– Обратный бойкот, Кэм? Впечатлена. – Похоже, я его задела. Тянусь к ручке двери. – Спасибо, что подвез.

– Подожди. – Он достает из бардачка энергетический батончик и передает мне. – Ты не обедала.

– Не особо люблю столовые.

Кэм стучит по рулю.

– Вот почему пряталась в библиотеке?

– Я не пряталась.

Снова откидываюсь на спинку сиденья.

Близнецы заметили, что я не появилась на обеде, и заставили Грейс проверить туалеты – вдруг я упала, как старушка из рекламы тревожной кнопки.

– Со мной они ведут себя так же, – сказала она. – Особенно Кэмерон.

Когда я вышла из библиотеки вместе с Грейс, близнецы стояли в коридоре и чуть не споткнулись друг об друга, пытаясь показать, что вовсе и не ждали меня.

Кэм не общался со мной весь день – все изменилось минуту назад.

– Тебе разве не надо на тренировку? – спрашиваю я.

Подвозя меня на физиотерапию, одному из близнецов приходится пропускать как минимум пятнадцать минут футбольной тренировки – такое исключение тренер не готов предоставить им на постоянной основе.

Кэм проверяет время.

– Да. Мне пора. Тренер уже злится. Мы заберем тебя, как только закончится тренировка.

– Хорошо. – Встаю на подножку и опускаюсь на землю.

– Ты забыла это.

Кэм перегибается через пассажирское сиденье и держит в руке энергетический батончик. Я беру его и засовываю в рюкзак.

Внутри отмечаюсь и иду искать Каттер. Сегодня в боксерском зале пусто. Лазарус сидит за столом возле ринга и играет в шахматы. Он внимательно рассматривает доску, повернувшись спиной ко мне.

– Каттер разговаривает по телефону, – произносит Лазарус, не оборачиваясь. – Будет через минуту.

– Спасибо. – Подхожу ближе и смотрю, как Лазарус сбивает ладью. – Сложно играть одному?

Он потирает седую щетину на подбородке.

– Когда как. Мне нравится изучать доску с обеих сторон стола. Это напоминает мне о прежних днях, когда я боксировал. До интернета и модных кофейных напитков, названия которых невозможно произнести.

Темно-коричневая кожа Лазаруса настолько гладкая, что сложно угадать его возраст. Выдают лишь глаза. Он похож на человека, повидавшего жизнь.

– Бокс и шахматы. – Он подмигивает. – Два из трех любимых предпочтений. Оба требуют стратегического мышления. Надо спланировать следующий шаг и одновременно понять, что предпримет твой противник. Но намного сложнее, когда кто-то идет на тебя с хуком справа.

Бокс и шахматы? Бокс скорее напоминает испытание на скорость, силу и выносливость, чего не скажешь о шахматах.

– У вас хорошо получалось? – спрашиваю я.

Лазарус достает из кармана секундомер и надевает на шею. Затем подмигивает мне.

– Я был одним из лучших.

– Одним из лучших где? – Голос Оуэна застает меня врасплох.

Бросаю взгляд в его сторону, и бабочки в моем животе не просто порхают. Они пикируют, точно истребители в воздушном бою.

Оуэн босой – и по какой-то причине я считаю это сексуальным. Черные шорты низко висят на его бедрах, ткань выцветшей серой футболки местами поистрепалась, обнажая очертания мышц. Такое ощущение, что температура в зале поднялась градусов на тридцать.

Лазарус качает головой.

– Я рассказывал Пейтон, что был самым лучшим тренером и катмэном на Восточном побережье. Начинай разминку. Затем тащи свой зад на ринг, и я докажу это.

Оуэн смотрит на мужчину, годящегося ему в дедушки, и улыбается.

– Кто-то сегодня на взводе. И ты самый лучший тренер и катмэн на обоих побережьях.

Лазарус передвигает коня и захватывает королеву.

– Ты еще не видел меня на взводе. Но в молодости я был настолько же хорош, как и ты.

Их привязанность друг к другу вселяет надежду. Кажется, Лазарус – мужчина с характером, он не стал бы тратить свое время, тренируя придурка.

– Готова поработать с Каттер? – спрашивает Оуэн. Он тянется к одному из верхних канатов, хватается за него и, откинувшись назад, с помощью веса тела растягивает подколенные сухожилия. Его футболка задирается, и я прекрасно вижу точеный пресс.

Старшеклассники не должны быть настолько сексуальными. Рид крепкий, как скала, но его мышцы не настолько ярко выражены.

Тело Оуэна как будто создано для того, чтобы его касались. Представляю, как веду пальцами по его животу.

Оуэн ловит мой взгляд.

Убейте меня.

Я так и не ответила на его вопрос.

Что он меня спросил? Что-то насчет Каттер и физиотерапии?

– Я была готова еще в тот самый день, как приехала сюда, – выпаливаю, имея в виду физиотерапию.

Каттер появляется в дверном проеме, когда я подхожу к ее кабинету. Она одета в обычную футболку и черные штаны для занятия боевыми искусствами. Штанины поднимаются, когда она движется.

– Это подарок от моего парня, – объясняет она, заметив мой взгляд.

– Олимпийца? – спрашиваю я. В прошлый раз Каттер показывала Лазарусу на своем телефоне фотографию олимпийского медалиста. Не стоит совать нос в чужие дела, но олимпийцы такие же классные, как и профессиональные футболисты.

Каттер останавливается и задумывается.

– Извините, это не мое дело.

– Пейтон имеет в виду твоего нового парня. – Лазарус щелкает пальцами. – Ну, знаешь, как его там.

– Ты имеешь в виду Дейла! – говорит она. – Они не от него.

– Это еще один ее парень, – объясняет Лазарус.

Я должна спросить.

– Сколько у вас парней?

– Очень много, – бормочет Лазарус.

Каттер приглаживает свои светлые волосы.

– Они не мои парни. Это мужчины, с которыми я встречаюсь. – Она поворачивается к Лазарусу. – И никто не осуждает мужчину, если он встречается не с одной женщиной. Почему я должна придерживаться нелепых гендерных норм? Кроме того, сайт знакомств был твоей идеей, Лазарус.

– Воу. – Лазарус вскидывает руки. – Не сваливай это на меня. – Он поворачивается ко мне: – Это придумала моя жена Давина. Она решила, что Каттер должна зарегистрироваться на сайте знакомств и познакомиться с хорошим мужчиной.

– Именно это я и сделала. – Каттер похлопывает его по плечу. – Просто познакомилась не с одним мужчиной. Что сказать? Мне нравится шоу «Холостячка». Не жизнь, а мечта.

Лазарус передвигает пешку.

– Даже я знаю, что это шоу постановочное.

Стараюсь не смеяться. С удовольствием пригласила бы Каттер на ужин к Хоуку, чтобы преподала близнецам урок-другой.