благостное впечатление, и она лихорадочно пытается найти возможность не вводить в семью бастарда.

— А призрак Шуйского ушел из этого мира? — с любопытством поинтересовалась Нечаева.

— Совершенно точно, — я кивнул.

— Негоже говорить о мертвых за столом, — проворчала Виноградова.

Мне пришлось бросить на нее выразительный взгляд и женщина насупилась.

— Я не в счет, — фыркнула она. — Выясни у котеича, сможет ли он проконтролировать работу строителей.

— Нам звонили строители? — спросил я.

Арина решила, что я обратился к ней и с готовностью сообщила:

— Как раз сегодня звонили. От имени Софьи Яковлевны был заключен договор с бригадой, которая займется кровлей. У меня уточняли, в какие дни нам будет удобно встретить рабочих и оговорить подробности.

— Фома, ты сможешь обсудить детали?

— Конечно, — он улыбнулся. — Даже Иришка сумела бы.

Девушка смутилась:

— Глупости, я не сумела бы. Я ничего в этом не понимаю.

— Неважно, — парень смахнул с плеча подруги только ему видимую пылинку. — Ни один работяга не станет обманывать своего нанимателя, если он некромант. А тут и заказчик и получатель — оба некроманты. Кто ж додумается нас обмануть?

— Дураков много, — фыркнула Виноградова и я озвучил фразу для всех.

— Ну, на этот случай я нахмурюсь, — ответил парень и продемонстрировал недовольное лицо.

— Сильное оружие, — впечатлилась Арина Родионовна.

Коты были с ней не согласны и оккупировали колени помощника, требуя внимания.

Мы закончили обед пирогом с яблочным повидлом и крепким чаем с ягодами. Вдруг подумалось, что я очень давно не сидел вот так за столом и ощущал себя дома. Поймал внимательный взгляд Любови Федоровны, которая прочла мои мысли, видимо.

— Мне тоже хорошо. И даже страшно оттого, что после этого обычно что-то гадкое приключается.

— Вы о чем? — тихо уточнил я, не заботясь о том, что домашние насторожатся.

— К примеру, ты сейчас попросишь денег, — горько вздохнула Виноградова.

— Пора выплачивать аванс, — вспомнил я.

Бухгалтер сделал вид, что у нее прихватило сердце. Прижала ладони к груди и покачнулась.

— Сегодня все получат деньги, — продолжил я, не обращая внимания на спектакль, разыгранный призрачной дамой. — Арина Родионовна, бланк вам выдаст наш бухгалтер, а вам надлежит поставить печать.

— Это так волнительно, — робко улыбнулась Иришка. — У меня даже книжки сберегательной нет.

— Как так? — удивился Питерский. — Надо обязательно завести.

— Вот и отвези девушку в банк, чтобы оформить. В то отделение, где нас обслуживают. Только не бери при этом Ласточку. А то в банке решат, что лиходей прикатил.

— Но не сегодня, — смутилась девушка. — У меня платье простецкое. Подумают еще в банке, что я какая-то… — она замолкла и потупилась.

— Они там по одежке встречают, — кивнул Фома. — Меня приняли за бандита.

— Как так? — удивилась Нечаева.

— Я был небрит, лохмат и одет в портовую робу.

— И это не повод считать человека недостойным, — строго прервала его Арина Родионовна.

— Они потом передумали, — успокоил ее Питерский. — И даже извинились.

Иришка придвинулась к помощнику и тоже смахнула с его плеча пылинку. После этого к ней на колени перебрался один из котов и принялся тереться о пальцы, требуя ласки.

Часы в гостиной пробили два раза, и мы с секретарем спохватились.

— Пора, — выпалила она, поднимаясь на ноги. — Спасибо за обед. Было очень вкусно.

— Благодарю, — тоже кивнул я.

— Рада, что все понравилось, — зарделась кухарка.

* * *

* * *

Прием прошел быстро. В основном, пришлось консультировать по рабочему кодексу, писать претензии, обосновывая нарушения прав обратившихся. И я очень надеялся, что фамилии Чехова рядом с подписью хватит, чтобы промышленник той или иной мануфактуры внял прошению и не доводил дело до суда.

