Но на лице все равно были следы нашего вчерашнего… или позавчерашнего праздника.

– Эй, Мэдди, у тебя есть с собой косметичка?

– Конечно, возьми в моей сумке, – крикнула она в ответ, а затем послышался звук воды в душе.

Ее сумка нашлась в углу комнаты на полу, под горой вещей, которую она видимо оставила здесь вчера вечером, тоже не особо задумываясь об уборке, как и я. Сев на пол и прижав к себе сумку, я начала искать то, что нужно. Горы мусора, куча банковских карточек, пара пачек дорогих сигарет, какой-то странной формы таблетки – здесь было все, кроме того, что нужно. Наконец, я нашла косметичку в одном из внутренних карманов, взяв ее в руки, я увидела, как под ней что-то блеснуло. Любопытство пересилило здравый смысл, как, впрочем, и всегда, и я залезла поглубже, пытаясь вытащить то, что привлекло мое внимание.

– Вода здесь шикарная, советую тебе то…

– Что это? – в моих руках лежало то самое ожерелье, которое Мэдди так тщательно рассматривала в том магазине вчера.

– Просто ожерелье.

– Когда ты успела его купить?

– Пока ты переодевалась, конечно. Что за вопросы, глупышка? – она улыбнулась и попыталась выхватить у меня сумку и украшение.

– А это что?

Я удержала сумку и моему взору предстал очередной потайной карман, из которого торчало что-то ярко-синего цвета из атласной ткани. Я вытащила это и, развернув, начала рассматривать:

– Я видела это платье вчера на витрине одного из магазинов, в которые мы заходили.

– И что?

– А то, что в том магазине мы ничего не покупали, там ты только набрала кучу вещей и ходила их прим… Господи, Мэдисон, какого черта?

– Ну давай, кричи громче, а то еще не все слышали, – вызверилась она, отпустила сумку и села на кровать.

Выглядела она при этом совершенно спокойно, явно не так, будто ее только что поймали на воровстве.

– Черт возьми, да что с тобой такое?

– Я просто ворую вещи из магазинов, успокойся.

– То есть это было не впервые? Зачем ты это делаешь? Я не понимаю, – я вскочила и начала ходить по комнате, обдумывая происходящее.

– Что «это»? Я всего лишь развлекаюсь, а ты кричишь так, будто я убила твоих детей, – хихикнула она над своей шуткой.

– Развлекаешься? То есть для тебя это всего лишь шутка?

– Конечно, не более чем шутка. – Она откинулась на кровати, сохраняя абсолютно безмятежный вид. – Никто же не страдает от этого.

– Да что ты вообще несешь? Ты хоть сама себя слышишь?

– Моя жизнь скучная, Эбби. Ты даже не можешь себе представить насколько.

– Бедняжка, – съязвила я. – У тебя есть все, что ты хочешь.

– Именно! Только не у меня, а у родителей. Ты права, у них есть все, о чем можно мечтать. Деньги, автомобили, недвижимость, шмотки из новых коллекций, любые рестораны. Ты хоть понимаешь, как скучно становится, когда у тебя есть все? Ради адреналина и развлечения можно и не на такое пойти.

– То есть тебе скучно жить, – выкрикнула я, едва сдерживая истерический смех, – и из-за этого должны страдать другие люди!

– Да кто страдает-то? Не драматизируй.

– Да хотя бы сотрудники магазинов, которые ты обворовываешь.

– Брось, они даже ни разу меня не поймали, а значит сами виноваты – плохо работают.

– Я своим ушам не верю, – я опустилась на свою кровать и схватилась за голову.

– Это все просто ради развлечения, – она выпрямилась и улыбнулась, явно уверенная в том, что говорит. – Но ты и сама не лучше, мисс «постоянно сбегаю из школы-интерната и закрутила роман с учителем».

– Что ты несешь? – воскликнула я, но мысль, проскочившая в голове, заставила меня напрячься и сурово посмотреть на нее. – Откуда ты это знаешь?

– Это не имеет никакого значения, – она снова натянула на лицо улыбку и только теперь я поняла, что это отличная маска для прикрытия своих настоящих эмоций. – Я просто хотела сказать, что и ты не идеальна. А я всего лишь развлекаюсь, когда мне скучно.

– Так я и думала, – я замолчала и одарила ее самым презрительным взглядом, на который только была способна. – Кажется нам не по пути.

Я вскочила и стала собирать свои вещи, которых, к счастью, было не так уж и много.

– Да куда ты пойдешь? – она встала и попыталась выхватить вещи у меня из рук. – Ты же пропадешь без меня!

– Может быть и так, – отпрянув от нее, я поймала ее взгляд. Она смотрела на меня не то раздраженно, не то испуганно, а от прежней уверенности не осталось и следа, – но и с тобой я пропаду тоже.

С максимально возможной скоростью, я скидала в рюкзак то, что успела из него вытащить. Вещи, которые Мэдисон купила мне прошлым вечером, я аккуратно сложила и оставила на кровати, давая этим понять, что мне ничего от нее не нужно. На себя же я надела обычные спортивные штаны и белую футболку, которые стащила у Ника. Накинув сверху свою куртку и совершенно не обращая внимания на свой внешний вид, я выскочила из номера под взволнованные вопли Мэдисон.

Погода была отвратительная. Все небо заволокли темные тучи, медленно падали крупные хлопья снега, тут же тая и превращаясь в воду. Где-то вдалеке завывал ветер, и я невольно поежилась. Но мне, наверное, впервые в жизни, было так все равно на погоду, на обстоятельства, на все вокруг. Хотелось просто уйти отсюда.

– Стой, Эбигейл! – раздался голос Мэдди, которая уже шла за мной.

И я побежала. Так, как никогда не бегала. Плутая между домами, я выбежала на оживленный перекресток. Расталкивая людей, стараясь не обращать внимания на страх и отвращение, я начала пробираться вперед, сама не понимая, куда тороплюсь. Волосы тут же намокли из-за растаявшего снега, гул машин, толпы людей, громкая музыка повсюду и острое желание спрятаться от всего этого, потому что теперь настрой был совершенно не радужный – вот такой Нью-Йорк я себе и представляла, когда ехала сюда. Совершенно одна, без денег, без крыши над головой, даже без телефона в одном из самых больших и дорогих городов мира, я просто бегала кругами под дождем.

– Эбби! – от размышлений меня отвлек голос из толпы. Я развернулась, насквозь промокшая Мэдди стояла недалеко от меня. – Давай поговорим, пожалуйста.

– Ладно, но только недолго.

Я вздохнула и подошла к ней, признав, что убежать все равно не получилось. Она одарила меня благодарным взглядом и легкой улыбкой.

– Я знаю тут одно классное недорогое местечко, – она мотнула головой в сторону, жестом веля мне следовать за ней.

Заведение было, откровенно