– Может быть, и для собаки моей у вас найдется кость? – спросил он.

– А что, они разве тоже питаются? – непонятно удивился седобородый.

– Вы имеете в виду собак? Не знаю, как остальные, но моя на аппетит не жалуется.

– Удивительно, никак не ожидал. Астральное существо, а вкушает земную пищу.

«Так, – понял Артем, – глюки пошли. Как же с таким можно беседовать? Небось будет молоть всякую чепуху. Придется потерпеть. Главное, выяснить, есть ли у него карты».

– Вы, посланец, садитесь за стол, а что касается вашего… э-э… друга, то для него я сейчас что-нибудь выпрошу у соседей. Меня, несмотря на мои грехи, окружают добрые люди. Кушайте, не стесняйтесь.

На столе стояли остывшая яичница-глазунья, помидоры, залитые сметаной, и поллитровая банка с простоквашей.

«Неплохо, – отметил Артем, – приятная дачная трапеза». И он принялся уминать ниспосланную пищу за обе щеки. Вернулся Марк Соломонович. Он нес в руках большую кастрюлю.

– Щи вот пожертвовали добрые люди. Имеется в них преотличная кость. Сам-то я мясного не употребляю, но если ваш друг не откажется…

Сенбернар проявил к щам явный интерес. Еще больше его привлекла суповая кость. Хозяин с умилением наблюдал, как собака чавкает, пожирая предложенное.

– Надо же! – не переставал удивляться он. – Впрочем, насколько я сумел заметить, у нее имеются органы выделения. И, скажите, она отправляет естественные потребности?

– Не без этого, – хладнокровно отозвался Артем.

– А вот Беме[21]считал… Впрочем, какая разница, что думал этот сапожник. Мне достаточно собственного восприятия.

– Спасибо, – сказал Артем, допив простоквашу. – Вы спасли меня от голодной смерти.

– От смерти?! – несказанно удивился седобородый. – Почему вы вдруг вспомнили о смерти?

– Это идиоматический оборот, – пояснил Артем. – Я вовсе не имел в виду физический процесс умирания.

– Так, значит, вам нужны карты?

– Вроде того. Они у вас?

– Не совсем.

– То есть как?! – опешил Артем.

– Здесь их нет. Но я, естественно, знаю, где они находятся в настоящий момент.

– Ну слава богу. А то я думал, все придется начинать сначала.

– Вы воздали хвалу господу, – изумился Марк Соломонович. – Да кто же вы, сударь, на самом деле?

– А вы за кого меня принимаете, если не секрет? – в свою очередь, поинтересовался Артем.

– Ясно, за кого. За посланца Люцифера.

– Э-э, куда хватили. Перед вами обычный советский человек. Но откуда вы узнали, что я явился именно за картами?

– Странный вопрос. Для того, кто владеет ими, будущее – открытая книга.

– Да что это за карты такие?

– Или вы меня мистифицируете, или я ничего не понимаю! Неужели вы не знаете их предназначения? Зачем смеетесь над старым человеком?

– Я, конечно, в курсе, что это особая гадательная колода. Называется, кажется… Ах да – Таро!

– Правильно, Таро. Но это не простое Таро, а, как бы выразиться поточнее… существующее в единственном экземпляре.

– Я понимаю, что редкое. Поэтому мой клиент за ним и охотится.

– А кто ваш клиент?! – вскричал Марк Соломонович.

– Да какая вам разница? Коллекционер…

– Он – человек!!!

– Кем же ему быть? Не лошадью же.

– Тогда все понятно.

– А именно?

– Этот ваш… клиент хочет вступить в контакт.

Артему надоел весь этот бред. Он поднялся из-за стола:

– Благодарю за ужин и теплый прием, но мне, наверное, пора. Скажите, где находятся карты, и я откланяюсь.

– Погодите, куда вы спешите?

– Как куда? Поздно уже, а мне до Москвы еще нужно добраться.

– Тут заночуете. Я-то вначале принял вас за посвященного. Но, видать, ошибся. Как мне кажется, вы просто не понимаете, во что замешались. И со мной примерно то же самое было. Эти карты, с одной стороны, мне всю жизнь изломали, но с другой, просветлили и наставили на путь истинный.

– Не могу поверить.

– Так знайте, – торжественно возгласил Марк Соломонович, – с помощью их можно вызвать дьявола!

– Ага-ага. Так-таки его самого? – Артем слышал, что, разговаривая с сумасшедшими, лучше им не перечить.

– Именно, молодой человек, именно! Хотите послушать, как проистекала моя жизнь после того, как я завладел этими картами?

– Может, как-нибудь в другой раз?

– Оставаясь в неведении, вы рискуете своей душой, – наставительно заметил Марк Соломонович, подняв палец.

И Артем сдался. «И пускай себе рассказывает, – решил он. – Иначе от него не отвяжешься. Как видно, иного способа получить карты нет. Ладно, послушаем, а вдруг что-нибудь путное узнаем».

Стой! Здесь кто-то есть. И происходит неладное что-то. Давай возвращаться.

Эдогава Рампо «Дьявол»

Марк Соломонович поставил на стол фонарь, с которым не расставался, присел на стоявшую тут же табуретку и начал свое повествование:

– Нужно вам сказать, молодой человек, что я родился на благословенной Украине, в городе Александровске, рос совершенно обычным еврейским ребенком, ходил в хедер,[22]учился играть на скрипице, а летом купался в Днепре.

Потом случилась революция…

«Если он начал с детства, – сонно подумал Артем, – то рассказов хватит на всю ночь. Скорее всего, я долго не выдержу и засну».

– Однако я не собираюсь утомлять вас печальными картинами своего отрочества. И после небольшого вступления перейду непосредственно к делу. Короче говоря, я окончил медицинский институт в городе Москве и стал хирургом. Вскоре началась война. Я служил в санитарном поезде, в разных госпиталях, пару раз был ранен. Самый конец войны застал меня в Праге. Наш госпиталь разместился в одной из городских больниц – приюте Святого Лазаря. Нормальная европейская клиника, условия и оборудование на высшем уровне. Впрочем, это не имеет к делу никакого отношения. Был там у меня один больной, фамилию, к сожалению, не помню. Молодой парень, старший лейтенант, ногу ему ампутировали. Надо же такому случиться, девятого мая ногу потерять! Очередью из пулемета «МГ» его зацепило, выше колена попало. Кость вдребезги… Ранение тяжелое, но, в общем-то, не смертельное. Крови, конечно, много потерял, но доставили в госпиталь своевременно, и операция прошла удачно. Но вот беда, не идет на поправку мой пациент. Уже июнь на носу, а он даже не встает на костыли. Наблюдаю за ним украдкой и вижу: он все время что-то рассматривает. Думаю, может, фотографии семейные или порнография. Когда в Польшу и Германию вошли, этого добра много понабирали. Однажды подошел к нему, эта вещица как раз на тумбочке лежала. Он спал или в бреду был… Я взял, признаться, без спроса. Шкатулка. Очень изящная. На крышке из черной эмали мелкими рубинами – не стекляшками, а именно драгоценными камнями, я в этом разбираюсь, у меня батюшка ювелиром был – выложена пятиконечная звезда. Открыл шкатулку, там карты…