Очередной посетитель вышел из моего кабинета в пять часов, и я довольно откинулся на спинку кресла. А затем достал из кармана блокнот, нашел имя собачника, который обнаружил мертвое тело. Вытащил из кармана аппарат и набрал номер Алисы. Девушка взяла трубку не сразу:

— Слушаю, Чехов, — послышалось из динамика.

— Привет, Белова, — ответил я. — Можешь мне помочь?

— Не сомневалась, что ты звонишь мне исключительно из меркантильных побуждений, — вздохнула Алиса. — Ладно, что там у тебя?

— Никита Борзов, — ответил я. — Кто-то из ваших уже наверняка его допросил.

— И ты хочешь, чтобы я разболтала тебе следственную информацию? — уточнила Белова, и в ее голосе я услышал ехидство.

— Ну, ее и так мне пришлют, — невозмутимо ответил я. — Просто для общей картины.

В динамике послышался вздох:

— Ладно. Никита Борзов, бастард. Тридцать один год, бывший дружинник семьи Меньшиковых. Закончил контракт добровольно, теперь разводит и продает собак.

— А цвет силы не природный? — осторожно уточнил я.

— Нет, — удивленно ответила Белова. — Огневик. А что?

— Да так, — отмахнулся я. — У вас номер его есть?

— Сообщением пришлю, — быстро ответила Алиса. — А сейчас бежать надо. Все, пока.

Попрощаться я не успел. Белова закончила вызов, и я убрал аппарат. В дверь постучали, и я поднял голову:

— Войдите.

Створка открылась, и в кабинет заглянула Арина Родионовна:

— Павел Филиппович, на сегодня все, — сообщила она. — Прием закончен.

— Хорошо, — рассеянно ответил я, и секретарь заметила мой отстраненный вид. Уточнила:

— Что-то случилось?

— Я думаю про девочку, которую нашли в лесу. Я не обнаружил ее призрак. И полагаю, что Софья жива. А в могиле был кто-то другой.

Арина Родионовна удивленно подняла брови:

— Вот как? Верите, Потемкина жива?

Я пожал плечами:

— Скорее всего. Но…

Договорить я не успел. Зазвонил лежавший на столе телефон. И я взял аппарат, взглянул на экран. Удивленно хмыкнул. На дисплее высвечивался номер Иванова. Нажал на кнопку приема вызова:

— У аппарата.

— Павел Филиппович, вам пришла повестка на допрос Ильи Литвинова?

Голос жандарма был сбивчивым, и как мне показалось, Иванов волновался.

— Нет. На какое число?

— На через час, мастер Чехов, — послышалось в динамике.

— Но дружинник же в изоляторе, — произнес я.

— Он будет в отделении через час. И я настоятельно советую вам быть на допросе, — перебил меня Иванов и завершил вызов. Я пожал плечами и встал с кресла. Уточнил у секретаря:

— Арина Родионовна, курьер не привозил бумаги из жандармерии?

Нечаева покачала головой:

— Нет. А что?

— Иванов сказал, что через час назначен допрос Литвинова, — ответил я, листая список номеров в поисках телефона Фомы. Нашел, нажал на вызов. Слуга взял трубку почти сразу:

— Любовь Фёдоровна уже меня предупредила. Я иду подгонять машину, вашество.

Он завершил вызов, и я пробормотал:

— Спасибо, Любовь Фёдоровна.

— Обращайтесь, юноша, — послышалось из стены. Я улыбнулся и вышел из кабинета.

Срочность Иванова меня настораживала. Но еще больше я переживал за встревоженный голос жандарма.

* * *

К отделению жандармерии мы прибыли за десять минут до оговоренного времени. Фома высадил меня на парковке, и я быстро направился к крыльцу. Поднялся по ступенькам, потянул на себя скрипнувшую дверь, и обратился к сидевшему за стеклом дежурному, доставая из кармана