за все, что вы для меня делаете. Вы замечательная коллега, и я меньше всего на свете хочу, чтобы с вами что-то случилось. Вы понимаете, о чем я?

– Да, – едва слышно прошептала Лайла. – Я понимаю, Финард, конечно.

Щеки ее так горели румянцем, что я почти не видел веснушек.

– Этих образцов вполне достаточно. Я обо всем позабочусь. А вы идите домой и отдохните хорошенько.

Лайла тут же вскочила.

– Тогда мне заняться анкетами?

– Буду вам очень признателен, но в ближайшее время мне будет не до студентов.

Наконец выпроводив коллегу, я прислонился спиной к двери и сполз по ней, вцепившись обеими руками в намагниченные волосы. Прямо на моих глаза рушилась жизнь хорошего, ни в чем не повинного человека. И способ предотвратить трагедию был только один. Я понял это в тот самый миг, когда узнал, что именно принесла мне Лайла.

Уже через минуту все шприцы были опустошены и выброшены в мусоропровод, а я вышел из дома, прихватив с собой только пузырек с самодельными транквилизаторами и доктора Пухи, на воротничке халата которого блестела подаренная мне брошка-леденец.

* * *

В допросной комнате полицейского участка было темно и пахло кофе. После подписи признания меня попросили остаться и подождать еще немного. Я пока не знал, какое наказание получу, но мой проступок тянул минимум на вторую категорию[18]. То, что сделала Лайла, было гораздо серьезнее. Поэтому я решил обезопасить ее от себя, пока не стало поздно. Иначе эта девушка с огненными волосами и горящими глазами ни перед чем не остановится. И никакое мое открытие в будущем не сможет оправдать ее сломанную жизнь. Тем более мне осталось совсем немного, а у нее еще полвека впереди.

Когда дверь в допросную снова открылась, мое лицо, судя по отражению в зеркальной стене, приняло такой вид, будто я болел экзофтальмом и мои глазные яблоки уже никогда не встанут на место.

– Добрый день, Финард. – Орланд Эвкали сел напротив меня, сцепив руки в замок. В глянцевой черной столешнице отразились его блестящие часы и запонки в виде звезд. – Мне доложили о вашей ситуации, поэтому я решил приехать лично, чтобы обсудить с вами некоторые важные моменты.

– К-какие еще моменты? – не понял я. – Вам что, заняться нечем, кроме как приезжать сюда? Я сдался, мою вину признали, теперь я поеду на Амморановы острова.

– Как раз об этом я и хотел поговорить, – мягко сказал Орланд. – Это насчет отработок, которые вам предстоит пройти. Исходя из многочисленных обстоятельств, вам будет присвоена первая категория. Она позволяет выбирать место, в котором вы хотите пройти…

– П-постойте! – прервал я его. – Что значит, первая категория? Какие такие обстоятельства? Я создавал запрещенные лекарства!

Не то чтобы я рвался провести больше времени на Аморановом архипелаге, просто сегодня все шло настолько не по плану, что это пугало и раздражало. С самого утра все было какое-то неправильное. Как будто мир вдруг стал вращаться в другую сторону и работать по неизвестным мне законами.

– Разумеется, в промышленных масштабах это потянуло бы на гораздо более серьезную категорию, – согласился Орланд, мягко кивнув. – Но вы делали транквилизаторы только для себя. И мы должны учитывать контекст. А в контексте вы нарушили закон ради того, чтобы трудиться на благо общества. К тому же, мы учитываем состояние вашего здоровья.

Орланд умолк, ожидая от меня ответа, но я ничего не сказал.

– Итак, Финард, поскольку вы вольны выбирать, в каком месте пройдете отработки, я со своей стороны хотел бы предложить вариант, который, на мой взгляд, лучше всего подходит именно вам.

– И что это за вариант?

– Прежде чем я расскажу вам о нем, я попрошу вас подписать бумаги о неразглашении. – Орланд загадочно улыбнулся. Даже с ним сегодня что-то было не так. Костюм? Очки? А, нет, просто пробор на другой стороне. – Этот проект связан с наукой, и, хочется полагать, он заинтересует вас куда больше, чем отлив пластиковых изделий на заводе. А еще, возможно, изменит мир. Но ему очень не хватает таких специалистов, как вы, Финард. Если вы присоединитесь к проекту, пусть даже ненадолго, я думаю, мы добьемся больших результатов.

Орланд подвинул мне договор о неразглашении, и я подписал его. Следом Эвкали протянул еще один листок, и мое сердце пропустило удар, когда я прочел в заголовке: «Антидеменция».

Я быстро посмотрел на Орланда.

– Это… Это… Вы хотите сказать, что эти разработки… Что они…

– Да, вы все правильно поняли, Финард. Этот проект направлен на создание лекарства, которое позволит человечеству избавиться от деменции. Но у нас недостаточно специалистов, чтобы сдвинуть исследования с мертвой точки. Как вы знаете, на Аморановых островах добровольно работают в основном ради пенсии на Парадисе и искусственного повышения уровня те, кто отчаялся накопить удовольствие обычным путем. Как правило, это молодежь, которая хочет всего и сразу, пусть даже придется заплатить за уровень здоровьем. Или те, кто так и не смог обеспечить своей семье достойную жизнь и решил использовать последний шанс. У таких людей нет достаточных знаний и желания заниматься проектом. И к тому же они не работают там дольше двух лет: остров Новый век гораздо более безопасный, чем Промышленный, но это все-таки желтая зона[19]. Поэтому я не мог упустить возможность предложить эту работу вам, Финард. Я уверен, что, если вы присоединитесь к проекту, в нем произойдет огромный сдвиг. И постепенно это приведет к тому, что мы сможем излечить мир от старческого слабоумия.

Я смотрел на Орланда во все глаза и не мог поверить в услышанное.

– Н-но… П-постойте. Д-деменция разве не т-табу для научного сообщества? Г-говорящие, н-насколько я знаю…

– Вы правы, – мягко прервал меня Орланд. – Говорящие считают, что мы обязаны своим благополучием богам. И что в конце жизни все люди должны отдавать рацию свой рассудок и память. Но, на мой взгляд, человечество давно расплатилось с Рацием. А вы как думаете, Финард? Я считаю, что нам пора идти вперед. Гедон завещал нам превратить этот мир в утопию. Но утопия не настанет до тех пор, пока существуют деменция, ранняя смертность и мутации. Говорящие застряли в прошлом, и я не намерен вести с ними споры, вот почему проект засекречен и находится на Аморановых островах. И поэтому вы только что подписали документ о неразглашении.

Я кивнул, не в силах произнести ни слова от волнения.

Орланд подвинул мне третий листок.

– К сожалению, я не могу дать вам много времени на раздумья, Финард. Ваш поезд на Аморановы острова отправляется через