записку, тот испытующим взглядом посмотрел юноше в глаза.

– А ты сам-то знаешь, кто такой Белый Леггорн?

Михиль кивнул.

– Он у немцев?

– Нет, сбежал.

– Слава богу! – облегченно вздохнул менейр Постма. – Где он сейчас?

Михиль посмотрел своему старому учителю в глаза и ничего не ответил.

– Ладно. Что я могу для тебя сделать?

Юный боец Сопротивления рассказал о предателе и совершенных им преступлениях.