«Розовые очки сними, дура! Нашла себе героя! Он же еще совсем недавно тебя на панель вместе с сестрой отправить грозился!» — горько усмехнулась про себя.

— Сколько ты ему задолжала точно, Аля?

— Не знаю… сначала было миллион девятьсот, потом нога долго заживала,  я не работала… и вот теперь снова.

— Узнай завтра сумму долга. Попробуем ее вернуть. Но с одним условием. Ты завяжешь с клубами раз и навсегда.

— А что я делать буду?

— Пойдешь в супермаркет на кассу работать. Или в торговый зал. Все лучше, чем танцовщицей быть.

— Я не знаю… мне кажется, я уже не смогу нормальной жизнью жить.

— Тогда я не стану тебе помогать. Подумай до завтра, в общем…и позвони мне, если решишь завязать с клубами.

Я шагнула в сторону выхода.

— Лиза… у тебя есть деньги? Дай мне хоть немного… ему платить завтра.

— Сколько?

— Двадцать пять тысяч.

На миг я ошеломленно зависла. Двадцать пять тысяч. Подумать только! Швырнув на грязный стол пачку запечатанных пятитысячных купюр, я без сожаления покинула квартиру сестры. Вышла из подъезда и медленно побрела по тротуару. Я думала про мерзкую ситуацию, в которую меня окунули. Виновата Аля. Если бы не она, я бы продолжала спокойно делать переводы с французского языка и наслаждаться одиночеством в своей маленькой студии. А с Олегом… может, не появись я в ресторане «Амарат», в нем бы не проснулся зверь, жаждущий получить свою жертву.

Воровский…  его не хотелось видеть до тошноты. Героя из себя корчил. В Москву он со мной поехал! А кто кашу с Москвой заварил? Кто решил, что меня можно шантажировать проблемами сестры? Что можно девочкой по вызову для француза сделать?

Я сошла на обочину дороги и поймала такси.

Машина плавно влилась в густой поток машин. Оживился телефон. Звонил Воровский.

— Приветик, малышка. Как дела? Отдохнула?

— Нет, не отдохнула.

— Это потому что ты не захотела сегодня ко мне в гости ехать. А я к тебе привык уже… Лиз, переезжай ко мне, а?

— Миша, не звони мне больше.

— Лиза... ты что?

— Не звони, и все.

— Да что случилось?

— Ничего… просто друг твой, который меня тебе подогнал, у сестры моей все деньги забирает. И работать бесплатно в клубе заставляет. Я выкуплю ее долг, Миша. И… не хочу больше  ничего про вас знать. Ни про тебя, ни про него. Вы все – одного поля ягоды. Ты, Азуле, твой дружок, мой бывший муж…

— Лиза, ты ничего не пила? Где ты сейчас?

— В гостях у сестры была. Теперь домой еду.

— Лиза, я ведь извинился перед тобой сто раз! Ну, что на тебя нашло, а? Про сестру твою я не знаю ничего. Артемьеву от меня деньги нужны были, вот он тебя и нашел. А что у них с твоей сестрой… чужие дела – потемки, понимаешь?

— Не понимаю…

Я выключила телефон и уставилась в окно. Снова сырость. К ночи опустился туман. Как молоко. Не видно почти ничего. И на сердце мрак. Такой, что не разгребешь.

Тишина. Как же она иногда давит на виски. Я бросила сумочку на пол. Стянула сапоги. Следом полетела шуба. Включила торшер у дивана и подошла к окну. Ночной город, как на ладони. Красиво. Взглянула на время в телефоне – почти десять вечера. А на душе так погано, что хочется выть. Больше всего я ненавидела свою сестру. Воровского – нет, ни ненавидела. При мыслях о нем становилось горько. В него я влюбилась по-настоящему. У него своя боль, у меня своя. И вместе, мы, будто ожили на эти несколько праздничных дней.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть. По спине волной пробежался липкий страх. Олег так разукрасил Алю всего пару часов назад, что бравада и желание приобрести пистолет мигом растворились в полумраке.

Неслышно проскользнув к двери, я отодвинула глазок. Сердце болезненно сжалось и на миг я перестала дышать. Там был не Олег. За дверью стоял Воровский.

— Лиза! — стукнул еще раз по двери он. — Я же знаю, что ты там!

Я прижалась спиной к стене и зажмурилась. Ну, почему с ним так сложно? Вот зачем он приехал? Неужели нельзя просто выполнить просьбу и прекратить меня искать?

— Открой, Лиза! Я знаю, что ты стоишь с другой стороны!

Глаза обожгли слезы.

И что в новом доме такая дикая слышимость? Сейчас все соседи повысовываются из своих каморок…

Втянув грудью воздух, я щелкнула замком.

Воровский толкнул дверь вперед в тот же миг, чтобы не дать мне шанса передумать.

— Лиза, ну что на тебя нашло? — хватая меня за плечи и заглядывая в мои глаза, хрипло выдохнул он. — Вот что, скажи? И как ты оказалась у сестры?

Я вдруг почувствовала себя дико уставшей.

— Аля написала мне сообщение. Сказала, что к ней приходил Олег. Она наговорила ему гадостей, а он за это ее избил.

— Твой бывший муж избил твою сестру?

— Да… я не знаю, зачем туда поехала. Может, потому что знала, каково это, когда тебя ударит мужчина…

Воровский отпустил мои руки и захлопнул входную дверь.

— Что было дальше? Надеюсь, мужа ты не встретила?

— Нет, не встретила... Аля напилась. Как всегда. Выглядит она жутко, танцевать в клубе теперь не сможет.

— Она не танцует, Лиза, — покачал головой Воровский. — Твоя сестра никогда не танцевала в клубах.

— Как… не танцевала? — чуя подвох, занервничала я. — Не может быть! Она мне сама рассказывала про долг в два миллиона, и про больную ногу, которая не дает ей танцевать.

— И давно она тебе такую лапшу заливала?

— Когда упрашивала пойти к тебе на собеседование.

— Она тебя обманывала.

— Нет…

Я с отчаянием замотала головой. Аля обманывала? Не может быть. Но отношение Воровского в первый день нашего знакомства, поведение Азуле в Москве – все кричало о том, что меня приняли за…

— Она работает девочкой по вызову, Лиза, — озвучил мою догадку Воровский. — Причем, не самой элитной. То, что ты хочешь выкупить ее долг, очень благородно с твоей стороны, только вот вытащить сестру из грязи это не поможет. Она снова займет  у кого-нибудь деньги.

Я обессилено опустилась на тумбу для обуви. Девочкой по вызову… Моя сестра – проститутка…

— Господи, какая же я глупая!

Воровский, скрестив руки на груди, прислонился к стене и рассматривал свои кожаные ботинки.

— Ты уверена, что она не врет тебе про бывшего мужа? Ее мог избить кто угодно.

Ощущая себя совершенно беспомощной, я подняла на него глаза.