так и сидел с открытым ртом и глазами, округлившимися от смешанного с испугом изумления.

– Что случилось? – осторожно спросила председатель Нацбанка.

– Президент… – судорожно сглотнув, прошептал он. – Саудиты сбили президентский самолет над Персидским заливом. Он взорвался. Упал в море. Выживших нет.

В этот миг премьеру показалось, что время остановилось, а пространство сжалось в противный, холодный, колючий комок, неприятно шевелящийся внизу живота. На протяжении четверти века президент был непоколебимым колоссом, в тени которого уютно расположилась страна, защищенная от бурь и ураганов, идущих из внешнего мира. Да. С его взглядами можно было поспорить. Но это был сильный человек и умелый политик, сохранивший стабильность в России. Он был незыблемой константой, на протяжении четверти века определявшей жизнь страны. Иногда казалось, что он и есть страна: со всем хорошим и плохим, что в ней происходит, с ее противоречиями и самобичеванием, с ее желанием быть частью мира и одновременно чем-то особенным, отличным от него. Человек такого масштаба, такая глыба, самая важная фигура на мировой шахматной доске не может просто так пропасть. Этого просто не может быть.

«А если может? – пронеслась в голове шальная мысль. – Тогда что? Что будет теперь? В какую сторону утянут страну перемены?» Видя, как присутствующие министры от страшной новости впали в ступор, он сделал несколько глотков воды. В этот момент хотелось сказать что-то важное, но слова застряли в горле и упорно не хотели выходить. Словно стараясь отогнать от себя кошмарное наваждение, премьер тряхнул головой, снял трубку прямого телефона с МИДом.

Министр иностранных дел ответил не сразу.

– Только быстро. У меня на телефоне госсекретарь США, – не свойственной для него скороговоркой проговорил он.

– Это правда? – охрипшим голосом спросил премьер.

– Из того, что я знаю, – да. Саудовский истребитель из почетного эскорта обстрелял президентский самолет. Тот взорвался в воздухе и рухнул в Залив. Идет поисково-спасательная операция. Подтверждения по Первому нет. Но я созвонился с охраной83, те говорят, что спасательная капсула не активирована. Значит, все произошло настолько быстро, что президент просто не успел в ней укрыться. Другого способа спастись у него нет.

– А наш эскорт? Истребители?

– Послушайте. Все вопросы по эскорту к министру обороны. У меня на линии госсекретарь. Мне надо закончить с ним разговор. Через пару минут об этой трагедии будет знать весь мир. Мне надо выработать план действий.

Положив трубку, премьер достал платок и вытер выступившую на лбу испарину.

– Господа, – он попытался придать голосу побольше твердости, но, почувствовав, что из этого ничего не вышло, несколько раз сухо кашлянул в кулак. – Прошу вас вернуться в свои ведомства. Вы сейчас должны быть там, с людьми. Что бы ни случилось, обеспечьте, пожалуйста, нормальную работу.

Когда участники совещания вышли из кабинета, премьер выпил таблетку успокоительного и попытался расслабиться. Через минуту он почувствовал, что понемногу начинает приходить в себя. Он уже хотел было включить новости, но подумал, что истерика журналистов и кадры с места крушения могут нарушить только что вернувшееся чувство реальности. Вместо этого он сделал несколько глубоких вдохов и снова снял трубку селектора. На этот раз он звонил министру обороны, старому другу и давнему соратнику президента.

– Господин министр… – начал было он, но глава оборонного ведомства его бесцеремонно перебил.

– Я собираю совбез84. Немедленно. Явка обязательна.

После последней фразы в трубке послышались короткие нервные гудки.

– Хам, – тихо выругался председатель правительства.

Он не любил министра обороны. Несмотря на свою кажущуюся мягкость и флегматичность, тот был человеком настойчивым и целеустремленным, способным в нужное время к предельной концентрации. Эта черта давала ему возможность принимать неординарные, дерзкие решения, способные поставить даже самого искушенного оппонента в тупик. Самым обидным для премьера было то, что эти решения очень часто приводили к успеху.

После такого неприятного общения с министром обороны председатель кабмина решил сейчас же отправиться в Кремль, чтобы до заседания «сверить часы» с зампредом совбеза. Тот, конечно, был человеком президента, но имел вполне прогрессивные взгляды и принадлежал к одной из «башен»85, способных в этой кризисной ситуации оказать серьезное влияние на развитие событий.

До Кремля было можно было добраться вертолетом, но он решил воспользоваться автомобилем, чтобы полностью успокоиться и обдумать линию поведения на совбезе. Был и еще один путь. Между Домом правительства на Краснопресненской набережной и резиденцией в Кремле был проложен широкий тоннель с сопутствующей инфраструктурой, интегрированной в комплекс убежищ, находящихся под центром Москвы. Однако воспользоваться этим маршрутом можно было только в случае экстренной эвакуации, которая в данном случае явно не планировалась.

Приняв решение, глава Совмина попросил помощника подготовить его автомобиль и вышел из кабинета через заднюю дверь, чтобы не проходить через приемную и не столкнуться с посетителями, ожидавшими его аудиенции. На первом уровне подземной парковки у скромного по московским меркам мерседеса его уже ждал водитель и личный охранник. Стараясь поддержать имидж человека беспафосного и рационального, он не стал брать под себя положенный по статусу большой лимузин вроде «Ауруса»86, а ограничился менее броским «немцем» специальной пятисотой серии. Несмотря на то что машина была уже не новая, она только что прошла тюнинг в кремлевском ателье, в результате которого получила более мощный двигатель, а в дополнение к стандартному бронированию было установлено еще несколько элементов внутреннего кевларового покрытия и дополнительных бронепластин, создававших вокруг ВИП-пассажира на заднем сидении надежную защитную капсулу. Еще обновилась обивка салона, электронная начинка и система фильтрации воздуха закрытого цикла. В общем, обычный на первый взгляд «пятисотый» был почти полноценным броневиком, способным выдержать нападение средней интенсивности с использованием крупнокалиберного стрелкового оружия и ручных гранатометов. Опять же по совету политтехнологов отказался премьер и от машины охраны, ограничившись только водителем и личным телохранителем. Все это позволяло его мерсу ездить по столице, не привлекая внимания, и лишь изредка, когда поджимало время, пользоваться спецсигналами и зеленым коридором. Впрочем, московские гаишники хорошо знали скромный премьерский мерс, четко брали под козырек и в случае необходимости помогали выбраться из пробок.

Не привлекая внимания, «пятисотый» резво вынырнул из подземной стоянки «Белого дома»87 и, быстро проскочив по Смоленской набережной, свернул под Новоарбатский мост и далее налево на Новый Арбат. Движение было довольно плотным, но водитель пристроился в левый ряд, готовый в любой момент включить «мигалку» и пойти по разделительной. Премьер обратил внимание на то, что на улице почти не видно пешеходов. Это было странно. Время близилось к обеду, а это означало, что многотысячная офисная братия, засевшая в бизнес-центрах, должна