у нас два варианта: либо я отвезу тебя в больницу и тебе придется все рассказать врачам, но тогда ты подставишь и себя и меня. Либо же я накормлю тебя и отвезу домой, где ты проспишься и тебе почти наверняка станет легче, и больше никто никому ничего не должен. И мы сохраним нашу тайну, во избежание неприятностей для нас обоих в будущем.

– Второй вариант, – прошептала я, почувствовав, как на самом деле хочу есть.

Он кивнул, снова ушел и вернулся через пару минут с подносом, полным всякой разной еды, видимо оставшейся после закрытия бара. Не успев даже подумать, я накинулась на еду, как будто у меня ее пытались отнять.

– Да осторожнее ты, не заберу я ее.

С каждым кусочком, я начинала чувствовать себя куда лучше и даже смогла нормально соображать.

– Спасибо вам.

– Да не за что, девочка. И в следующий раз думай, прежде чем делать такое. Доедай и я отвезу тебя домой.

– А можно… можно переночевать здесь?

– В каком это смысле?

– Мне некуда больше идти.

– Ты сбежала, что ли? – он с сомнением посмотрел на меня и задумался, – а тебе лет-то сколько?

– Двадцать два, – я достала карточку и показала ему.

– Филадельфия, значит, – хмыкнул он и прищурился, глядя на меня. – А зачем ты в Нью-Йорк-то приехала? Да и почему жилье сразу не нашла?

– Это долгая история. Мы приехали сюда с подругой, но сильно поругались и я не могу вернуться к ней, – я передернулась от воспоминаний о том, как вообще попала сюда. – Послушайте, если вы против, то так и скажите. Я уйду и найду, где переночевать.

– Пойдешь одна гулять по ночному Бруклину? Ну уж нет, еще случится с тобой что-нибудь. – Он снова смерил меня сомневающимся взглядом, – деньги-то у тебя есть? – я мотнула головой, и он продолжил: – Свалилась же на мою голову. Эх, ладно, у меня тут квартира наверху, можешь поспать на диване. За это поможешь мне в баре вечером, когда проспишься.

– Конечно! Спасибо…

– Ты, значит, Эбигейл? – он передал мне карточку и забрал у меня опустевший поднос.

– Да, а вас как зовут?

– А я – Рик, – он сочувствующе посмотрел на меня, от его взгляда почему-то захотелось немедленно провалиться сквозь землю, – и запомни, Нью-Йорк – опасный город, не все тут такие добренькие как я. Пойдем, девочка.

Как и обещал, он отвел меня в свою квартиру. Она находилась прямо над баром и оказалась крошечной и чем-то похожей на сам бар – видимо это был стиль самого владельца. Впрочем, здесь было тихо и уютно, а остальное было неважно. Расположившись на маленьком диване, я быстро уснула.

****

За окном шел снег, за рекордное время окутавший все вокруг белым одеянием. Я сидела на диване, на котором провела прошлую ночь, смотрела в окно на падающие хлопья и размышляла, где же я свернула не туда. Я не могла вернуться в Филадельфию, хотя подозревала, что там меня уже разыскивают. Я не могла вернуться к Мэдисон, хотя я и немного жалела, что вот так накинулась на нее, все же я многим ей обязана, но я не могла принять и понять ее мотивов. И не понятно, о чем вообще я думаю сейчас, ведь именно этого я так давно и хотела – остаться одной. Мечта сбылась, но плана как быть дальше, где жить и откуда брать деньги в моей голове почему-то не рождалось.

Мои размышления прервало появление полицейской машины. Из нее вышли двое мужчин, типичных представителя этой профессии, и направились прямиком ко входу в бар. Заинтересовавшись происходящим, я поспешила спуститься вниз, благо из квартиры был отдельный вход в бар и можно было, минуя улицу, попасть внутрь. Зайдя в бар со стороны комнаты для персонала, я спряталась в нише на входе в зал. Отсюда я прекрасно видела все, что происходило в зале, но вот меня не видел никто.

– Добрый день. Офицер полиции Нью-Йорка Стоун, а это мой напарник Маркес, – они подошли к бару и обратились к парню, стоящему там – бедняга едва удостоил их взглядом, учитывая, что, насколько я помню, это была его седьмая смена подряд. – Мы ищем вот эту девушку, – один из них протянул ему фото, – фотография старая. Сейчас она выглядит немного иначе, могла перекрасить волосы. Мы полагаем, что она, возможно, была здесь вчера вечером. Зовут Эбигейл, ей семнадцать лет, но есть вероятность, что она воспользовалась поддельными документами.

– Послушайте, офицеры, при всем желании я не могу вам помочь, вчера здесь было очень много людей, – бармен с трудом выдавил из себя подобие улыбки и хотел уже отойти, вновь заняться своими делами, как его окликнул второй офицер.

– Послушайте теперь вы. Эта девушка сбежала из школы-интерната в Филадельфии и одна приехала в Нью-Йорк. Она несовершеннолетняя, вследствие чего за сокрытие информации о ее местонахождении, если она вам, конечно, известна, вы ставите и себя и свое руководство в очень незавидное положение, – видимо эти угрозы произвели впечатление на парня, потому что он взял фото и стал его рассматривать.

– Мне жаль, но я не помню эту девушку. Фотография действительно очень старая, ей же здесь лет десять. Да сейчас она может выглядеть совершенно по-другому, – он вздохнул и через пару секунд снова заговорил, – попробуйте поговорить с охраной – может кто-то из них ее видел, но сомневаюсь, что кто-то опознает ее по этому фото.

– У вас есть камеры видеонаблюдения?

– Конечно.

– Отлично. Надеюсь, вас не затруднит дать контакты вашего начальства? – трясущейся рукой парень протянул им визитку, после чего они, поблагодарив его, вышли и, сев в машину, уехали.

И как они только смогли так быстро на меня выйти?

****

К вечеру, как и обещала, я вышла на смену в баре. Людей сегодня было поменьше, чем вчера и я сразу увидела за барной стойкой своего вчерашнего нового знакомого. Воспоминания о прошедшем вечере накрыли меня с головой. Я не была уверена, что с точностью помнила все, что вчера сотворила, но надеялась, что, по крайней мере, ничего такого, что нельзя было бы исправить. Однако, трезвой смотреть ему в глаза мне все равно было неловко, поэтому я решила аккуратно прошмыгнуть мимо. Не получилось.

– Привет, детка! Как ты? – крикнул мне Джек, улыбнувшись, но увидев, что на мне одета форма официантки, нахмурился: – Ты здесь работаешь? Не понял.

– Скорее отрабатываю, – вздохнула я, подходя к нему. – А ты что здесь делаешь?

– То же, что и вчера. И почти каждый вечер.

События сложились у меня в голове, словно