как он сам или Карина. Карина дразнила меня, говорила, что свиньи и те хрюкают более музыкально, чем я пою. Она была маленькая, но уже острая на язык! – Ханане засмеялась, но тут же замолчала и повернулась к Малику. – Сотки ее для меня.

Малик заколебался.

– Карину?

– Да. Когда я думаю о ней, перед моим взором предстает маленькая девочка, но сейчас она уже почти взрослая. Я видела ее на Солнцестое, но не успела толком разглядеть. – В глазах Ханане появился отблеск тоски. – Я бы хотела увидеть, какая она сейчас. Пожалуйста.

Если бы Малика попросил кто угодно другой, Малик отказался бы, но он даже боялся представить себе, каково это – пропустить десять лет жизни собственной сестры, поэтому он приступил к плетению иллюзии.

– Волосы Карины – более темное серебро, чем ваши, но тоже серебро, – начал он. – А ее глаза – в них можно пропасть. Взглянет – и… и уже не важно, как ты сам воспринимаешь себя, потому что кажется, что она видит тебя таким, каким ты всегда хотел быть.

Малик посмотрел на Ханане. Она глядела прямо перед собой – там стояла Карина.

Это была иллюзия. Малик понимал это. Он сам ее соткал. Но все равно у него участилось сердцебиение и пересохло во рту, когда Карина повернула голову и задумчиво, внимательно посмотрела на него. Ее глаза были полны любовной тоски. Ханане перевела взгляд на Малика, затем на иллюзию, затем опять на Малика. И спросила:

– Малик, ты влюблен в мою сестру?

Ничего не отвечая, Малик оборвал нить нкра, соединявшую его с иллюзией. Карина исчезла. В лицо ему бросилась кровь. Он резко развернулся и пошел прочь.

– Подожди! – Ханане бросилась за ним. – Я не хотела тебя расстроить…

– Я не хочу об этом говорить. – Дурак, дурак – ну почему он такой дурак? Одно дело – представлять так Карину в своих фантазиях, и совсем другое – показать ее такой ее сестре.

– Пожалуйста, не уходи! – Ханане схватила Малика за руку, и он вскрикнул от ее ледяного прикосновения. Она немедленно отпустила его руку.

– Прости… – всхлипнула она. – Я не… Иногда я забываю, во что я превратилась.

Плечи принцессы дрожали от рыданий, и, несмотря на онемевшую от холода руку, Малик попытался улыбнуться.

– Ничего страшного, – сказал он, отогревая пальцы за обшлагом кафтана. – Мне не стоило так резко реагировать. Понимаете, мои взаимоотношения с Кариной, они… непростые.

Ханане кивнула. Она не стала насмехаться над тем, как он глупо увлекся, просто, было видно, испытала облегчение от того, что он не ушел.

– Думаете, она правда совершила все то… о чем говорил Фарид?

– Мне хотелось бы думать, что нет, но… она убила меня и нашего отца, когда была еще ребенком. Кто может поручиться, что она не могла убить и нашу мать, пусть тоже случайно? – Ханане будто проглотила ком в горле. – Мама умерла. Карина сбежала. Никого нет, а я тут. – Ее голос задрожал от готовых пролиться слез. – Почему я тут?

– Вы здесь из-за Фарида, – сказал Малик. Его пальцы, застывшие от прикосновения Ханане, никак не отогревались. – Вы ему очень дороги.

Ханане посмотрела себе под ноги, ее плечи обмякли.

– У меня всегда будет Фарид, – прошептала она.

В погибающем саду повисла тяжелая тишина. Ее нарушила Лейла, сказав:

– Завтра мы отправимся в Нижний город. Почему бы вам не пойти с нами? Посмотрите, что случилось с вашим городом.

Принцесса закусила губу.

– Фарид не хочет, чтобы я покидала дворец, пока знамения не закончатся.

– Разве Фарид вам хозяин? Неужели сплетники говорят правду и он действительно водит вас на поводке?

Малик съежился от страха – он ждал, что Ханане накажет Лейлу за такие речи. Но принцесса просто смотрела на его сестру широко раскрытыми глазами.

– Вам выпал шанс, на который другие люди даже не надеются, – вы умерли, а потом вернулись к жизни. Не тратьте ее впустую, выполняя чужие указания.

Принцесса Ханане опустила голову. Долгое время она молчала – слышно было только, как ветер шуршал листвой деревьев ее матери. Но когда она подняла подбородок, ее глаза впервые посмотрели на Малика взглядом царицы, какой ее растили.

– В этом дворце люди лишались головы и за меньшую дерзость, чем та, что ты продемонстрировала, – сказала она. – Но я не стану тебя наказывать, а попрошу завтра сопроводить меня в город. Я хочу увидеть его собственными глазами.

14. Карина

Карина не собиралась размышлять о том факте, что ее прародительница когда-то жила вместе с теми людьми, которых она потом уничтожит.

Она не собиралась думать об искре магии Малика внутри нее и об искре ее магии внутри Малика или о том, что каждый раз, когда он прикасался к ней, по ее телу пробегал огонь, хотя она ему по-прежнему не доверяла.

И уж точно не собиралась представлять прямо сейчас, как один неверный шаг – и она со свистом полетит на дно ущелья.

– Давай, Карина! Ты почти наполовину спустилась! – закричала Афуа. Ей легко говорить, ведь она сама, Ифе и Каракал уже спокойно стояли на дне ущелья. До этого Карина понятия не имела, что боится высоты, но от одного взгляда с этого отвесного обрыва у нее замирало сердце. Не исключено, что это ей наказание за воровство в деревне.

Каракал сказал, что вход в город воров – на дне этого ущелья. Поэтому пришлось лезть вниз.

Она приподняла правую ногу с узкого выступа, но камень под ее левой ногой зловеще шевельнулся, и она быстро поставила ступню обратно и прижалась всем телом к камням.

– Можно побыстрее, мы тут не молодеем! – крикнул Каракал.

– Попробуй не смотреть на острые камни внизу! – подал голос Ифе.

Карина чуть не застонала.

– Спасибо, Ифе!

– Пожалуйста!

Карина глубоко вздохнула и потянулась правой ногой к следующему выступу. Еще чуть-чуть, она почти…

Небо и земля поменялись местами, когда камень под ее рукой оторвался и полетел вниз – и она вместе с ним. Вот и все. Она пережила покушение на убийство, встречу с серпопардом, государственный переворот – но вот-вот должна была разбиться о кучку дурацких камней.

Но дурацких камней Карина не достигла: примерно в десяти локтях от земли в спину ей ударил мощный поток восходящего воздуха, и ее падение остановилось. Она лежала на нем, как на подушке. Затем магия Каракала перенесла ее к остальным и аккуратно поставила на землю. Бывший Страж посмотрел на нее так, будто она подралась с котенком и тот победил.

– Мои поздравления, ты могла стать первой повелевающей ветрами завенджи