– Ах! Какая прелесть! Как я рада! Поздравляю вас! – воскликнула Флора, и впрямь до крайности довольная услышанным.

– Прелестно, – проговорил Клод на заднем плане.

– Мы объявим о помолвке в конце вечера, – продолжал Ричард. – Чертовски удачное время, ага?

Клод, сардонически гадая про себя, как отнесется к новости миссис Кречетт-Лорнетт, согласился, что удачнее времени не придумать. Затем Флора представила его Ричарду, и завязалась общая беседа, которой придавала особую прелесть аура счастья, исходящая от влюбленных, и то, как Флора с Клодом ласково улыбались, слушая их щебет.

Было уже почти двенадцать, и гости постепенно возвращались в бальную залу. Оркестранты, восполнив силы едой, заиграли кадриль, и все пустились в пляс. Вскоре щеки у всех раскраснелись, а пол был усеян веерами, дамскими шпильками, пуговками от ботинок и увядшими цветами.

Клод скакал легко, как арлекин, на которого отчасти походил. Флора в стремительном движении, лишь слегка направляемом его уверенной рукой, видела счастливую Эльфину в объятиях Ричарда и чувствовала себя так, будто грозит кулаком тете Аде. Цель достигнута. Эльфина спасена. Ее будущее безоблачно. Она станет матерью, и от нее пойдет род обычных приятных англичан, в чьей душе пылает тайный огонь поэзии. Все как и должно быть.

Музыка умолкла, и Флора изо всех сил захлопала в ладоши отчасти из желания повторить танец, но больше от радости, что сумела осуществить свой план.

– Скажи, ты ведь сейчас наслаждаешься жизнью, Флоренс Найтингейл? – спросил Клод.

– Да, – ответила Флора. – И ты тоже.

Это было правдой: Клод наслаждался жизнью, хотя в то же время с острой болью в сердце чувствовал себя предателем.

Тут Флора заметила, что Ричард ведет Эльфину по лестнице на балкон, туда, где в компании сверстниц сидела его матушка. Флора двинулась было следом на случай, если потребуется ее участие, но не успела поставить ногу на ступеньку, как Ричард, закончив разговор с матерью, шагнул к балюстраде и поднял руку, прося тишины. Эльфина стояла подле него, но чуть позади. Флора не видела миссис Кречетт-Лорнетт (ее заслонял Ричард), но явственно читала смесь замешательства, любопытства и зависти на лице Джоан Кречетт-Лорнетт. («Впрочем, – утешила себя Флора, – такой ядовитый оттенок с чьим угодно лицом и не такое сделает».)

– Дамы и господа, – начал Дик. – Чертовски здорово вас всех здесь видеть. Я чертовски рад, что вы все нашли время прийти. Я всегда буду с радостью вспоминать, что вы пришли на мой двадцать первый день рождения. Это просто чертовски здорово, ага. Я хочу сказать, что люблю веселую компанию.

Он умолк. Послышались аплодисменты и смех. Флора затаила дыхание. Он должен – должен объявить о помолвке! Иначе всё пойдет насмарку.

Однако она напрасно испугалась. Дик сделал паузу лишь для того, чтобы притянуть Эльфину поближе. Держа ее руку в своей, он продолжил:

– А для меня этот вечер особенно радостный, потому что я кое-что собираюсь вам сообщить. Мы с мисс Скоткраддер помолвлены.

Наконец-то! Грянули аплодисменты и взволнованные возгласы. Гости устремились вверх на балкон – поздравить счастливую пару. Флора, совершенно обессиленная от волнения последних минут, повернулась к спутнику.

– Ну вот, все завершилось. Как ты считаешь, Клод, нам обязательно подходить к миссис Кречетт-Лорнетт? Сознаюсь, мне очень не хочется.

Однако Клод твердо ответил, что подойти надо обязательно. Поскольку Флора привезла Эльфину на бал, все, что она сделает, дабы смягчить необычность происходящего, будет ее протеже только на пользу.

Флора нехотя признала его правоту и направилась к миссис Кречетт-Лорнетт.

Бедная пожилая дама выглядела совершенно растерянной. Она принимала благодарности от гостей, которые уже собрались разъезжаться. Флора отметила, что Джоан стоит несколько поодаль, у двери, вероятно, чтобы не разговаривать ни с той девицей, ни с маменькой.

Флора подошла и протянула руку.

– Спасибо вам большое, бал получился совершенно чудесный, и я очень признательна вам за приглашение…

Однако миссис Кречетт-Лорнетт уже встала. Она была милейшая старушенция, но не дура, и видела, что Флора – особа здравомыслящая. В нынешней растерянности ей требовалось услышать хоть какие-то заверения, что происходящее – не катастрофа. Она произнесла почти умоляюще:

– Мисс Пост, буду с вами откровенна. Не стану притворяться, будто я в восторге от помолвки. Кто эта юная леди? Я вижу ее всего лишь второй раз и практически ничего не знаю о ее семье.

– Она милая и тихая девушка, – с чувством отвечала Флора. – И ей всего семнадцать. Думаю, под вашим руководством она станет именно такой, какой вам хочется ее видеть. Дорогая миссис Кречетт-Лорнетт, прошу вас, не огорчайтесь. Я уверена, что вы полюбите Эльфину. Она замечательная. Что до ее семейства, если мне позволено высказать совет, я бы постаралась, чтобы в ближайшие недели Эльфина по возможности не виделась с родственниками. Они будут всячески препятствовать этому браку…

– Препятствовать? Какая наг…

Пожилая дама прикусила язык. До сей минуты она не сомневалась, что захудалое семейство будет счастливо породниться с Кречетт-Лорнеттами.

– О да. Миссис Скоткраддер, бабушка Эльфины, собиралась выдать ее за кузена по имени Урк. Боюсь, что с его стороны противодействие тоже неизбежно. Чем быстрее вы организуете свадьбу, тем лучше будет для Эльфины.

– О Боже! Я надеялась, что свадьба будет не раньше, чем через год. Дик еще так юн.

– Так пусть он скорее обретет полное счастье! – улыбнулась Флора. – Поверьте, миссис Кречетт-Лорнетт, лучше всего назначить свадьбу не позднее чем через месяц. Обстановка на ферме будет для Эльфины крайне неприятной, а я убеждена, что вы не хотите лишних разговоров и стычек со Скоткраддерами?

– И фамилия такая ужасная… – пробормотала миссис Кречетт-Лорнетт.

Тут подошли Сиф с Клодом, уже одетые для улицы, так что разговор пришлось прекратить. Миссис Кречетт-Лорнетт успела только пожать Флоре руку и прошептать уже куда более ласковым тоном:

– Я подумаю о ваших словах. Возможно, в конечном счете все и впрямь окажется к лучшему.

Итак, Флора покинула бал в относительно приподнятом состоянии духа.

Эльфина, похожая на белый пион, ждала их у выхода; с нею был Дик. Автомобиль уже ждал внизу, так что, любезно простившись с Диком, все четверо направились к улице.

Когда они высадили Клода у гостиницы «Корона и роза», где тот остановился на ночь, Флора уже чувствовала себя совершенно опустошенной. Она была раздражена и хотела спать, так что закрыла глаза и успешно продремала почти всю дорогу. Милях в двух от фермы ее разбудили голоса. Сиф говорил тоном, в котором явственно слышалось злорадство:

– Да, скажет тебе старуха пару ласковых.