– Не говори, всю ночь проворочалась с боку на бок.

– Вот и несешь всякую ахинею. Вставай, будем пить кофе,а потом придумаем что-нибудь интересное…

Зазвонил телефон. Марта схватила трубку. А я отправилась вванную, чтобы не слушать чужих разговоров.

Когда я вышла оттуда, вид у Марты был расстроенный.

– Представляешь, Лео звонил, у него тяжело заболел братв Стокгольме, и он сегодня вылетает туда… А я так хотела вас познакомить…

– Господи, познакомимся еще, это же не конец света. Ачто с братом-то?

– Сердце.

– Бог даст, все обойдется.

– Будем надеяться. Слушай, Машка, а давай сегоднясходим на выставку кошек? Хочешь?

– На выставку кошек? Хочу! Жажду! – обрадоваласья.

– А вечером можно пойти на концерт в церковь Нигулисте.

– Культурная программа?

– Ага!

– Принимается! И еще мне нужно купить подарки для Лизыи Белки.

– А для Макса? – засмеялась Марта.

– Я бы купила, – призналась я, – но что я емускажу?

– Горбатую кретинку только могила исправит! Он сюда сбабой, а ты ему подарок?

– Ты права, я действительно горбатая кретинка! Но явдруг поняла, что он не мне изменяет с этой бабой, а, наоборот, ей со мной.

– И тебе стало легче?

– Ненамного, но легче.

– Вот и слава богу.

– И еще я знаешь, что придумала? Я его в Москве спрошу,с какой это женщиной он в Таллин ездил. Представляешь, как он удивится?

– Нет, Машка, не стоит! Он решит, что ты простопроследила за ним в Москве на вокзале.

– Да, пожалуй, ты права… Но я ведь все равно не смогувести себя с ним так, будто ничего не случилось… Тьфу, это уже сказка пробелого бычка.

– Нет уж, Маш, ты должна взять себя в руки, сдержаться,а тем временем навести справки, кто эта баба и какие у них отношения.

– Легко сказать, а как я это сделаю?

– Ну, это ерунда! Поговори начистоту с Нинкой,признайся ей во всем. Уверяю тебя, через денек-другой ты получишь все сведенияна блюдечке с голубой каемочкой. А тогда уж будешь думать…

– Господи, Марта, я так не хотела ничего лишнего знатьо нем!

– Тогда не надо было делать никаких лишнихтелодвижений.

– Ты о чем? О том, что не надо было приезжать сюда?

– Приезжать надо было, но только не в связи с ним…Просто приехала бы ко мне, а он там, в Москве, помирал бы от неизвестности иревности.

– Знаешь, как это называется? Задним умом крепки!

– Да знаю… А теперь, чтобы это не повторилось, надо всезаранее обдумать.

– Что? Что тут еще можно обдумывать? И потом, Марта,обдумывай, не обдумывай, а он явится ко мне, обнимет, и я, наверное, всезабуду.

– Выходит, главное, чтобы обнял?

– Боюсь, что да.

– А с этой мадам как быть? Предать забвению?

– Во всяком случае попытаться.

– Ой, господи, какие же мы, бабы, дуры.

– А мужики – козлы! – засмеялась я.

– А что, судя по тому, что в этом мире творится, таконо и есть… Видно, что дуры и козлы старались! – уже заливалась хохотомМарта. – Ну что, Машка, жить стало легче, жить стало веселее?

– Еще бы!

– Тогда двинем на выставку кошек!

Выставка кошек оказалась не слишком большой, но глаза всеравно разбегались.

– Машка, посмотри, вон тот, серенький, умереть невстать! – стонала Марта. – А вон тот, рыжий! Красота какая!

Мне, конечно, нравились и персы, и бирманские кошки, новдруг я увидела существо, поразившее меня в самое сердце. Гладкаяполосато-пятнистая шкурка, круглая головка со странной формы ушами и большимитревожными глазами.

– Смотри… – дернула я за рукав Марту.

– Да что особенного, обычная дворовая кошка, –фыркнула та.

– Понимала бы ты что-нибудь, вон какие у нее уши!

Хозяйка так полюбившейся мне кошки расплылась в улыбке.

– Как приятно, когда люди разбираются, – сказалаона по-русски. – Хотите купить?

– Да нет, спасибо, – испугалась я. – А какэта порода называется?

– Шотландская вислоухая, – с гордостью ответилаженщина.

– А у нее уши вовсе не вислые! – вмешаласьМарта. – Но она и вправду красивая… И независимая какая-то.

– Пошли отсюда, – шепнула я Марте, – я такхочу эту вислоушку! Но нельзя, у меня Геша Глюк!

И мы позорно сбежали.

– Куда теперь? За подарками?

– Да.

– А какие идеи?

– Сама не знаю…

– Ну что, будем шататься из магазина в магазин илисразу махнем в Каубамаю?

Каубамая – это большой универсальный магазин в центреТаллина.

– Нет, в Каубамаю не хочу…

– Ладно, тогда прошвырнемся по Пикк, по Виру, наРатушной площади покрутимся…

– Нет, это опасно.

– В этот час? Брось! Наверняка они на выставкеоколачиваются в первой половине дня. Давай пройдемся, вспомним молодость.

– Пустые прилавки, что ли? – засмеялась я. –Такое разве забудешь? Хотя, судя по всему, многие уже забыли и очереди, ипустые полки. А я вот отлично помню, как лет в семнадцать чуть ли не целый деньпростояла за теплыми сапогами.

– Купила? – с улыбкой поинтересовалась Марта.

– Купила, только на номер больше, чем нужно.

– Больше – не страшно, вот на номер меньше – это хуже!Я на твою первую свадьбу надела туфли на номер меньше, думала, помру к чертямили в обморок упаду. Но не могла же я ударить лицом в грязь и появиться насвадьбе в старых туфлях. Сейчас бы я на все наплевала, но в восемнадцать лет…

– Да, ну и дуры мы были.

– Не говори…

– Мы и сейчас дуры, только в другом…

– Ладно, хватит тебе казниться, все хорошо, запомни!

– Запомнила, на всю оставшуюся жизнь!

– Машка, вот сюда мы должны зайти, здесь бываетклассная обувь и не очень дорого! Смотри, какие туфельки, мечта, и всего тысячадвести крон.

– Это сколько на доллары?

– Около стольника. Зайдем?

– Можно.

Туфли были красивые, модные, но удивительно неудобные.