– Позвольте представить вам нашу сестру Цирцею, – сказала Люсинда. Во всяком случае, леди Тремейн так решила, что это Люсинда, потому что она стояла посередине, как тогда на крыльце и, тоже как тогда, заговорила первой.

Люсинда – согласимся, что это была она, – взмахнула рукой, и Ребекка моментально преобразилась, превратившись в прелестную красавицу с золотыми волосами и невероятно изящными, тонкими чертами лица. Одета она теперь была во что-то серебристое и золотистое, сверкающее так, словно этот наряд светился изнутри. Стоя в окружении четырёх ведьм, леди Тремейн чувствовала, что постепенно теряет волю, поддаётся очарованию этих странных сестёр. Впрочем, глядя на их компанию, было трудно поверить, что сказочная красавица Цирцея действительно сестра этих грубо размалёванных кукол. Леди Тремейн ухватилась за брошь, надеясь, что это поможет ей немного унять пустившееся вскачь сердце. Успокоиться. Ей необходимо было успокоиться, взять себя в руки и вновь обрести уверенность в себе.

– Да, мы сёстры, все четверо, – сказала Цирцея, с улыбкой глядя на леди Тремейн.

– Но что это?.. Зачем?.. И что вы сделали со всеми? А где мои дочери?

– С вашими девочками всё в порядке, не волнуйтесь, леди Тремейн, – рассмеялась Цирцея. – А что происходит? Мои сёстры, видите ли, были огорчены тем, что вы ни разу не позвали их на помощь, и теперь решили прийти сами, когда увидели, что вы вступили на путь, ведущий к вашей собственной погибели. Итак, мы в последний раз спрашиваем: вы хотите, чтобы мы помогли вам?

Теперь настала очередь леди Тремейн рассмеяться.

– Помочь?.. Мне?.. Да я же из-за вас оказалась в этом гиблом месте! Из-за вас! Вы составили заговор против меня, заманили сюда, запустили механизм придуманного вами сюжета! Написали в своём сборнике сказок, что я должна стать злодейкой – и я стала. Написали, что я не смогу уехать отсюда – я не смогла. Помощницы! – с чувством воскликнула леди Тремейн и добавила специально для Цирцеи, которую ей всё так же сильно хотелось придушить: – Особенно ты хороша, помощница! Я тебе доверяла, считала тебя своим другом, а ты предала меня.

– Я ваш друг, леди Тремейн, – вздохнула Цирцея. – Я всегда вас защищала. Ведь именно я привела вашего первого мужа в ту лавочку, где он купил для вас эту брошь, и всегда оставалась на вашей стороне, стараясь делать всё, что в моих силах, чтобы оберегать вас. Разве не я уговорила моих сестёр принести э... некоторое средство, которое помогло вам избавиться от сэра Ричарда? И разве не для того я сейчас здесь, чтобы вновь, в который уже раз, предложить вам свою помощь?

Она потянулась, желая взять леди Тремейн за руку, но та сердито отпрянула в сторону.

– Руки прочь от меня, ведьма! Я никогда не оказалась бы здесь, если бы не вы и не ваша проклятая книжка! Это вы виновницы моей погибели, вы! Вы всё это натворили!

Странные сёстры – все четверо – захохотали так, что закачались тяжёлые позолоченные люстры под потолком.

– Мы всего лишь записали то, что говорит нам пророчество, леди Тремейн, – сказала Цирцея. – Мы не можем изменить того, что написано, но сделали своим призванием пытаться помочь тем, кто попал в эти книжные тенёта. Только это мы всегда хотели делать – помогать. Теперь вы позволите нам сделать это? Возможно, с помощью нашей магии мы сможем переписать вашу историю, но не имеем права приступить к делу без вашего разрешения.

Леди Тремейн было очень странно разговаривать с женщиной, которую она привыкла считать Ребеккой. Сейчас она выглядела совершенно иначе, однако в Цирцее до сих пор сохранялось что-то, напоминавшее леди Тремейн её бывшую... служанку? Подругу? Неважно. Просто по какой-то, не до конца понятной ей самой причине леди Тремейн чувствовала, что может доверять Цирцее, несмотря даже на то, что она такая же... мягко говоря, необычная, как и её темноволосые сёстры.

