Ему очень хотелось увидеть Альку. Хоть бы одним глазком, хоть бы на мгновение. Убедиться, что с ней все хорошо, и что обморок был всего лишь результатом тяжелого дня и перенапряженных нервов. Он твердо решил, что даже приближаться к ней не будет, просто посмотрит – и уйдет. И очень хотелось верить, что его сознание будет в этот миг закрыто от старого магистра, что тянул свои костлявые руки мертвеца сквозь астрал.

После разговора с Фаэром Мариус чувствовал, что все постепенно движется к своему логическому завершению. Осталось только удовлетворить требование Фаэра, а затем записать при помощи артефакта его признание и отдать Эноле. Что дальше с Фаэром? Мариус мог его казнить на месте. Или отдать королю. Но сперва нужно узнать, где Фаэр разжился таким резервом. Возможно, он тоже сотрудничает с артефакторами? Ведь не просто так Флетч занял место Дампи и сам теперь представитель артефакторов при короле. А если у этого Флетча такая же семья, как у Дампи, то и книги древние наверняка могут найтись.

Мариус беспрепятственно добрался до крыла, в котором располагались королевские покои. Пару раз его останавливали гвардейцы, но затем, узнавая Магистра Надзора, позволяли пройти. На вопрос, что он тут делает, Мариус невозмутимо отвечал, что разыскивает его величество по важному государственному вопросу. И вот, наконец, лестница привела его к началу очередной анфилады залов. Двери повсюду были распахнуты, и у каждых замерла пара гвардейцев. Мариус остановился. Он плохо знал дворец, но надеялся, что пришел в правильное место, и дальше действительно начинались королевские покои, и где-то там была и Алька.

Но дальше его попросту не пустили. Его величество приказал – никого. К сожалению, магистр, это и вас касается. Он не стал спорить. В конце концов то, что гвардейцы столь усердно несут службу, говорит о том, что Флодрета хотя бы охраняют, а это уже хорошо, учитывая намерения королевского мага.

Вздохнул.

Смерть Флодрета, похоже, была только вопросом времени.

Когда Фаэр все подготовит, заручится поддержкой всех нужных людей, то попросту убьет любителя орхидей. Принцессе так и вообще полагалось умереть куда раньше.

В итоге, немного поприпиравшись с охраной и досадуя на то, что не догадался попросить у Энолы какой-нибудь полезный артефакт, отводящий взгляд, он развернулся и двинулся прочь. При этом, правда, вниз пошел по другой лестнице, надеясь таким образом сразу попасть в зал с фонтаном.

Лестница была темноватой, со скользкими, стертыми ступенями, и это было странно, почему ее не поддерживают в должном состоянии. В самом сердце, считай, дворца – и вот такое, что подошвы скользят.

Опомнился.

Обозвал себя идиотом.

Открыл магическое восприятие мира, обернулся к началу лестницы – и покачал головой.

В самом деле, дурак. Надо же смотреть, куда идешь.

Начало лестницы, куда он вошел, было сплошь заплетено конструктами магической энергии, иными словами, лестницу эту вообще никто не должен был видеть. Впрочем, установленные конструкты оказались не без изъяна: сам Мариус вход на лестницу увидел, но лишь потому, что… если присмотреться… прячущие конструкты были настроены так, что пройти могли вполне определенные люди, их отпечатки были вплетены в заклинание. Флодрет, Фаэр, еще несколько незнакомых Мариусу придворных. Прислуга. А в одном месте все же сыграла неравномерность расстановки конструктов, и Мариус, будучи сильным магом, в эту лазейку и попал.

– Любопытно, – пробормотал он.

И дальше шел уже очень осторожно, внимательно глядя себе под ноги и стараясь не задеть какой-нибудь сигнальный конструкт, или, упаси Пастырь, ловушку, оставленную вот для таких, как он.

Лестница заворачивала широкой спиралью. Мариус, останавливаясь, прислушиваясь, крался все ниже и ниже.

А потом вдруг услышал… как будто плач.

Кто-то тихо рыдал, звук разносился по лестнице и как будто просачивался сквозь стену.

Остановившись, Мариус еще раз внимательно осмотрелся. Выходило, что было много интересного в королевском дворце. И отчего он так редко бывал здесь раньше?

И тут же, молнией, пугающая мысль: теперь во дворце будет жить Алька. А что, если это неведомое создание, что рыдает где-то поблизости, опасно?

А Флодрет… хитрый сукин сын. Что-то прячет, что-то такое, что полагается видеть только избранным. Но что?

Мариус медленно пошел дальше, ведя кончиками пальцев по стене. Магическое зрение чуть плыло от напряжения, за слоем магии ярко полыхала граница астрала – после манипуляций Энолы она как будто приблизилась, и теперь даже мешала.

Стоп.

Он остановился резко, но вовремя, едва не задев распластанную по стене, мастерски подготовленную ловушку, связанную сигнальными нитями с другой ловушкой. Прищурившись, Мариус оглядел цепь довольно мощных конструктов. Пройти сквозь них незаметно не получалось, слишком частые, слишком мощные. И в отпечатках доступа – только Фаэр, Флодрет и еще одна женщина, пожилая, которую Мариус не знал. Он вгляделся в отпечаток, надеясь рассмотреть получше сущность незнакомки, но если Флодрета и Фаэра он и так узнал, потому что был с ними знаком, то с женщиной все обстояло безнадежно плохо: невозможно, не видя ранее человека, узнать отпечаток его сущности.

Тем временем плач, просачивающийся сквозь стену, утих, а потом сменился на тоскливый вой, как будто выла собака.

– Твою мать, – в сердцах прошептал Мариус.

Идти дальше? Снимать ловушки?

Чисто теоретически, он мог это сделать. Но восстановить все до того состояния, чтобы никто не догадался, что здесь похозяйничали гости, вряд ли получится.

Да и кто мог установить эти ловушки?

Скорее всего, Фаэр.

Мариус покачал головой и, совершенно раздосадованный, медленно пошел обратно. Вопросов к королевскому магу становилось все больше. Да и к самому Флодрету они тоже появились. А теперь еще и Алька во дворце. Думал, что она будет в безопасности без тебя? Получай, Мариус Эльдор. Все ты сделал неправильно. Потому что неясно, что здесь было опаснее: старый свихнувшийся магистр, желающий заполучить его тело, или Фаэр, устроившись во дворце паучье гнездо. Кого они могли держать в этой скрытой части дворца?

***

Энола, как и обещала, прогуливалась по залу с фонтаном. Мариус увидел в ее руках тарелку с канапе. Энола задумчиво брала их, точно так же задумчиво жевала, глядя куда-то сквозь стены. Фонтан, построенный в центре зала, тихо журчал, вода играла бликами в свете сотен мелких лайтеров, развешанных по периметру зала.

– Алисия! – позвал он, подходя.

Как и следовало ожидать, Энола не шевельнулась, не привыкла еще к новому имени. Пришлось аккуратно взять ее под локоть, женщина вздрогнула, едва не выронила тарелку.

– А! Вы, магистр…

– Что ж вы на свое имя не откликаетесь, – проворчал Мариус, – поехали домой.