— Бой!

Томас наклонился и, быстро опуская копье в горизонтальноеположение, пришпорил коня. В грозной тишине послышался нарастающий сухой стуккопыт, два закованных в железо рыцаря на тяжелых конях, укрытых металлом,понеслись друг другу навстречу. Копыта стучали чаще, копья быстро опустились,рыцари пригнулись и выбирают точку для удара.

Сэр Лангер не показался опытным бойцом, Томас опустил копьеи с силой ударил в щит, а сам легко уклонился от тупого острия, что скользнулорядом со шлемом. Грохот, лязг железа, его руку тряхнуло, содрогнулся и конь,приняв всю силу удара на себя. Томас удержал его поводом, оглядываться не стал,чутье подсказало, что противник не просто удержаться в седле не сумел, новылетел, будто его вышибло бревном тарана, вернулся в свой конец поля.

У входа на поле Олег с укоризной покачал головой.

— Вот чему ты учился всю жизнь?

— Чему? — спросил Томас настороженно.

— Людев обижать, — ответил Олег печально. —Он же на землю упал!

— А ты б ему соломки подстелил, — сказал Томасязвительно. — Ишь, человеколюб отыскался!

— Знал бы...

— Так ты ж вроде в будущее заглядываешь?

— Такие мелочи не зрю, — ответил Олег. — Я зрюдвижение народов, падение и рождение царств. А вот ты — грубый. Так человекавдарить! Было бы за дело, а то потехи ради.

Томас нетерпеливо оглядывался, с той стороны уже возвышаетсядругой всадник, герб Томас не различил, да и не важно, в крестовом походе скоролями приходилось сражаться бок о бок, а потом, в минуты отдыха, еще исъезжались в рыцарском поединке, где никто не смотрел, кто перед ним: король,герцог или простой однощитовый рыцарь.

Сшибка, резкий сухой треск, в воздухе с треском разлетелисьбелые щепки. Томас пронесся вдоль барьера, покачиваясь и с трудом удерживаякопье, а его противник от удара завалился на спину, пробовал удержаться, ноиспуганный конь несся слишком быстро, и рыцарь все сильнее заваливался наспину, наконец, пытаясь удержаться, он выронил из руки тяжелое копье, в седлеудержался, однако рев на галерее, где разочарованный, где восторженный,показал, кто проиграл схватку.

Олег рассматривал схватку с ленивым интересом человека,повидавшего этих схваток... и все же увидевшего нечто новое. Когда-то конницавсех стран и народов не знала даже такой вещи, как стремена, но вот ихпридумали скифы и ввели в обиход, хотя в Европе они появились всегодвести-триста лет тому, совсем недавно. Как и везде, это сразу далопреимущество над бесстременными и абсолютное превосходство над пешими, но самоеглавное, что теперь пика стала превращаться в копье, по-настоящему грозноеоружие.

Без стремян таранная атака тяжелой конницы с копьями «вупор», то есть плотно зажатыми под правой мышкой, абсолютно невозможна. Нокогда появились стремена, то это прежнее копье стали называть просто пикой, акопьем стало служить настоящее чудовище, длинное и толстое. Укрытый бронейконь, тяжеловооруженный всадник и само громадное копье составляют единое целое.Когда такой всадник разгоняется, это страшное зрелище, и ничто не в состоянииостановить тяжело вооруженного рыцаря. Как говорят знатоки, такой рыцарьспособен пробить даже крепостную стену. Во всяком случае, глинобитную стенувосточной крепости прошибет навылет, почти не замедлив скорости, а в крепостиеще потопчет и расплющит, как лягушек, массу вооруженных защитников.

А если учесть, что такое копье можно держать дальше центратяжести, ближе к хвостовой части, то в этом случае копье можно удлинить почтина треть, даже чуть больше. Кстати, седло тоже изменили, подняв заднюю луку иуперши ее в поясницу всадника, теперь такой всадник несокрушим...

Он вздохнул, окинул оценивающим взглядом могучего Томаса.Да, такой конный рыцарь с копьем наперевес несокрушим, но лишь до тех пор, покане встретит скачущего навстречу такого же рыцаря. И тоже с длинным копьем,зажатым под мышкой.

Слуги примчались, держа на плечах эти свежевыструганныебревна, там, у края турнирного поля, уже соорудили высокую подставку для копий.Сюда слышно, как остро пахнет свежим деревом, сейчас там не меньше дюжиныновеньких копий, но к концу турнирного дня обычно остается едва ли хоть одно, ак середине всего турнира на этой подставке копья сменятся несколько раз.

Он отвлекся, за это время Томас вышиб из седла еще одного.Среди толпы нашлись сторонники этого прибывшего чужака, уже сбегали к шатрампобежденных и привели оттуда коней с навьюченными доспехами: конь и доспехидостаются победителю.

Олег с ленивым беспокойством посмотрел на Томаса. Доспехиеще целы, зато грудь вздымается, как волны в бурю, в легких свистит и клокочет,будто закипает вода в гигантском котле. Когда поднял забрало, со вспотевшеголба сорвались крупные капли.

— Может, хватит?

— Бросают вызов, — возразил Томас.

— Возьмут измором, — сообщил Олег. — У тебяуже руки дрожат!

— Еще нет, — огрызнулся Томас. — Парочку ещезаставлю поваляться в грязи...

Протрубили трубы, на арену вышел, вышагивая надменно иторжественно, одетый в золото и парчу оруженосец, за ним на прекрасном дорогомконе выехал сэр Филипп фон Ризенштерн, так его объявили, красивый и надменный,весь в блестящих доспехах из прекрасной стали, на груди вычеканен герб ивздыбленные львы, с плеч красиво ниспадает пурпурный плащ.

Голову он оставил непокрытой, светлые волнистые волосыкрасивыми локонами падали на плечи и спину. На галерее взорвались восторженнымикриками.

Томас сказал ревниво:

— Это не рыцарь, это дамский угодник!

— Не обманись внешностью, — предостерегОлег. — На тебя тоже можно всякое подумать.

— Что? — спросил Томас с подозрением.

— Не отвлекайся, не отвлекайся, — ответил Олегласково. — Тебе сейчас вдарят.

— Нет, ты мне скажи!

— После схватки, — пообещал Олег. — Когда,тебя вынесут ногами вперед.

Томас молча опустил забрало, конь тряхнул гривой и понесся,набирая скорость, навстречу всаднику с опущенным копьем. Олег напрягся, когдапрозвучал металлический удар сокрушительной силы. Томаса отшвырнуло навзничь,Олег видел, с каким трудом восстанавливает равновесие, но копье из руки невыронил, на свою сторону прибыл уже ровный, как свеча, копье смотрит обломаннымострием строго в небо, а его противник потерял и копье, и стремя.

Рыцари, взявшие на себя роль судей и герольдов, вынужденнопризнали победу сэра Томаса Мальтона. Олег дождался, когда подъедет Томас,сказал тихонько:

— Говорил же, что он только выглядит дамским угодником?

Из-под опущенного забрала прохрипело:

— Так что можно на меня подумать?