Первое письмо пришло на домашний адрес Хиклина ближе к концу августа 1971 г. Его автором был сорокапятилетний Эдвард Тэйлор, бесхарактерный человек и вечный неудачник, которого лучше всего характеризовали его письма. Первое письмо было дружелюбным и начиналось с обращения «Уважаемый Джеймс». В конце письма стояло «Искренне ваш Эд Тэйлор».

Хотя Хиклин не ответил на первое письмо, за ним последовали другие. Они были полны похвал, воспоминаний и комплиментов. В одном из писем Хиклину предлагалось даже баллотироваться в губернаторы. В другом было написано: «Вы — звезда».

Джиму Хиклину было невдомек, что Тэйлор без устали писал письма и был в течение многих лет хорошо известен нескольким известным личностям из Лос-Анджелеса. Кто-то из них находил его письма смешными, кто-то — надоедливыми, а большинство не обращало на них внимание. Но Хиклин их не проигнорировал. Вместо этого он нанял нескольких частных детективов, чтобы они решили проблему. Детективы без предупреждения явились домой к Тэйлору и дали ему четкий приказ: «Прекрати присылать письма».

Это непрошеное вмешательство не прекратило поток писем, но изменило их характер. Первое письмо после визита детективов было длиной шесть страниц. Почерк, которым оно было написано, казался неуверенным, в нем появились многочисленные беспорядочные исправления. Дружелюбие и похвалы исчезли. «Вы нанесли мне тяжкую обиду, — писал Тэйлор. — Я много думал о ваших угрозах в мой адрес; о вашей возможной паранойе... или вашем простодушии... или о том, что вы нечаянно получили кучу плохих советов? А может быть, дело в том, что вы просто Нестерпимо Высокомерны?»

В этом письме появилась новая тема, которая предстояло стать основной в жизни Тэйлора на ближайший год: судебное разбирательство. Далее в письме говорилось:

Следующее письмо было направлено в адрес директора радиостанции, на которой работал Хиклин:

Примерно через неделю Тэйлор отправил вФедеральное управление гражданской авиации США первое из многочисленных писем, в котором ставил под вопрос способность Хиклина иметь лицензию пилота: «Пока вашей организацией не установлено, что мистер Хиклин здоров телом и душой, я предполагаю, что он представляет угрозу жизни, имуществу и самому себе».

Отметим, что в этот момент появилась тема угрозы и безопасности. Затем он подал иск в суд высшей инстанции, потребовав от Хиклина извинений. Он писал судье:

Это письмо предоставляет хорошую возможность увидеть ситуацию с точки зрения Тэйлора. Он считает, что его покой был нарушен, что он подвергался угрозам, и, наверное, самое важное, чувствует себя кастрированным. Напомню — допущения, о которых я говорил, можно применить к большинству из нас:

Отправка частных детективов с целью отвадить Тэйлора вступает в конфликт с большинством этих общечеловеческих свойств. Тэйлор хотел вступить в контакт и был расстроен потерей дружеских (хоть и односторонних) отношений с Хиклином. Его отвергли. Он достиг точки, в которой ситуация не могла доставить ему удовольствие, и все, что он мог сделать, — это попытаться прекратить боль. Он чувствовал, что его порицают. Он чувствовал, что другие могут подумать о нем с пренебрежением, если он не потребует восстановить свою «маскулинность», добившись извинений. В конце концов, он чувствовал, что теряет контроль над собственной жизнью.

Однажды Хиклин в прямом эфире сказал о людях, которые поджигают кустарники в лесах вокруг Лос-Анджелеса: «Их надо привязывать к столбу и оставлять там». Услышав это, Тэйлор написал, что какой-нибудь тинейджер может «подбить своих приятелей воплотить в жизнь дикую фантазию, высказанную в передаче Известной Личности — Пилота — Репортера — Народного Героя Хиклина. Правоохранительные органы находят в холмах достаточно скелетов. Ужасно слышать, как человек попустительствует казням через сожжение».

Обратите внимание на зловещую сущность его намеков. Они содержатся и в следующей жалобе Тэйлора, направленной в Федеральное управление гражданской авиацией, где указано, что Хиклин обрушился на его жилище, «словно бомбардировка с воздуха»: «Существует ли на свете более варварское, бездумное и мерзкое зрелище, чем пилот, нацеливающий свой самолет на беззащитных людей на земле только лишь для того, чтобы запугать их и получить беспредельную власть над своими жертвами?»

Нет необходимости говорить, что Федеральное управление не предприняло (да и не могло) никаких мер, которые удовлетворили бы Тэйлора. Суд также оставил его иск без удовлетворения. Видя, что у него остается все меньше вариантов, Тэйлор напечатал меморандум объемом в семь страниц, изложив в деталях все «инциденты», связанные с Хиклином. Он отметил, что Хиклин использовал свой вертолет как оружие и «что летательный аппарат в руках психически неуравновешенных людей представляет собой вид наступательных вооружений».

Давайте остановимся и разберем ситуацию. Сначала все было просто: один из слушателей направил известному человеку несколько чрезмерно хвалебных писем. Хотя, скорее всего, письма были написаны в стиле, который не импонировал Хиклину, они вполне соответствовали контексту ситуации. В самом начале в ней не было межличностных отношений, но после того как восторженного почитателя посетили люди, которые пытались его запугать и заставить прекратить присылать письма, эти межличностные отношения возникли. Джим Хиклин получил то, в чем он нуждался меньше всего, — отношения с Эдвардом Тэйлором. Они стали врагами.