– Вы можете мне верить, леди Тремейн, это я вам обещаю, – сказала Цирцея. У неё за спиной улыбались Люсинда, Руби и Марта.

– Я уже просто не знаю, кому верить, – ответила леди Тремейн. – Нянюшка сказала, что вы наложили проклятие на мою брошь, это правда?

– Магия ведьм и магия фей совершенно отличаются одна от другой, – покачала головой Люсинда. – Феи давно уже с недоверием относятся к ведьмовской магии. Нянюшка, как и вы, имеет свою собственную историю в книге волшебных сказок, и история эта рассказывает о том, что вскоре она перестанет верить в магию фей и примет магию ведьм. Впрочем, это другая история, для неё сейчас ещё не время.

– Все вы говорите загадками, и это ужасно сбивает с толку! – воскликнула леди Тремейн. – Нянюшка говорила, что вы, как ей казалось, пытались помочь мне, но я не понимаю, почему вы сначала притащили меня сюда, запустили весь ужасный механизм сказки, а теперь предлагаете мне свою помощь? Это же чушь какая-то!

Цирцея вновь протянула руку, и на этот раз леди Тремейн позволила ведьме притронуться к ней.

– Потому что так написано в книге, леди Тремейн. Вам было назначено приехать во Многие королевства, выйти замуж за отца Золушки, его жестокое обращение должно было превратить в чудовище вас саму, с тем чтобы вы начали, в свою очередь, измываться над дочерью сэра Ричарда. О том, что с ним случилось и почему он умер, вам известно не хуже, чем нам, так что об этом промолчим. Просто, скажем так, мы подумали, что если нам удастся переписать эту историю и убедиться в том, что брошь попала в ваши руки, то вам хватит смелости противостоять сэру Ричарду. Скажите, разве вы не чувствуете себя увереннее, когда на вас эта брошь? Вот я вижу, что вы прямо сейчас её трогаете. Она придаёт вам сил сопротивляться мне, разве нет? – спросила Цирцея, заглядывая леди Тремейн прямо в глаза.

– Хорошо, это всё так, но зачем вам надо было прятать от меня сборник сказок? А мои письма к леди Пруденс почему вы перехватывали? – спросила леди Тремейн, надеясь разглядеть в лице Цирцеи нечто такое, что позволит поверить ей.

– Да, прятать сборник сказок от вас было ошибкой, пожалуй, – согласилась Цирцея. – Но мы просто боялись, что рассказанная в нём история может напугать вас, а может, и подтолкнёт вас пойти ещё дальше по пути, от которого мы пытались вас удержать. – Леди Тремейн чувствовала, что Цирцея сейчас говорит правду, но ничего не успела сказать, потому что Цирцея продолжила: – Что касается писем, то тут наша гордыня взыграла, каюсь. Хотелось нам, видите ли, быть единственными, кто поможет вам. Честно скажу, мы очень много спорили друг с другом насчёт ваших писем к леди Пруденс, но сошлись в конце концов на том, что будем вашими единственными помощницами. Что мы и только мы сами спасём вас. Вы когда-нибудь сможете простить нас за это, леди Тремейн? Прошу вас, поверьте, что мы не хотели ничего, кроме как помочь вам и вашим дочерям.

Леди Тремейн просто уж и не знала, что ей думать. Больше всего на свете ей хотелось выбраться вместе со своими девочками из этих проклятых Многих королевств, и если эти странные ведьмы, несмотря на всё их вероломство, могут помочь в этом, то почему бы и нет?

– Мы можем помочь вам бежать отсюда, леди Тремейн, можем, – вкрадчиво продолжала уговаривать её Цирцея. – И вам вовсе не нужно при этом пытаться выдать одну из своих дочерей за здешнего дурацкого напыщенного принца. Ну его! Тем более что сомнительное удовольствие стать его невестой всё равно предназначено Золушке.