генералом Клеем (заместителем Эйзенхауэра в Берлине) и генералом Уиксом (от Великобритании). Дин рассчитывал, что переговоры не потребуют особых усилий и соответствующее соглашение будет достигнуто. Встреча с маршалом Жуковым была назначена на 29 июня.

Накануне Эйзенхауэр через маршала авиации Теддера передал в штаб-квартиру американских войск в Берлине краткий перечень просьб американцев и британцев, сопроводив просьбой вручить их лично маршалу Жукову. Среди основных требований было: во-первых, немедленно и без всяких ограничений разрешить использовать отдельные автомобильные дороги, ведущие с запада в американский и британский секторы Берлина, включая право ремонта дорожного полотна и мостов; во-вторых, предоставление такого же разрешения использовать отдельные железнодорожные линии, проводить их ремонт и осуществлять контроль состояния подвижного состава самими американскими и британскими железнодорожными бригадами, а также немецкими железнодорожниками под надзором британцев. В-третьих, разрешить неограниченное воздушное сообщение между американской и британской зонами оккупации, а также между аэродромами Штаакен, Темпельхоф и Гатов в районе Берлина, с максимальным использованием первых двух. И в-четвертых, заключить соглашение, предусматривающее отмену пограничного и таможенного контроля на всех наземных, железнодорожных и воздушных путях. Короче говоря, американские и британские власти хотели, чтобы им была предоставлена почти неограниченная свобода действий в перевозке грузов через восточную зону в Берлин и из него, используя все виды транспорта.

Как выяснилось на следующий день, русские согласились удовлетворить значительно меньше требований, чем было предъявлено им союзниками. Более того, они были склонны рассматривать свое разрешение, скорее, как привилегию. Жуков оспорил правомочность тех или иных просьб, встретившись с Клеем и Уиксом. Это касалось в первую очередь права неограниченного использования двух шоссейных дорог, трех железнодорожных линий и двух воздушных путей. Он заявил, что все эти транспортные маршруты пересекают линии коммуникаций русских и будет трудно осуществлять их охрану.

По его мнению, одного шоссе и одной железной дороги будет вполне достаточно для транспортировки войск и снабжения небольших гарнизонов американцев и британцев в Берлине — общей численностью около 50 тысяч личного состава. Надо заметить, что члены семей военнослужащих, которые могли приехать вместе с ними, не принимались во внимание. Жуков считал, что одна автомобильная и одна железная дорога, шедшие из Берлина через Магдебург, вполне удовлетворят запросы американских и британских вооруженных сил; и это будет весьма экономным делом, поскольку обе эти дороги сходились у Магдебурга. Однако, сказал он, если американцам и британцам не понравится этот путь, «его можно изменить». Клей объяснил необходимость иметь в распоряжении несколько дорог, так как американская зона оккупации распространялась на юго-запад Германии, но использовала она для снабжения порт Бремен на северо-западе страны, а ее административный центр был в Берлине. Жуков, однако, не мог выйти за рамки полученных им приказов.

Таким образом, Клей и Уикс были вынуждены согласиться использовать единственную дорогу, ведущую через Магдебург (в Хельмштедт, на границе между Восточной и Западной Германией), при условии что транспортный коридор не может быть отменен без предварительного согласования и что мост у Магдебурга будет перестроен с использованием американских материалов и российской техники. Было также решено, что американцы и британцы будут совместно пользоваться автобаном, идущим из Ганновера через Магдебург в Берлин. Клей, соглашаясь на это, не последовал совету генерала Паркса, командира американской передовой группы, твердо отстаивать требование использовать также более короткий южный путь из Берлина во Франкфурт через Галле. Но он оставил за собой право снова поднять этот вопрос в Контрольном совете, если эта единственная дорога окажется не в должном состоянии. Жуков ответил на это согласием — все договоренности между нами могут быть изменены.

Клей и Уикс также решили, что на данном этапе не следует отказываться от столь необычного предложения об одном основном воздушном маршруте из Берлина в Магдебург, который имел одно ответвление в юго-западном направлении из Магдебурга на Франкфурт, а второе в западном — на Ганновер. И это несмотря на то, что этот воздушный путь не удовлетворял ни американцев, ни британцев. Только в ноябре они смогли получить согласие советских коллег по Контрольному совету подписать документ, разрешающий использовать три 20-мильных воздушных коридора между Западной Германией и Берлином, полеты по которым могли осуществляться без предварительного оповещения.

Что касается аэродромов в районе Берлина, союзникам пошли навстречу. Американцы могли использовать и контролировать летное поле в Темпельхофе. Во время проведения конференции американцы и британцы получили возможность совместно использовать аэродром Гатов (который Жуков называл самым лучшим), а после ее завершения его передали британцам, в чьем секторе он размещался согласно советским картам. Когда Уикс заявил, что на британской карте его расположение указано неправильно и что он рассчитывал на возможность использования аэродрома Штаакен, Жуков согласился, что этот вопрос может быть рассмотрен позже или правительствами их стран, или на Контрольном совете.

Всем было понятно, что американцы и британцы имеют полное право использовать эти воздушные пути и аэродромы без каких бы то ни было ограничений, устанавливать собственные правила их эксплуатации и, кроме обязательства заранее ставить в известность о планируемых рейсах, были свободны от исполнения всех других формальностей. Американцы, несомненно, были твердо уверены, что все их военные грузы, перевозимые по автомобильным и железным дорогам, не будут проходить через пограничный и таможенный контроль, но будут, как обычно, проверяться военной охраной русских солдат.

Эти временные дорожные правила и правила проезда в Берлин не были прописаны ни в одном официальном соглашении. Единственно возможным объяснением этому могло быть принятое самостоятельно Клеем и Уиксом решение. Они посчитали, что внесение правил в договор может затруднить в будущем их возможные изменения и дополнения. Другое объяснение заключалось в том, что потребовались бы в таком случае длительные согласования, а передислокация войск в Берлин должна была начаться уже через два дня.

Тем временем переговоры об окончательной демаркации границ оккупационных зон в Австрии между участниками европейской консультативной комиссии все еще продолжались. В результате к советской зоне отошла часть Верхней Австрии к северу от Дуная, а в других своих частях она несколько уменьшилась и в итоге стала включать в себя Вену и пограничные с Венгрией и Чехословакией районы. Американцы заняли землю Зальцбург и сектор Верхней Австрии к югу от Дуная; этот район примыкал к американской зоне оккупации в Германии. Британские войска заняли большую часть Каринтии и землю Штирия на юге, простиравшуюся вдоль границ Италии и Югославии. Французская зона была в Тироле и Форарльберге и проходила вдоль северной границы с Италией и границы со Швейцарией, имея связь с ее зоной оккупации в Германии. Подобный раздел был разумным решением. Но прежде чем вывести свои войска из секторов