— Он пришёл вместе с каким-то великаном. Собрал всех. Потом долго говорил. Сказал, что ты попал в плен, возможно, убит, и теперь он возглавит сопротивление. Призвал не доверять больше человеку. Назвал его лжецом, сказал, что это он завёл отряд в ловушку. Я не поверил ему, ведь я был с вами. Сказал, что Олег не мог предать. В отместку он отобрал мой меч…

Меренаки потёр подбородок:

— Значит, он перестал доверять и тебе. Неудивительно, ведь ты дольше всех нас общался с человеком. Но что было дальше?

Вилен пожал плечами:

— Они ушли. Забрали всё оружие, доспехи и ушли.

Краснов подошёл к нему, вне себя от беспокойства:

— А Леся где? Где девочка?

Вилен шмыгнул носом, с досадой плюнул под ноги:

— Я не знаю. Тот второй великан увёл её. Ах, если бы у меня был меч!

Меренаки осадил его:

— Остынь-ка, парень. Лучше скажи, как он выглядел.

Вилен зло выпалил:

— Как наместник. Я этих гадов хорошо запомнил. Ходили по Латрундину, все из себя такие важные, в тряпки закутанные, того и гляди запнутся. Всем тыкают в лица своими браслетами…

— Вилен, Вилен, не отвлекайся!

— Ну, так вот. Я как раз рядом был. Карари указал на нас пальцем. Тот второй всмотрелся и… — юноша вздрогнул: Олег, он так мерзко улыбнулся! Никогда этого не забуду.

— Дальше, Вилен! — поторопил его Краснов.

— Илеси протянула мне свой клинок. Я заслонил её собой. Наместник улыбнулся ещё шире и протянул руку. Последнее, что помню, это как из браслета высунулись такие светящиеся нити. Они проникли ко мне в голову, что-то сверкнуло перед глазами, а потом я ничего не помнил. Очнулся уже тут, совсем один.

— Проклятье! Ну а внешность его хоть запомнил? Ну, какой он? Молодой, старый, светлый, тёмный?

— Нет. Голова его была тряпкой покрыта. Тень закрывала лицо. Помню только улыбку и… — парнишка вздрогнул ещё раз.

— Что ещё, Вилен, — поторапливал его Олег, чувствуя как его настроение передаётся ему самому.

— Его белые глаза.

Краснов покрылся гусиной кожей. Что значит белые глаза? Зрачков не было? Слепой он, что ли?

— Я знаю, кто это… — прошептал Меренаки, и его впервые пробила дрожь.

— Кто?

Великан покачал головой, Краснов вспыхнул:

— Какого хрена? Говори, Меренаки! Я должен знать!

Тот вздохнул так тяжко, словно на плечах своих носил Вселенную:

— Это мой брат.

Звенящая тишина заполнила собой пещеру глубоко в земных недрах. Пустовали нары, никто не говорил, не стучал инструментами. Горел всего один нефтяной светильник, освещая ближайшую чёрную от дыма стену. Всё остальное пространство терялось в темноте.

— Расскажешь о нём?

Мастер кивнул:

— Да. Вы должны знать. Но лучше это сделать в дороге. Мы должны догнать и остановить отряд Карари.

Краснов развёл руками:

— Но ты же слаб!

Меренаки улыбнулся:

— Мне уже лучше. Великаны взрослеют и выздоравливают быстрее людей. Кроме того, я знаю один тайный путь. Добраться нужно только до него. Дальше Мать-Земля всё сделает за нас. Вилен, Лироден, вы готовы?

— Готовы!

— Тогда за мной! Олег, не отставай!

Отряд из трёх великанов и одного летающего фея устремился через прямоугольную пещеру, уставленную нарами. В конце её Меренаки отодвинул каменную плиту, за которой обнаружилась винтовая лестница вниз. Краснов распахнул глаза: он, что, предлагает поход через эту душегубку? Через эту вечную баню, где тренировались великаны? Да он через каких-то полчаса превратится в вяленую воблу..

— Меренаки… Там очень жарко для меня. Я там умру.

Великан не сбавил шагу:

— Там и для нас жарко. Но ты не тревожься. Потерпеть нужно совсем немного.

— Немного — это сколько?

Он ответил, но Краснов ничего не понял: великаны считали время совершенно по-другому.

— Ты мне ответь, сколько это в ваших шагах.

— Никогда не задумывался об этом.

Олег вился у лица великана, словно комар:

— Хреново!

— Что ты сказал?

— Сказал, что мне страшно.

Меренаки остановился, внимательно взглянул на него:

— Не бойся. Меньше всего я хочу твоей смерти.

Краснов вздохнул и опустил плечи:

— Да я верю. Но… все равно не по себе.

— Лироден, снимай доспехи, Вилен, помоги мне. Или нам не поздоровится.

Перепрыгивая ступени, отряд ринулся вниз. Олег, летя следом, снова почувствовал кайф. Рулить ботинками, непрерывно ввинчиваясь в земную твердь, оказалось невероятно круто. Правда, удовольствие оказалось непродолжительным: вестибулярный аппарат возмутился и высказал своё «фи». Краснова замутило, голова закружилась, внутри недовольно заворочался желудок.

Жара надвигалась неумолимо. Хорошо, что набегающий поток воздуха немного сглаживал её. Проступивший пот, испаряясь, приятно холодил кожу. Возможно, всё не так уж страшно, как он себе надумал. Великаны размеренно дышали рядом. Вот им-то как раз приходилось хуже. Двигаясь, они разогревали свои тела, в отличие от халявщика-человека. Но эволюция сделала своё дело, за многие тысячелетия, если не миллионы лет выработав у них устойчивость к теплу Земли.

Спустились, наконец, в тренировочный зал, прошли его насквозь, встали у противоположной стены. Олег, было, тоже остановился, но тут же взмок и принялся наматывать круги. Джеты работали великолепно, непрерывно подпитываясь энергией и отдавая её.

Меренаки взялся за кайло и велел всем отойти. Выбил дыру в стене, залез туда рукой. Вытащил непонятную вязкую субстанцию серого цвета, размером с ведро, отделил от оболочки и тут же приклеил рядом. Субстанция намертво срослась с горной породой и принялась разъедать её похлеще серной кислоты. Удушливый запах и зелёные испарения стали заполнять помещение. Порода раскалилась, оплавилась и стала стекать на пол самой настоящей лавой. Олег попятился, закрыл ладонью рот и нос. Довольно быстро открылся проход, немного выше уровнем, чем сама пещера. Лава стекла на пол, но часть её осталось внутри. Великан жалом кирки смахнул её, быстро стряхнул и убрал за спину.

Залезли внутрь, проползли на карачках несколько метров, пока туннель не позволил встать в полный рост. Побежали дальше, освещая дорогу светильниками. Краснов облегчённо вздохнул и рванул следом. Если бы его впоследствии спросили, какое бы название ей больше всего подходило, он бы не задумываясь ответил — дорога в Ад.

Великаны постоянно пили воду, пот выступал из пор на коже, словно из губки. Температура неуклонно повышалась с каждым шагом. И уже никакой встречный воздух не помогал. Краснов почувствовал запах собственных палёных волос, к коже словно утюг приставили — того и гляди полопается. В глазах помутилось, во рту пересохло. Ещё немного, и его можно будет подавать к столу, словно какую-нибудь курочку-гриль. Пролетев ещё немного, он потерял сознание. К счастью, джеты не позволили ему упасть на разгорячённую сковородку пола. Он просто завис в нелепой позе раскисшего киселя. Лироден подхватил его, увлекая за собой.