То его задняя лапа начинала отбивать нервную дробь по полу, то дергались уши, и под конец оно принялось мычать себе под нос какой-то противный мотивчик, глядя в потолок, в окно, в огонь – куда угодно, лишь бы не в лежащую перед ним книгу.

– Чудовище, –- не выдержав, мягко одернула его Белль и получила в ответ раздраженное: «Прости».

Приходилось признать, что ей самой досталась на редкость скучная книга: «Трактат о пахотных землях и церковной десятине от 1623 года до наших дней». Впрочем, она специально выбирала наименее интересные книги, отдав Чудовищу «Устные традиции княжества, собранные неравнодушным викарием». Наверняка в этой книге найдется какая-нибудь сказка или легенда, которая окажется полезной им и заинтересует Чудовище.

Мечты, мечты.

– Почему ты раньше не искала свою мать? – спросило Чудовище уже через минуту.

Белль отбросила со лба непослушную прядку.

– Не было особых причин. Она оставила нас, когда я была еще ребенком. Мы всегда жили вдвоем, папа и я.

Однако Белль и сама понимала, что прозвучало это вымученно и неискренне. Открытия прошлой ночи заставили девушку посмотреть на свою жизнь под совершенно другим углом и задаться вопросами, которые, как ей казалось, давным-давно быльем поросли.

Например: любила ли ее мама?

Разумеется любила. Вообще-то, судя по видениям, мать Белль очень сильно любила дочь, хоть иногда и теряла терпение.

Так почему же она ушла? Неужели великой волшебнице настолько прискучила жизнь в маленьком провинциальном городке? Может, эта незаурядная, очаровательная, сильная женщина отправилась жить в другое место, по пути творя заклинания и насылая проклятия?

Возможно, она страстно мечтала о приключениях, как мечтала сама Белль?

Чудовище подалось вперед, точно внимательная собака, наблюдало своими большими глазами, как меняется выражение лица Белль, и выжидало, что еще она скажет.

– Думаю, меня заставили ее забыть, – медленно проговорила девушка. – Все, что связано с ней, полностью стерлось из памяти. Думаю, тут не обошлось без магии -– именно благодаря ей никто не знает ни о твоем королевстве, ни о тебе.

– Это... последние слова проклятия. Волшебница сказала: «Если не научишься любить других – и если никто не полюбит тебя, – то в тот миг, когда упадет последний лепесток, ты, твой замок и все его обитатели будете прокляты и преданы забвению навечно».

Впервые Чудовище говорило так долго. Оно цитировало по памяти, закрыв глаза – ему явно было тяжело вспоминать о том дне, когда его прокляли.

У Белль сжалось сердце. Да, Чудовище бросило ее отца в темницу, но... с тех пор, как они более или менее... смирились со своим положением, Чудовище не совершило никаких страшных поступков, за которые волшебница могла бы проклясть маленького мальчика.

«Понимают ли одиннадцатилетние мальчики, что значит иметь любовь в своем сердце?»

Молчание затягивалось. Наконец Чудовище открыло глаза и уставилось в раскрытую книгу, и Белль последовала его примеру.

– Эй, эй, Белль, слушай, – воскликнуло Чудовище через несколько минут, легонько постукивая когтем по коленке Белль.

– Что? – спросила девушка, пожалуй, излишне резко – она терпеть не могла, когда ее отрывали от чтения.

Чудовище одарило ее печальным взглядом и жалобно проговорило:

– Кажется, я кое-что нашел.

– Извини. Покажи, пожалуйста. Это отличная новость.

Чудовище кашлянуло и, перехватив книгу поудобнее, принялось читать вслух, водя когтем по строчкам:

– «...И так вода в источнике, что в западной части города, у Священнической горы, снова сделалась доброй, и это дело рук местной женщины, прославившейся среди жителей благодаря своим колдовским умениям. Говорили, что она искуснее всех окрестных ведуний, посему жители обратились к ней с мольбой о помощи. Доподлинно неизвестно, правдивы ли те истории, что рассказывали о ней, или нет, однако ее магические способности уступали лишь ее красоте: у нее золотистые волосы и зеленые глаза, потому-то ее и называли ангелом...» Видишь? – взволнованно сказало Чудовище. – Золотистые волосы и зеленые глаза. Наверняка это она!

– Отлично! – Белль широко улыбнулась. – Что там еще о ней сказано?

Чудовище пробежало глазами текст и помрачнело.

– Ничего. Тут в основном рассказы о феях, лесных жителях и народных целителях, которые лечили лучше городских докторов. Всё вперемешку... кто-то собирал местные предания и упоминания об интересных личностях. Ну, по крайней мере, мы теперь знаем, что это было на самом деле. Это случилось примерно в то время, когда я родился.

– Но... погоди-ка... выходит... – Мозг Белль лихорадочно работал. – Помимо того, что моя мать была волшебницей, существовали еще и... феи и все такое? В этом самом королевстве?

– Конечно. – Чудовище пожало плечами. – Только их было немного и вроде бы они были опасны. Помнится, мать с отцом говорили, как было бы хорошо, если бы вся эта братия убралась куда подальше.

Сначала эти слова показались Белль совершеннейшим варварством.

Как можно желать, чтобы феи ушли? В детстве Белль постоянно мечтала хоть одним глазком увидеть эльфа и читала все книжки про волшебников, какие только попадали ей в руки. А феи, оказывается, все это время жили себе потихоньку прямо у нее под боком!

И все же...

«Если они все были такими же могущественными, как моя мать, и без колебаний разбрасывались проклятиями...» Что же, тогда короля и королеву можно понять. Какую бы обиду ни нанесли ее матери, стоило ли из-за этого уничтожать и стирать с лица земли последнее волшебное королевство на свете?

– Может быть, нам не нужно искать мою мать, – медленно проговорила Белль. – Возможно, нам стоит найти другого могущественного чародея.

Чудовище пожало плечами:

– Так их больше не осталось. Я помню, люди говорили, что она последняя.

– Конечно. Мне следовало догадаться. Хорошо, значит, будем искать маму...

– Как ее звали? Возможно, мы сумеем найти упоминания о ней в налоговых документах?

Белль отложила книгу, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.

– Не знаю, – тихо призналась она.

– ЧТО? – рявкнуло Чудовище.

Но вздрогнула Белль вовсе не от испуга: до нее вдруг дошел смысл только что сказанных слов. Ей стало холодно и страшно. Мама и папа. Морис и?..

«Как можно не знать имени родной матери?»

– Я не знаю, как ее зовут... Не понимаю, как так вышло, просто не знаю. Помнишь, я говорила, что здесь не обошлось без магии? Держу пари, причина моей забывчивости кроется именно в колдовстве.

Один долгий миг Чудовище смотрело на нее.

Потом это изумленное оцепенение сменилось злобой, и хозяин замка взревел от ярости. Книги, которые Белль отложила для просмотра, во мгновение ока оказались разодраны острыми когтями – только полоски бумаги и кожи во все стороны полетели. Девушка ахнула и отдернула руки, но к ней Чудовище не приближалось.