Когда люди оказываются в таких достаточно часто встречающихся ситуациях, в которых могут быть задействованы их бывшие сексуальные партнеры, бывшие подчиненные или кто-нибудь вроде Томми, то они рассматривают разные варианты поведения, редко задумываясь о том, что не делать ничего провокационного — тоже вариант. Все знакомые говорят примерно одно и то же: «Он остановится, если вы просто перезвоните ему; все, чего он добивается, — это признания», или «Может быть, вы попросите кого-нибудь позвонить ему и сказать, что вас нет в городе», или «Смените номер телефона, и он поймет этот сигнал». Мы наблюдаем почти непреодолимые позывы предпринять какой-нибудь эффектный шаг в ответ на угрозы и домогательства, но часто самым лучшим планом оказывается видимое отсутствие реакции со стороны жертвы. Конечно, какая-то реакция есть — разрабатывается определенный план, и прием сообщений от преследователя осуществляется так же, как при прямом контакте. Такой подход представляет собой настоящее испытание терпения и характера жертвы, но зачастую именно он позволяет максимально быстро положить конец домогательствам.

Один мой приятель описывает свой подход к работе в выражениях, которые могут послужить полезной аналогией управления некоторыми ситуациями в межличностных отношениях: «В моем столе есть два ящика. Один из них предназначен для вещей, которыми должен заняться я, а другой — для тех, о которых позаботится время». Время позаботится о большинстве людей, которые отказываются оставить вас в покое.

Некоторые из этих назойливых людей страдают от психических расстройств и именно поэтому не оставляют в покое других людей: они находятся в плену ложной веры, которая не поддается даже самым убедительным доказательствам. Однако большинство из тех, кто занимается домогательствами, не имеют клинического диагноза, это что-то не столь выраженное: мы называем это альтернативным восприятием или необоснованным убеждением. Они добиваются решения, которого обычно добиться невозможно, и потому-то и сбивают с толку и себя, и других, что смотрят на проблему, из-за которой возник весь сыр-бор, со своей необычной точки зрения. Мы считаем, что Майк не давал Томми никаких обещаний, но Томми может сказать, что обещания были даны. Он может привести в качестве обоснования объективные факты и подлинные высказывания.

Но результат, которого он страстно желает добиться, и избранный им метод характеризуют Томми как неразумного человека. Профессор Мэри Роув из Массачусетского технологического института относится к числу немногих ученых, которые изучали такие случаи. В качестве предупредительного сигнала она идентифицировала «экстремальное желание: например, желание полного физического и эмоционального контроля над другим человеком, или желание полного контроля над процессами в офисе, или ничем не мотивированного увольнения сотрудника, или абсолютное согласие с высказанным предложением». Она также говорит об «экстраординарной уверенности человека в том, что ему что-либо должны», например: «Она должна поговорить со мной!», или «Отдел должен поручить мне работу над этим проектом», или «Я отказываюсь уходить с этой должности»».

Когда человек требует чего-нибудь невозможного, например согласия на необоснованные требования, то надо прекращать переговоры с ним, потому что уже понятно — он никогда не будет удовлетворен. Если позволить втянуть себя в дискуссию по первоначальной теме, то упустишь главное. Это напоминает случай, когда одна сторона вступает в переговоры в расчете на миллион долларов, а другая готова дать пять долларов или не давать ничего. В таких ситуациях разговаривать не о чем.

В некоторых случаях желаемый результат нельзя даже определить, не говоря уже о том, чтобы его достигнуть. Чем мог бы удовлетвориться Томми в итоге своей кампании? Извинением? Успешным партнерством с Майком? Я не знаю и не уверен в том, что это знает сам Томми.

Профессор Роув сосредоточила внимание на внутреннем конфликте, от которого страдают такие люди, указав, что они «определенно не хотят проигрывать, но не могут смириться с победой, одержанной обычным способом, потому что это значило бы, что борьба окончена».

Конечно, борьба не может считаться оконченной, пока участники не уйдут с ринга, и пока люди пытаются изменить преследователя или удовлетворить его, она будет продолжаться. Чаще всего из-за почти незаметного страха перед насилием люди продолжают «борьбу». Однако велика ли была вероятность проявления насилия со стороны Томми? Давайте оценим его поведение, применив критерии JACA:

Субъективное оправдание действий

Томми мог подумать, что его провоцируют, когда Майк позвонил его подруге, но он не продемонстрировал, что считает применение насилия оправданным.

Поиск вариантов действий

Люди, склонные к применению насилия, видят мало других вариантов действий или не видят их совсем. Продолжающие звонки Томми показывали, что он видел много других вариантов (вмешательство в бизнес Майка, домогательство, угрозы и т.д.).

Осознание последствий

Люди, склонные проявить агрессивность, ожидают, что это будет иметь терпимые или даже благоприятные последствия. Томми никак не продемонстрировал, что готов поступиться своей свободой (нетерпимое последствие для него), прибегнув к насилию. Зато последствия его угрожающего поведения, включая визит полицейских, оказались для него вполне приемлемыми.

Субъективная оценка собственных сил

Те, кто прибегают к насилию, осознают, что у них есть соответствующие способности, однако Томми не сказал и не сделал ничего такого, что демонстрировало бы то, что он чувствует в себе такую способность.

* * *

Несмотря на то что жертвы по понятным причинам оказываются сбиты с толку, большинство «настойчивых» людей очень предсказуемы. Правило «они будут продолжать, пока не остановятся» может показать слишком простым, но именно так и происходит в подавляющем большинстве случаев, если только преследователь не слишком увлечется. Чтобы точно предсказать поведение, нужно понимать язык притязания, язык привязанности и язык отвержения. Помимо всего прочего, необходимо видеть ситуации в контексте сложившегося у нас менталитета, который учит, что настойчивость окупается. Самую раннюю версию этого слышали все: «В Америке президентом может быть любой», — хотя на самом деле только один человек может стать президентом, а 240 миллионов других не могут. Ф. Скотт Фитцджеральд сказал о настойчивости кое-что такое, что помогло бы таким, как Томми: «Жизненная сила проявляется не только в способности упорствовать, но и в способности начать все заново».

* * *

Известным личностям, как никому другому, известно, что такое назойливое преследование. Все они, начиная от королевы выпускного бала до политиков и ньюсмейкеров международного масштаба, могут многое рассказать о назойливости. У каждой знаменитости, часто мелькающей в средствах массовой информации, есть сотни назойливых преследователей, так сказать, сотни Томми.

Люди, оказавшиеся в таком же положении, как Майк и Джеки, часто задаются вопросом, что было бы, если бы существовали неограниченные ресурсы для влияния, контроля и наказания нежелательных преследователей. Они даже предаются мечтам о том, как все было бы просто, если бы полиция, суды и правительство были на их стороне. Но это именно фантазия, потому что независимо от того, насколько знаменита жертва и насколько сильны ее адвокаты, контролировать поведение других людей не всегда удается.