— Еще кто-нибудь пострадал? — поняла я, что произошло. — Из простых?

— Нет. Только это тело… Так куда его?

— Вася, застилай диван впитывающими пеленками.

Запас обычных детских впитывающих пеленок на клеенке у меня дома всегда есть. Все же два зверя живут, их мыть надо периодически и не бояться, что они намочат диван или кресло мокрой шерстью. Да и я регулярно химичу, проще ведь постелить что-то на пол, чем потом отмывать паркет.

Павел сгрузил бесчувственного некроманта в гостиной и ушел, а мы с Васей принялись за дело. Срезали превратившийся в закоптившиеся обрывки костюм и рубашку. Все равно вещи испорчены настолько, что им уже нечего терять. После этого раздетого догола Теодора я обтерла чистой водой, аккуратно смывая кровь с многочисленных мелких порезов.

— Арин, пусть Вася, ну пусть Вася… — крутился вокруг перепуганный Енька.

— Не мешай! — цыкнула я на енота. — Почему Вася, а не я?

— Так ведь Теодор голый. Совсем голый… мужчина. А ты девушка…

— Ень, ты в своем уме? — Я так удивилась, что даже прекратила смывать копоть и запекшуюся кровь и замерла. — Что у него есть такого, чего я еще не видела у мужчин? К тому же сейчас это не мужчина, а больное тело, которое надо лечить. Ты лучше готовься, я буду ему сейчас гематому убирать, часть ощущений перекину на тебя. А то как бы наш некромант раньше срока к своим жмурикам не отправился.

Гематома у Мортема была с одной стороны знатная. Такую оставлять нельзя, пока есть возможность, лучше сразу избавляться.

— Арин, вот то, что ты просила. С чего начнем? — спросил Василий, принеся в комнату коробку с моими склянками, банками, порошками.

— Евграфию три капсулы номер один и в зубы мягкую тряпочку. Будет больно. Теодору влей в рот десять капель настойки номер пять и разведи заранее в стакане пятнадцать капель номера десять на три столовые ложки воды. Белла, приготовь ватные тампоны и иглу, будем отсасывать из гематомы кровь. Вася, приготовься держать Мортема. А еще лучше, давай-ка свяжем ему руки и вставим кляп. Кто его знает, еще очнется и упокоит нас, решив, что мы злобная нечисть…

Спустя пять минут торопливой подготовительной деятельности уточнила:

— Готовы? Поехали.

Некромант мычал, рвался, не открывая глаз и не приходя в сознание. С кончиков его пальцев срывались искры, но полноценно колдовать он не мог, так как рот заткнут, а руки не просто связаны, а плотно замотаны бинтом так, что ни одного пасса он сделать не мог. Енька скулил в кресле, зажав зубами тряпочку, и плакал от боли.

Знаю, это жестоко, но необходимо. Евграфий — фамильяр, он обязан принимать на себя не только хорошее, но и болезненное, плохое… Обезболила я их обоих по максимуму, из расчета на массу тела и возраст. Но… Вся беда в том, что у англичанина не обычные травмы, не просто взрывной волной его посекло. Тут темная магия… Не знаю, что за дрянь взорвалась там, в лабораториях, но явно ничего хорошего.

— Вася, держи его! Да твою ж маму, Мортем! Не утихнешь, я тебе по башке дам, чтобы отключился совсем…

— Аринушка, Аринушка, Аринушка… — носилась вокруг Белла, нервничая и отвлекая. — Не надо по голове, он и так слегка стукнутый… А он нам еще на долгие годы в пользование нужен.

Покончив с гематомой, отмыв раненого от крови и наложив тугую повязку, мы с домовым посидели, давая себе отдых. Англичанин затих, только стонал тихонько. Енот мелко дрожал, но не скулил.

— Белла, дай Еньке конфетку из коробки. Номер пятнадцать которые. И помоги ему лечь, пусть поспит в моем кабинете. Ты тоже уходи. Вась, мне приготовь крепкого сладкого чаю, пожалуйста. Сейчас передохну чуток и буду заговаривать и снимать остатки проклятий… У нас тут не лазарет, сиделок и нянек нет, надо, чтобы Мортем завтра уже был бодрым огурцом. Ну почти бодрым, я все же не сказочный маг-целитель.

— А справишься? — Василий с сомнением покосился на некроманта, так и не приходящего в сознание. — Чего-то он совсем дохлый…

— Угу. Сорочку мне принеси еще, ладно?

Спустя полчаса я выпила чай, забрала у домового тонкую простую сорочку и расческу. Выставила Беллу и Васю вон, закрыла дверь в комнату и принялась раздеваться. Сняв полностью всю одежду, даже белье, накинула на себя простую хлопковую сорочку. Распустила волосы и расчесала их.

— Держись, чудик заморский. Сейчас буду ставить тебя на ноги, — пробормотала вполголоса и уселась поверх лежащего на животе некроманта. Руки мы ему так и не развязали, вполне справедливо опасаясь за свою жизнь, так что мне было довольно неудобно. — Терпи, Мортем. Скоро все закончится.

Ответа я, понятное дело, не дождалась по причине отсутствия сознания у тела. Дышит, и то хорошо…

А дальше я заговаривала и зашептывала ранки, порезы, ушибы. Вливала живительные силы, сматывала обрывки нитей чар, прилетевших в него после взрыва, втирала лечебную мазь… Закончив с задней частью тела, с кряхтением слезла на пол, немного размяла ноги и с трудом перевернула некроманта на спину, предварительно распутав ленту на его запястьях. Иначе ведь не сможет лежать на спине ровно.

Буду надеяться, что он не врежет мне кулаком. А колдовать точно не сможет, пальцы плотно перебинтованы…

И снова я залечивала, зашептывала и втирала мазь, но уже в разбитые колени, бедра, живот, грудь, плечи… Его там волокло по полу и об стены швыряло, что ли? Когда я добралась до ключиц, на мгновение взглянула на лицо Теодора и встретилась с его совершенно нормальным, вменяемым взглядом. Очухался, а я и не заметила когда.

— Ты как? — осторожно спросила, не торопясь вынимать кляп. — Меня видишь?

Он утвердительно моргнул.

— Всё понимаешь?

Снова моргание, означающее «да».

— Если освобожу рот, насылать на меня свои смертельные заклинания не будешь? Понимаешь, что это я, а не нежить какая-нибудь?

В черном и зеленом глазищах мелькнуло изумление, и я пояснила:

— Ты нас всех пытался изничтожить, пока мы тебя лечили и спускали кровь из гематомы. Потому и связали. Так что? Вытаскивать кляп?

Он снова моргнул, на этот раз дважды. Я аккуратно развязала шарфик и вытащила изо рта англичанина кляп.

— Что ты со мной сделала? — прошептал он, вместо того чтобы сказать спасибо. — Ты… И я…

Он многозначительно оглядел практически раздетую, простоволосую меня, после чего скосил глаза на обнаженного себя.

— Спятил? — ласково поинтересовалась я. — Я не страдаю некрофилией.

— Так я еще и не труп, — дрогнули в улыбке его губы. — Но после всего, что ты со мной сегодня сотворила, ты просто обязана на мне жениться. То есть…

— Еще слово, и ты таки станешь трупом, — пообещала я. — Енька расстроится, так что не доводи до греха. Лучше заткнись, закрой глаза и наслаждайся…