— Чтобы ни секунды не прошло без мыслей обо мне, — ухмыльнулся старшекурсник.

— Ты сам лишаешь людей возможности сказать тебе «спасибо».

Черная мантия в унисон с волосами фиолетового цвета преображала Нарцисса, делая его похожим на желанный цветок. От возникших в голове вульгарных сравнений захотелось себя ударить.

— Пойдем пообедаем, — предложил юноша. Мой желудок согласно проурчал в ответ.

Ирис протянул мне руку, помогая подняться. Это было наше первое прикосновение после волшебного поцелуя, и я испытала смущение, но виду не подала. Далее молодой человек еще больше растревожил мои чувства, с нежностью освободив из запутавшихся прядей листок.

— Невероятно! Никогда не видела дубовых листьев такой расцветки, — я отобрала у Ириса лист и положила на свою ладонь. Он был голубого цвета с черными пятнами.

— Думал, ты хочешь сказать, что я, невероятно красив, — притворно обиделся Нарцисс.

Меня, действительно, заинтересовали необычные листья, и я взяла себе на заметку: прочитать про странный окрас дома. Мы направились к корпусу с Ирисом, и вдруг он взял меня за руку. От внезапности его жеста, я вырвала свою руку.

— Ты чего? — не понял молодой человек.

— Пока рано, — нашлась с ответом. Сейчас, правда, не готова афишировать, что между мной и Ирисом что-то есть.

— Рано держаться за руку? Я же не предложение руки и сердца тебе делаю, — некоторое время куратор Хаоса раздраженно пыхтел, потом успокоился, — я зол: почему тебе постоянно нужно все испортить между нами?

— Не всегда все происходит, как ты хочешь, Ирис, — во мне тоже вспыхнуло раздражение.

— Все, остыли, иначе всю жизнь проведем в препираниях, — погасил начало ссоры парень, — вечером приглашаю тебя на свидание.

— Я не могу вечером.

— Все-таки хочешь поссориться? — нахмурился Ирис, — И что ты будешь делать? Смена в кондитерской у тебя только послезавтра.

— Репетиторство, — честно призналась я, но уточнять с кем не стала, чтобы не сдать Блэр.

— Хорошо, тогда завтра. Видите, Кассандра Лайн, я иду вам на уступки.

— Как благородно, — закатила я глаза, а Ирис все же взял мою руку, затем поцеловал ее и отпустил, чтобы вновь не нарваться на конфликт.

Перед занятием с Блэр меня ждал еще один визит, имевший незапланированный характер. В мою комнату ворвался Луций, пышущий бурным волнением. Хорошо, что Антарии не было в комнате: конечно, она верила, что между мной и профессором приятельские отношения, но ставить ее убеждения под сомнения не хотелось.

— Я знаю, где Соррель! — озвучил причину переизбытка эмоций Луций.

— Где? — нетерпеливо спросила я.

— Мой студенческий приятель кочует с Караваном пилигримов, и они остановились в одном старинном монастыре. Мы поддерживаем переписку, и он рассказал, что среди монахинь узнал Мадам Соррель. По его словам, она в невменяемом состоянии, и на ней, точно, обет молчания, — импульсивно поведал анимаг.

— Получается, Аварус ее сослал, и ей известно то, что другим знать не положено. Тогда почему он ее не убил? — задумалась я.

— Может, пожалел, все же столько лет проработали вместе, — предположил Луций, — в городе у нее осталась сестра. Предлагаю сегодня съездить поговорить с ней.

— Я не могу, у меня репетиторство, — второй раз озвучила эти слова. Почему вдруг все решили включить меня в свои планы в один день?

— Тогда завтра вечером.

— Вечером тоже не смогу, поехали днем?

— Днем у меня лекции. А что у тебя вечером? — нахмурился Луций. Мне было стыдно признаться, что поставила свидание выше расследования. Нужно поговорить с Ирисом и все отменить.

— Забудь, что-нибудь придумаю, — пообещала я, — значит, завтра едем к сестре Соррель.

Мой ответ удовлетворил Луция, он хотел остаться, чтобы еще обменяться теориями, но я стремилась сплавить приятеля поскорее: нельзя, чтобы Принцесса увидела профессора в моей комнате. Но Блэр Темперенс, как всегда, возникла вовремя. Появилась в дверях, как нежданный ливень в солнечную погоду.

— Блэр? — Луций подскочил с места, как ужаленный.

— Здравствуйте, профессор Кай, Кассандра. Я не помешала? — Блэр внимательно осмотрела комнату, словно стараясь уловить следы преступления.

— Профессор Кай принес мне материалы для студенческого исследования, — соврала я.

— Да-да, я уже ухожу. Проходите, Блэр. Вам, девчонкам, наверное, нужно посекретничать, — приятель, не отрывая взгляда, следил за Принцесской. Откуда он вообще знает ее имя? Вроде бы даже не преподавал на ее факультете.

Блэр горделиво прошествовала по комнате и брезгливо присела на стул, перед этим проверив его на наличие шерсти. Лулу всегда убегала в лес во время наших занятий, она не слишком жаловала студентку Хаоса.

— Что за исследование? Может, и я могу поучаствовать? — спросила Блэр.

— Там нужно слишком много работать мозгами. Думаю, тебе не понравится, — поддела я ученицу.

— Как некрасиво, Кассандра. Вежливость — одна из доминант, на которых строятся ценности Факультета гармонии. Ты не забыла? — отчитал меня Луций.

— Да, этой особе стоит поучиться вежливости, — поддакнула Блэр.

— Вы, кажется, спешили, профессор Кай, — с намеком обратилась я к Луцию.

— Верно, мне пора. Был рад повидаться, Блэр, — расплылся в улыбке приятель, мне лишь слегка махнул рукой на прощание.

Несмотря на обычную колючую манеру разговаривать, я почувствовала, что с Блэр что-то не так. Девушка не могла сосредоточиться, а отвлекалась на свои мысли, и, судя по выражению лица, они были печальными.

— Что-то случилось, Блэр? Ты кажешься грустной, — искренне встревожилась я.

— Не к месту применяешь свою проницательность, — предсказуемо огрызнулась язва, затем, будто пожалела об излишней грубости и смягчилась, — я обидела дорогого мне человека, — призналась девушка.

— Ты сделала это намеренно?

— Да, я сделала это намеренно, я же обожаю обижать людей! — почему-то начала раздражаться Блэр.

— Но?

— Что, но? — цокнула ученица.

— Ты сделала это намеренно, но есть что-то еще, — я задумалась, — у тебя не было выбора?

Блэр кивнула и, к моему изумлению, начала плакать. Впервые я видела слезы Блэр Темперенс, она всегда казалась мне непоколебимой воительницей, которую ничто не может сломить. Сейчас передо мной предстала ранимая девушка, и теперь я смогла поверить, что у нее есть сердце, возможно, даже умеющее любить.

— Плачу в ободранной комнате дикарки — как это жалко, — сквозь рыдания сказала Принцесска, но я не обиделась. То, что она заплакала при мне, доказывало, что Блэр мне доверяла, — ты же хваленая травница, дай мне что-нибудь, чтобы унять душевную боль, — немного успокоившись, попросила студентка.