не убил, не ограбил лично ни одного человека. Ты сделал хуже: ты подорвал доверие народа к королевской власти. Заставил народ сомневаться в справедливости.

   Моё решение таково: полная конфискация имущества и счетов в банках. Лишение статуса «тера» для тебя и твоей семьи, пусть поживут простолюдинами. И, - король мрачно взглянул на бывшего секретаря, - десять лет в должности второго секретаря Стифена Морая со специализацией «регистрация допросов во время пыток».

   - Нет! – в ужасе поднял руки секретарь. – Я не переношу пыток, я не переношу вид крови! У меня будут дрожать руки,и я не смогу писать. Я не переношу чужую боль! Я брезгую человеческими испражнениями! Пощадите, ваше величество, - упал он на сложенные на пoлу руки.

   - Да? - хладнокровно удивился монарх. - Быстрее поймёшь, как тебе повезло не оказаться на месте тех преступников. Это их будут пытать, а ты всего лишь будешь записывать. Увести! – приказал король и отвернулся.

   Стиф молча выволок Дертима за шкирку, а Ирвин неожиданно улыбнулся:

   - Прекрасное решение, ваше величество. Да вы прирождённый воспитатель!

   - И не говори, – согласился король. - Надеюсь, он поймёт, чегo лишился и стоило ли оно того. А, кстати, пoчему ты не с женой?

   - Она уехала с посольством к северянам.

   Брови короля уже который раз за утро поползли вверх.

   - Ну, вы с Норманом и удивили. Может, отменить итоги выбора?

   - Зачем, - пожал плечами Ирвин. - Всё было честно. А то, что нам не повезло, еще не повод портить жизнь другим восьми парам.

   - Ты прав, Ирвин. Ваше дело. Как будете выкручиваться, – и король предвкушающе ухмыльнулся: он этот путь покорения и приручения жены прошёл уже несколько лет назад и, вроде, успешно.

***

Норман торопился, но порталом пользоваться не стал, да и запрещены они были в столице и применялись только в чрезвычайных случаях. Вначале он вернулся домой, освежился и переоделся. Вряд ли в такую рань кто-то отправится в путь. Но в шесть- семь часов вполне возможно.

   К пансионату он подъехал на своём мобиле к шести часам утра. Судя по спокойствию слуг, никто никуда еще не собирался. В небольшой круглосуточной кофейне напротив Норман заказал кофе и принялся ждать.

   Наёмник, приставленный к Эйми и разбуженный ранним звонком, сообщил, что выезд назначен на семь часов. Так что у Нормана было время обдумать ситуацию.

   Хотел ли он этого брака? Вначале нет, а теперь точно – да.

   Хотела ли этого брака Эйми? Нет,и до отбора, и после. Тем более, после.

   Почему же артефакт соединил их таких разных? Чем магия Эйми дополняет магию Нормана? Или чем магия Нормана дополняет магию Эйми?

   Норман – боевик, его магия – огонь. Эйми – целитель, её магия – восстановление.

   Норман резкий, жёсткий, никому не верит, ни одну женщину до сего момента не пускал в свою душу.

   Эйми прямая, открытая,ироничная, деловитая, добрая. Проникла в душу Нормана без спроса и без труда.

   Симпатия: есть ли она между ними? С его стороны есть безусловно. С её стороны – большой вопрос.

   Что должен он сейчас сделать, чтобы тонкая нить притяжения между ними не порвалась окончательно? Он не знал!

   Конечно, сейчас Норман собирался извиниться, надеть кольцо. Поговорить. А пoтом – время подскажет.

   Норман взглянул на пансионат: там забегали слуги, зажглись огни, у крыльца появился тяжёлый дормез для дальних поездок, а на заднем дворе послышалось ржанье лошадей. Он сегодня не спал, однако, не испытывал от этого особого дискомфорта. И не такое бывало. Не страшно.

   Страшно ему вдруг стало, когда открылись двери пансионата,и на крыльцо вышла Эйми, готовая к дальней дороге. Норман сам не заметил, как оказался рядом с девушкой.

   - Эйми, - тихо окликнул он. - С добрым утором.

   Девушка резко повернулась и удивлённо-настороженно взглянула на него.

   - Вы уже простились со своей сотрудницей, - через небольшую паузу язвительно спросила она.

   - Я простился с ней сразу через пятнадцать минут разговора. Если вас волнует эта дама,то её не будет больше рядом со мной никогда. Простите, Эйми, за моё некрасивое пoведение на балу. Я всё понял и такого больше не повторится.

   - Никогда не говори никогда, - непонятно ответила Эйми и внимательно посмотрела на Нормана. - Вы приехали извиниться?

   - Не только, – хрипло ответил Норман, глядя на эту, вдруг повзрослевшую девушку. – Пытаюсь завершить то, что хотел сделать вчера в часовне Пресветлой Матери.

   Эйми подняла бровь и непoнимающе посмотрела на негo.

   - Я хотел вчера, как положенo, надеть вам наше родовое кольцо в часовне, но это можно сделать и сейчас. Пусть мы договорились быть вдалеке друг от друга, но кольцо – это символ брака. Все будут знать, что вы замужем. И замужем за Норманом Грантом. Разрешите? - он вынул массивный перстень из кармана френча и протянул руку Эйми.

   Но Эйми не тoропилась отвечать и не торопилась подавать в ответ руку, чтобы Норман надел ей кольцо. Она продолжала молча смотреть ему в лицо изучающим взглядом. И это был взгляд далеко не юной девушки, а умной опытной женщины, которая, казалось, видит Нормана насквозь.

   Норман забеспокоился. Похоже было на то, что ему сейчас откажут. А как же их договор? Ему не верят? Не видят в нём опоры? Это задевало и… отрезвляло. Что ж, значит, не судьба. Но протянутую руку Норман не убирал, дожидаясь словесного ответа девушки.

   - Я, - через довольно длинную паузу ответила Эйми, - думаю, - она нервно сглотнула, - что мне не стоит брать ваше кольцо. Наш брак фиктивен и будет существовать всего полгода. Не вижу смысла, - пожала она плечами и отвернулась. - Простите, нам пoра ехать, - бросила ему через плечо.

   - Как скажете, — Норман убрал кольцо в карман и холодно произнёс ей в спину: - Наши договорённости остаются в силе. Я пришлю к вам выпускников прошлого года. Также вы всегда можете обратиться с любой просьбой к моему помощнику. Его имя я отправил к вам на магофон еще вчера. Прощайте, Эйми!

   Твёрдым шагом, но совершенно не видя дороги из-за пелены тяжёлого разочарования, Норман всё же дошёл до мобиля. Она ему отказала! Та единственная