На скулах Лэйнара играли желваки.

– Могу я попрощаться с мастером? – крикнула я в закрытую дверь.

Та скрипнула. Моё сердце радостно подпрыгнуло. Но монах в сером лишь выставил мешок с моими вещами за порог. Калитка захлопнулась. Лязгнул засов. Всё.

Так чувствовала себя Ева, когда её изгнали из Рая?

– Я снова бездомная… – пробормотала растерянно я.

Лэйнар мотнул головой. Подхватил мой мешок на плечо и развернулся.

– Ты со мной. Значит, ни о чём не беспокойся. Скоро здесь будет жарко. Надо покинуть гору как можно скорее.

Мы спустились с горы в десять раз быстрее, чем поднимались с Дезом: Лэйнар попросту подхватил меня на руки и пролетел к берегу. Что-то грозное надвигалось: небо затянуло тучами, порывы ветра набрасывались то с одной, то с другой стороны. Лэй был сосредоточен. У самой кромки озера я спросила:

– Мы будто сбегаем. Может, стоило чем-то помочь монахам?

– Мы бы только помешали.

– Что такое аномалия? Если не землетрясение, то что? Ураган?

– Попытки подмира прорваться сюда, – хмуро сказал Лэй.

Я вспомнила своё путешествие к демонам, и меня передёрнуло.

– Почему ты говоришь, что мы бы помешали, ведь ты спасатель?

Лэй посмотрел на меня, и я уловила в его взгляде тень вины.

– Хранитель, мастер и монахи держат баланс энергий на горе и стабильное поле. Это не просто. Мы с тобой нарушили равновесие.

– Мы?! Как?! Мы же только любили друг друга…

– Да, но ты сама видела, животные собрались, произошёл всплеск энергий, которые здесь нетипичны.

– Но это же любовь! Разве любовь – это плохо?

– Любовь – это хорошо, – ответил он. – Для двоих. На священной горе наше поле оказалось неуместным.

Я закусила губу в смущении.

– Ты имеешь в виду, что монахи могли почувствовать что-то?

– Не будем разбираться, решение мастера было неслучайным, – сказал Лэй. – Монахам нужна полная концентрация, чтобы справиться с аномалией. Если мы помешали, значит, должны убираться отсюда.

Обернувшись на гору, я горестно вздохнула. Он положил ладонь мне на плечо.

– Оля, я знаю, что тебе было хорошо в монастыре, потому что там было свободно и не было давления. Значит, мы создадим подобный мир сами. Модель уже есть.

– Но разве это возможно?

– Это неизбежно. Так задумано при создании мира, значит, так и будет, – сказал он, высматривая поверхность кустов, раздвигая одни и другие. – Но где же этот мраков плот?!

– Дез говорил, что он здесь один, – вспомнила я.

Лэй взглянул на меня напряжённо.

– Видимо, он его и забрал.

– Разве он не остался в монастыре? – удивилась я.

– Мастер Ши сказал, что Таббат ушёл ещё до рассвета. – Лэйнар поджал губы. – Найдём что-то. Не волнуйся.

Я помнила, что озеро перелететь было нельзя, и в растерянности осмотрелась: что можно было здесь найти? Плыть вдвоём на том трухлявом пне или на обломке тонкого деревца? В водах, которые кишат мистическими существами? Нет, простыми решениями не обойтись! И вдруг я поняла, что делать. Подбежала к воде.

– Лэй! Иди сюда! – крикнула я. – Дай руку!

Он мигом оказался рядом.

– Что случилось?

– Ты веришь мне? – заглянула я в его глаза.

Он кивнул.

– Помнишь, как мы не разбились в Абринкаре? – продолжила я.

– Да. При чём тут это?

– Просто доверься мне и не выпускай мою ладонь, хорошо? – Я пыталась звучать уверенно, хотя сама дрожала, как лист: вдруг не получится?

Не понимая, зачем, Лэй всё же взял меня за руку. Я сконцентрировалась и представила плот – не такой, какой был здесь раньше, а тот, на котором мы плавали с братом по Лабе. Я таскала им с другом пирожки и квас, когда они делали его у лодочной стоянки и наблюдала подолгу за процессом. Так что теперь представила основу из шести пластиковых бочек, каркас из свежего дерева, запах струганных досок, водостойкого клея, металлические крепления. Всплеск. Брызги. Лэйнар громко охнул. Под ногами сильнее затрепетала земля.

Не отдавая внимание страху, я мысленно приделала новенькое весло. Затем открыла глаза: одним краем в озеро уткнулся настоящий плот – полная копия того, что делали Вася с Шуриком.

– Готово, – охрипнув от волнения, сказала я. – Только думаю, нам всё же лучше продолжать держаться друг за друга. Возможно, иначе он перестанет быть материальным…

Лэйнар присел на корточки и ладонью попробовал поверхность. Постучал по дощатому настилу кулаком, оперся.

– Как настоящий.

Удивление в его голосе мне польстило, но требовалось не отвлекаться. Я просто дышала и смотрела на плот. Земля вновь содрогнулась. Времени на размышления не было.

– Поплывём? – сглотнув холодный ком, спросила я. – На границе мне удалось спасти своими выдумками не только себя, и тогда с парашютом. Просто поверь мне.

– Я тебе верю, – кивнул Лэйнар. – Давай вместе, с обеих сторон. Толкаем.

Мы поднатужились и столкнули наш суперсовременный плот на воду. Было неудобно взбираться на него, не разнимая рук, но у нас получилось. Лэй сказал мне:

– Теперь положи руки мне на плечо, чтобы я мог грести.

Надо было представить моторную лодку…

Осторожно, чтобы не прервать касания, я прокралась пальцами с его ладони до предплечья.

И мы поплыли. Я совсем не смотрела на воду, на бурлящие волны вокруг и то, что в них плескалось. Не оглядывалась назад, хотя очень хотелось. Я уставилась в будто только что отшлифованные рубанком свежие доски плота, погружаясь в их запах, структуру, чувствуя химический аромат клея и стружки. Под моими пальцами взбухали сильные мышцы Лэя, прокладывающего нам дорогу веслом из Спортмастера. Иронично. Но никто не требовал от меня соответствия эпохе и миру, тем более моё воображение.

Нас то несло по течению, то крутило, а потом отпускало. Кожа Лэйнара стала влажной от усилий, а моё внимание полностью было отдано этой нелепой, зато отлично плавающей конструкции, я будто сама стала ею. На моих висках выступил пот. Наконец, плот ткнулся в поросший густыми травами берег, и я выдохнула с облегчением. Лэйнар сказал мне:

– Иди первая. Я за тобой.

Я выскочила на твердь. Обернулась в волнении. Лэйнар провалился в воду, но тут же оттолкнулся ногами от дна и, подтянувшись на руках, выбрался на берег с моим заплечным мешком за спиной. На наших глазах только что материальный плот таял, как мираж над мутными зелёными водами, и через секунду ни осталось ни щепочки, ни куска пластика.