даже просто позвонить ей. Ну, что ж, она и сама не хотела брака и ей нисколько не обидно. «Нисколько!» – прикрикнула Мила на себя и, покрутившись в постели еще немного, всё же заснула немного тревожным сном. Почему-то ей казалось, что она в чём-то виновата. Но ведь это не так?

***

Ирвин еще некоторое время оставался на террасе, после того, как Арабелла скрылась в глубине сада, а затем вернулся в зал.

   Его неожиданная жена оказалась интересной особой, но она не затронула его сердца. Такие слишком умные, самостоятельные,ироничные девицы его всегда настораживали. Немудрено, что она до сих пор не замужем, хотя даже навскидку ей не меньше двадцати пяти лет, а, может,и больше.

   Однако, с другой стороны, брак с такой девицей был почти гарантией стабильности. Такие жёны не были склонны к адюльтерам, к капризам, к набегам на магазины, к потреблению роскоши. Как правило,их интересы сосредотачивались на работе и карьере.

   Ирвина это вполне устраивало. То, что Арабелла предложила отложить брак и обдумать ситуацию,только подтверждало его мысли. Кстати, жена упоминала об Астис. То, что Астис выкинула тут на отборе выходило уже за любые рамки. Эйми вправе обижаться на него. А Ирвину этого бы не хотелось. Эйми он теперь считал другом и не желал разрывать с ней отношений. В Кардоу им предстоит еще много работать вместе. Поэтому Ирвин разозлился на Астис и на матушку не на шутку.

   Но, вспомнив Беллу и её предупреждение, он вспомнил и сам процесс oтбора. Εщё за щитом его насторoжило движение лучей: они меняли свою траекторию внутри щита. А этого не могло быть!

   Потому что все маги, находящиеся внутри щита, не имели права использовать магию и менять ход процесса и давали в этом клятву.

   Маги, стоящие в зале за пределами щита,тоже не могли повлиять на движение лучей: щит не давал этого сделать.

   Кто тогда заставил его луч изменить направление и метнуться вначале к Барбаре и только потом на последних мгновениях к Арабелле? И, кажется, он знал кто ответит на этот вопрос. Но сначала Астис.

   Ирвин бегло оглядел зал, где продолжался королевский бал. Заметил Нормана, который кружил в танце и совсем не с Эйми, а с бывшей однокурсницей Ирвина - Лингой Бетюн. Правда, вид у Нормана был не слишком радостным, можно сказать, отстранённым, но он был не с Эйми и этим всё сказано. И неважно по какой причине он танцевал сейчас с другой женщиной.

   Линга, по сведениям Ирвина, была дамой разведённой и отличалась типичным поведением «охотницы». Сейчас она преподавала в академии и, видимо, в лице Нормана нашла новый объект охоты. Ирвин заметил, как близко, почти интимно, прижимается Линга к Норману и, хотя мужчина не реагирует, она продолжает тереться об него, пытаясь вызвать нужную реакцию.

   Ирвин понимающе хмыкнул, но вмешиваться не стал. Норман – взрослый мужчина и ему самому решать с кем танцевать: с молодой женой или опытной стервой.

   А вот подруга Эйми – Барбара в зале была и кружила в танце с мужем, весело улыбаясь. Боевик, кажется,тоже был вполне доволен. «Ну, хоть у одной пары всё в порядке», - машинально подумал Ирвин и продолжил поиск Астис.

   Он увидел её возле фуршетных столов в компании своей матери. Дамы о чём-то оживлённо переговаривались. Вернее, о ком-то, судя по доносившимся тихим возгласам. Конечно, говорили о нём и это окончательно взбесило Ирвина.

   Он что, мальчишка?! Он уважаемый маг,известный чиновник и уже наместник! Εсли и дальше потакать матери и её девицам, можно и репутацию потерять!

   Размашисто преодолев последние дюймы, он замер за спиной матери, но женщины его пока не замечали.

   - И знаете,тери Гленна, эта девица Арабелла, которая стала женой нашего Нормана, мне совершенно не понравилась. Она из тех заучек, которые всегда всё знают и понимают. Представляете, она сама, сама подошла к нему и разговаривала с ним, как с равным. Ужас, какoй моветон! – картинно возмущалась Астис, закатывая глаза.

   - Что ты гoворишь, девочка?! Жаль, я этого не видела. И девицу ту не знаю, но боюсь, теперь мы потеряем влияние на Ирвина и больше нам не видеть ни морских курортов, ни роскошных магазинов. Запрёт меня где-нибудь в поместье среди лесов и полей, – печально закончила тери Гленна.

   - Вы правы, матушка, - подал голос Ирвин. - именно это я и собираюсь сделать. Давно пора. У вас три часа на сборы,и чтобы после этого, я духа вашего не видел в своём доме! Хватит! А вы,тери Астис, немедленно прямо отсюда возвращаетесь в дом своих родителей. Ваши вещи передадут посылкой. А если попытаетесь остаться в столице,то уже завтра будете пребывать в камере по обвинению привороте и иcпользовании магии во вред человеку. Я ясно говорю?! Ваших родителей я сейчас предупрежу, мой механик отвезёт вас до места.

   - Но, Ирвин! – всполошилась тери Гленна. - Сейчас ночь и идёт королевский бал! Неужели ты выгонишь нас с бала?!

   - Именно! Я же сказал, матушка, немедленно! И вы, и тери Астис. И если я, не дай богини, услышу что-нибудь в адрес моей жены или моих друзей, вы сильно пожалеете, дамы. И, да, матушка, ваше содержание будет урезано вполовину. Кроме того, я накладываю на вас обеих запрет на разговоры о моей работе. И это навсегда. Незачем обсуждать то, к чему вы не имеете отношения.

   Ирвин щёлкнул пальцами и сеть нужного заклинания окутала женщин.

   - Идите, дамы. Наш мобиль стоит на королевской стоянке. Он заберёт Астис, а вы, матушка, наймёте извозчика.

   Ирвин проследил как женщины, дружно семеня в узких платьях, проследовали к выходу из зала. Предупредил по магофону механика, попросив его нанять экипаж для матери до особняка, чтобы собраться в дорогу,и затем до их родового поместья. Следилки он на женщин поставил и теперь мог наблюдать за выпoлнением своего распоряжения. Всё! Больше эти женщины не смогут оказывать на него давление.

   А теперь ему предстояло разобраться с работой артефакта. Неужели произошёл сбой и в выбор закралась ошибка? Такого не было за всю историю отборов. Для выяснения вопроса ему надо найти секретаря. Нет, вначале встретиться с Норманом и заручиться его поддержкой. Тем более он, кажется, недоволен результатами выбора, раз присутствует тут без жены. А уж потом к секретарю, который боится Нормана больше, чем короля.