Хорошее, в отличие от плохого, никогда не длится долго. Полеты во сне и наяву заканчиваются, едва успев начаться.

– Ты обещал! – сердито сказала Рита.

Сергей пару секунд крепился, а потом не выдержал и тихо сказал:

– Я с самого рассвета жду новой ночи.

– Правда? – расцвела Рита под своим многослойным макияжем.

– Правда. – Губы Сергея тронула улыбка, впервые за долгие годы нормальная, не уползающая вправо или влево. – Но, прежде чем настанет эта ночь, – произнес он, – мы вместе должны пережить этот день. Ты ничего не забыла? Ничего не напутаешь?

– Что, я конченая совсем? – обиделась Рита. – Ты меня за последнюю идиотку принимаешь?

– Первые станут последними, а последние первыми, – рассеянно пробормотал Сергей. – Кстати, чехи тут как тут, зубы на меня точат.

– Пусть точат, – безмятежно сказала Рита. – Я тебя не подведу. Все будет хорошо, вот увидишь.

– Тогда до встречи.

– До встречи, – погрустнела Рита. – Эх, скорее бы ночь! – Она опять расплылась в улыбке. – Учти, сегодня я тебе отмораживаться не позволю, даже не надейся.

Но ее последние слова отлетели от спины Сергея, как горох, потому что он уже уходил прочь, а оба чеченца шли следом, отдаленно напоминая взявших след волков.

– Погоди, – сказал один из них, поравнявшись с Ритой, и придержал второго за локоть. – Может быть, нет необходимости бегать по жаре туда-сюда. Вот эта красавица нам сейчас все расскажет… Правда, сладкая ты моя?

– Что вас интересует? – притворно насторожилась девушка.

– Нас интересует, какого размера у тебя дырочка между ногами, – приветливо осклабился тот, который был повыше и попроще на вид.

Но первый – угрюмый, насупленный, с кинжальным взглядом исподлобья – остановил соплеменника повелительным взмахом руки и задал совсем другой вопрос:

– Ты его знаешь?

– Этого хама? – Рита смерила скалящегося чеченца холодным взглядом и отрицательно помотала головой. – В первый раз вижу.

– Меня Ильясом зовут! – поспешил представиться тот.

– А я Рита, ну и что из того? Это абсолютно ничего не меняет.

– Еще как меняет, – возразил Ильяс. – Совсем абсолютно меняет. Когда парень знакомится с девушкой, они сначала вместе кушают в ресторане, а потом…

– Помолчи, брат, очень тебя прошу. – Осадив товарища, угрюмый впился взглядом в собеседницу. – Меня интересует парень с гитарой, с которым ты только что разговаривала. Это ведь Сергей, правильно?

– А что? – прищурилась Рита.

– Я Ваха, – угрюмый ударил себя кулаком в грудь, – а Сергей – мой самый лучший друг.

– Почему же тогда ты его не сразу узнал?

– Мы очень давно не виделись, Сергей возмужал, изменился. Скажи, куда он ушел и где я его могу найти?

– Вы, наверное, вместе в армии служили? – предположила Рита.

– Да, в армии, – поспешно согласился Ваха. – Сергей был мне и Ильясу как родной брат. – Для наглядности он приобнял напыжившегося товарища. – Мы приехали в Москву специально, чтобы повидаться с нашим лучшим другом, но хотим сделать ему сюрприз. Так, чтобы он очень обрадовался, когда мы – хоп! – неожиданно появимся.

– Чтобы он очень-очень обрадовался, – подтвердил Ильяс, желтые клыки которого обнажились до самых десен. Казалось, улыбнись он чуточку шире, и его лицо попросту лопнет, не выдержав напряжения.

– Вот как? – глуповато хихикнула Рита.

– Клянемся Аллахом, – заверил девушку Ваха и даже четки из кармана достал в подтверждение своим словам.

Обманувший неверного не клятвопреступник, а герой, в Коране об этом прямо сказано.

Рита священную книгу мусульман никогда в глаза не видела, но ей достаточно было взглянуть в глаза чеченцам, чтобы оценить всю степень их врожденного коварства. Делая вид, что она колеблется, девушка нерешительно произнесла:

– А вдруг Сергей на меня рассердится? Вдруг он не хочет никаких сюрпризов?

– Что ты! – всплеснул руками Ваха. – Он просто обожает сюрпризы… Скажи ей, Ильяс.

Чеченец, получивший ощутимый толчок локтем под ребра, оторвал плотоядный взгляд от Ритиной груди и, прокашлявшись, с достоинством согла-сился:

– Да, Сергей такой. Он всегда говорил мне: «Устрой мне какой-нибудь сюрприз, очень прошу тебя, брат!»

– Не знаю, не знаю…

– Может, тебе денег дать? – засуетился Ваха, шаря по карманам. Его руки двигались проворно, как крылья коршуна, почуявшего легкую добычу.

– За разговоры денег не беру, – скромно потупилась Рита.

– А за что берешь? – встрепенулся было Ильяс, однако рука товарища задвинула его на задний план.

– Так где и когда мы сможем найти нашего лучшего друга? – спросил Ваха самым бархатным голосом, на который был способен.

– Сегодня Сережа здесь уже не появится, – нерешительно заговорила Рита, – но у нас с ним назначена встреча. Ровно в два часа дня. На Москворецкой набережной.

– Где это?

– Сразу за гостиницей «Россия», между мостом и церковью Зачатия Анны.

– Зачатия! – благоговейно повторил Ильяс.

– Только вы раньше времени не появляйтесь, – предупредила Рита. – Иначе Сережа увидит издали незнакомых мужчин и не подъедет. Он чего-то опасается в последнее время.

– Нас, своих лучших друзей, он может не опасаться, – выпятил грудь Ваха. – Наоборот, мы поможем ему, чем сможем. Мужская дружба – это святое… А сколько вы пробудете на набережной, скажи?

– Минут двадцать, – пожала плечами Рита. – Там днем безлюдно, прохожие почти не попадаются, а нам с Сережей надо спокойно поговорить без свидетелей. Вы же нам не станете мешать, правда?

– Какой «мешать», слушай! – возмутился Ваха. – Мы с Ильясом подождем в сторонке на этой безлюдной Москворецкой набережной, вот и все. Сергей на нас даже не обратит внимания. Мы ведь давно не виделись, – напомнил он.

– С тех пор все мы ах как сильно изменились, – подтвердил Ильяс. – Такие все неузнаваемые стали, что просто ужас.

Казалось, он находится в глубоком ступоре. Его расширившиеся зрачки были прикованы к Ритиной футболке, под которой отчетливо проступили напрягшиеся соски. Она ведь сильно волновалась, хотя не подавала виду, а в таких случаях ее соски разбухали до размера двух крупных фасолин. Переборов желание скрестить руки на груди, девушка через силу удостоила обоих чеченцев улыбкой и подмигнула накрашенным глазом:

– Тогда до встречи, мальчики! Мне пора.

– Э… – протестующе открыл рот Ильяс.

– До свидания, Ритуля, – не дал ему договорить Ваха. – Ты хорошая девушка, очень умная и очень симпатичная.