Руки уперлись в стену. Неужели тупик?! Нет, поворот. Влево и вниз. Ну когда же кончится эта лестница?!

Миновав поворот, где-то внизу Виктория увидела отблеск огня. «Ну наконец-то! — облегченно вздохнула она. — Да будет свет!» Усталость ее улетучилась, и Принцесса прибавила шагу.

Лестница кончилась. Коридор сильно расширился и уперся в другую дверь, огромную и тяжелую. По обеим сторонам на выложенных грубым булыжником стенах горели факелы. Кончики красного пламени превращались в черные клубы дыма, струившегося под своды грота. Помня о только что оставшейся позади темноте, Виктория взяла в руки один из факелов и только после этого толкнула дверь.

Дверь открылась так же легко, как и наружная. Оттуда повеяла волна сырого воздуха, в нос ударил острый запах плесени. Крепко сжимая свой светоч, Виктория шагнула внутрь.

Она очутилась в огромном помещении — таком большом, что лучи факела не доставали ни потолка, ни стен. Если бы ни пол под ногами, Виктория бы решила, что висит в бесконечном пространстве. Да и пол ли был это — она теперь сомневалась. Казалось, что она попала в пространство вне времени, в совсем иной мир. Мёртвая тишина царила вокруг, и лишь собственное дыхание нарушало её. Странный, мертвый мир. Или мир мертвых?.. Снова становилось страшно.

И всё же стоять на месте было глупо, а возвращаться — бессмысленно. Принцесса Виктория двинулась вперёд.

Шаг. Еще шаг. В руках горит факел, а света не прибавляется — не лучше, чем в том подземелье с лестницей.

Но вот темноту рассеял тусклый зеленый свет. Он исходил из круглых источников, подвешенных где-то сверху. На чем висели те лампы — видно не было; возможно, они просто парили в воздухе. Рассматривая их, Виктория с ужасом обнаружила, что это вовсе не лампы, а человеческие черепа. Они светились зеленым, будто были покрыты фосфором. «Кто же додумался до такого?» — удивилась Виктория.

Она пошла дальше, и вскоре ей встретились странные существа. Они весьма походили на людей, но какая-то тёмная жидкость сочилась с их тел. Существа, злобно сверкая глазами, подходили ближе, и тут стало понятно, что тела их начисто лишены кожи. Как будто кто-то сорвал её, оставив несчастных вечно истекать кровью. Они обступали Викторию, алчно протягивая к ней уродливые руки и зловеще шепча: «Ты останешься с нами!»

Не зная, что делать, она стала яростно отмахиваться факелом. Чудовища отступили назад, но не уходили. Не помня себя от страха, Виктория запустила в них светоч и бросилась бежать. «Господи, помоги!» — кричала Принцесса, уносясь вперёд.

Когда страшное место осталось позади, она замедлила шаг и осмотрелась. Зеленоватый свет сменился синим, а вместо мерцающих черепов появились неоновые языки пламени. Они были повсюду — сверху и снизу, сбоку и спереди. Виктории вспомнилось, что именно такую картину она видела в хрустальном шаре. «Значит, цель близка, — приободрилась она. — И, выходит, мой Густав где-то рядом! Мы же смотрели в шаре то место, где он сейчас находится!» Чем дальше шла Виктория, тем крупнее становились голубые субстанции. Они разрастались до огромных размеров, приобретая очертания невиданных существ. Те были ужасны своими формами. Они были похожи то на гигантских хищников, то на уродливых стариков, медленно бредущих вдаль. Обрадованная, что они не обращают на нее внимания, Виктория поспешила вперёд.

Разные картины, одна ужаснее другой, встречались на её пути. То она видела полуистлевших покойников, хищно взиравших на нее вывороченными из орбит глазами, то огромные, с человека величиной летучие мыши проносились над самой ее головой. Рты летучих мышей были оскалены в страшной улыбке, и с острых зубов их стекала кровь. Они трещали крыльями, распугивая всех остальных существ. Иногда попадались вампиры, по той или иной причине покинувшие земной мир.

Запах крови сменялся запахом плесени, и мертвая тишина приходила на смену зловещим крикам. «Куда же я попала?..» — в отчаянии думала Виктория. Как перед тем на поляне, от усталости и бессилия захотелось опуститься на землю и умереть. Она даже засомневалась, жива ли еще.

«В хрустальном шаре было именно это место, — размышляла Виктория. — Почему же я не вижу здесь Густава? Неужели я так и не смогу отыскать его?.. Не усомниться… Я и не сомневаюсь. Я вообще больше не чувствую ничего… Но если Великая Рыба обитает в таком ужасном месте, то что же она за чудовище?!»

Вдруг стало как-то особенно тихо, исчезли запахи, движения воздуха остановились. Принцесса обнаружила себя в просторном зале, в центре которого стояла огромная каменная глыба.

Глыба напоминала стол.

На столе кто-то лежал.

24

Сочельник

Шестого января, около восьми часов вечера Данилевский вышел из метро «Черная речка». Товарищи уже были там. Борька Загребин, замотанный в длинный полосатый шарф, помахал ему рукой. Рядом с ним стояла Геля. Выбившиеся из-под вязаной шапки рыжие пряди весело золотились в лучах уличных фонарей. «Как хорошо, что они с Борькой вместе», — подумалось Данилевскому. Чуть поодаль стояли Люда и Катерина с незнакомыми Данилевскому молодыми людьми.

— Сейчас Перевертайло подойдет, и поедем, — сказал Загребин и, подтянув к себе Гелю, поцеловал ее в губы.

За их спиной Данилевский с удивлением обнаружил Майскую. Она явно нервничала и очень хотела о чем-то его спросить, но не успела. Подошел последний из приглашенных — Олег Перевертайло.

— А где же Жаннка? — спросил Загребин.

— Это кто? — поинтересовался Данилевский.

— Моя невеста, — ответил Перевертайло. — Она позже подъедет на электричке.

Казалось, от былого соперничества между ним и Загребиным не осталось и следа.

— Знает хоть, куда ехать?

— Конечно. Я объяснил.

Борька Загребин повел всех к маршрутке. Воспользовавшись моментом, Данилевский шепотом поинтересовался:

— Зачем здесь Майская?

— Какая разница, — тихо ответил Борька. — Ты все равно один — будешь ее кавалером. Если ты, конечно, не против.

Загребин повел всех к остановке маршруток, которые ходили прямо до его дачи. Данилевский, в праздном любопытстве озираясь по сторонам, шел позади всех. На площадке перед метро собирались кого-то ожидавшие люди. «Наверное, тоже куда — то поедут, как мы», — подумал он.

Вдруг Данилевский почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, он похолодел: на него смотрел высокий и очень странный человек. Тот самый, который когда-то предлагал ему вечную жизнь и кого он принял за сумасшедшего. И, кажется, это именно он тем далеким весенним вечером приглашал его в бильярдную, когда Геля с толпой друзей пресекла попытку их разговора.

Странный Человек, пронизывая Данилевского взглядом, будто смеялся над ним.

Данилевский замедлил шаг. Казалось, что сам дьявол смотрит сейчас на него. Страх. Безысходность. Сопротивление бесполезно… Этот взгляд и парализовывал,