– Давайте еще закажу, – предложила я. – Есть еще несколько вопросов.

Разговор с Вероникой затянулся, на совещание с режиссером я опоздала, поэтому сразу поехала домой. Моня и Поня опять обрадовали меня грязной пеленкой. Собачка и кот, похоже, привыкли ко мне. Они выбежали в холл и стали демонстрировать радость.

– Да вы прямо умники, – восхитилась я.

Поня посмотрел на меня, я засмеялась.

– Да ты умеешь улыбаться!

Котенок принялся тереться о мои ноги и урчать.

– Сейчас поужинаете, – пообещала я, открывая банку, – потом позвоню Татьяне, пора вам и домой отправляться, небось соскучились по своей хозяйке.

Не успели зверушки кинуться к своим мискам, как раздался звонок в дверь. Я поспешила в холл и открыла дверь, на пороге стояла Римма Павловна, она тут же начала вещать:

– Спасибо, солнышко вы наше! Танечка мне все рассказала! Благодаря вам мы избавлены от налога. Душенька! Так хочется вас облобызать.

Я терпеть не могу, когда меня обнимают посторонние люди, от их поцелуев передергиваюсь, всеми силами пытаюсь от них увернуться. Но иногда избежать близкого контакта невозможно. И тогда я быстро касаюсь своей щекой щеки назойливого человека. Этакая имитация поцелуя. Нормальные люди бывают вполне довольны. Но встречаются и другие.

Сытина, раскрыв объятия, надвинулась на меня, притянула к себе. Я быстренько коснулась ее лица своей щекой, хотела отпрянуть, но не успела. Римма что есть сил стиснула меня, потом влепила мне смачный слюнявый поцелуй… Один, второй, третий – и наконец отпустила.

– Душа моя! Обожаю, – выкрикнула она.

– Заберете кандибоберов? – пропищала я.

– Конечно, – заверила соседка и без приглашения пошла по коридору.

Я схватила шарф с консоли, быстро вытерла лицо и двинулась за Сытиной, а та уже причитала в ванной:

– Ах вы мои котики! Чмок-чмок, заиньки! Чудесно выглядите. О! Все съели! Аппетит напал? Обычно кормушки хватает на неделю. А сейчас быстренько все схрумкали. А-а-а-а!

Я влетела в санузел.

– Что случилось?

Римма перестала кричать и показала пальцем в ванну.

– Я сняла крышу, хотела полюбоваться на своих деток. А там!..

– Полный порядок, – сказала я. – Если кандибоберы показались вам другими, чем раньше, то они просто безумно скучали по хозяйке, говорили: «Ах, ну когда же, когда же мы снова отправимся к мамочке любимой?»

– Душенька! – взвизгнула Сытина. – Вы сотворили чудо.

Я осеклась. Чудо? Какое?

Римма Павловна прижала руки к груди.

– Кандибоберов я покупаю в деревне у заводчицы. И всегда беру только мальчиков. Не хочу приплода, не справлюсь с кандибоберскими родами. И никогда они не размножались. Да и как им совершить это при отсутствии девочек? Понимаете?

– М-м-м, – пробормотала я, – без девочек никак.

– Конечно! – завопила Сытина. – А у вас они расплодились! Стая увеличилась вдвое.

Я посмотрела внутрь дворца. И правда! В уютном помещении было много мышей. Значит, любимцы Риммы не убегали, я зря затеяла вместе с продавцом Колей охоту в подвале? Но я сама видела, что замок опустел.

– Чудо! Чудо! – твердила Сытина. – Мальчики размножились!

– Жильцы особняка могут где-то прятаться? – осторожно спросила я.

– Деточки? – уточнила Римма. – Естественно. Есть тайное убежище. Надоедает ведь, что в любой момент в твой домик кто угодно нос сует!

Сытина показала на коврик, который лежал на полу замка:

– Видите дырочку в середине паласа?

Я прищурилась.

– Вроде да.

– Там подвал, – пояснила гостья, – но в него нельзя заглянуть. Кандибоберы там релаксируют в темноте, потом во дворец возвращаются.

– Отверстие крохотное, разве в него можно пролезть? – усомнилась я.

– Вы не знаете кандибоберов, – захлопала в ладоши Сытина, – они в нитку вытянуться могут. Чудо! Чудо! Чудо!

Я молча смотрела на замок. Мне и в голову не пришло, что мышь способна пролезть в игольное ушко. И если уж откровенно, то я не заметила дырочку, не догадалась внимательно изучить напольное покрытие, не знала, что в нем сделан микроскопический лаз.

– Я приобрела самый лучший дворец, он изготовлен под наблюдением зоопсихолога, – гордо заявила Сытина, – учтены все пожелания и мечты кандибоберов. У заводчицы есть фирма, где производят жилье для деток. Это недешевое удовольствие. И корм она же продает. Еда тоже влетает в копеечку, но ради лапочек я на все готова. Малышки мои! Пошли домой!

Раиса подхватила пластмассовый замок и пошла в холл.

Закрыв за Сытиной дверь, я выдохнула. Отлично. Одной заботой меньше. Теперь осталось вернуть домой Моню и Поню. Я схватила телефон.

– Забрать их? – почему-то удивилась Таня. – Ах да, конечно, уже бегу.

Щенок и котенок не выказали радости при виде Никитиной, более того, они попытались спрятаться. Моня кинулась под консоль, а Поня шмыгнул за полку с обувью.

– Идите сюда, – прогудела Татьяна, вытаскивая парочку, – пора вам восвояси. Погостили, и хватит. Эй, шевелитесь.

Моня и Поня упали на животы, Таня потащила их за шкирку к сумке, которую принесла с собой. Зверушки ехали по полу, мне стало не по себе. Может, их дома бьют? Или морят голодом? Уж очень тощей была парочка, когда впервые появилась в нашей квартире. Сейчас же Моня немного округлилась, а у Пони заблестела шерстка.

– Ну хватит идиотничать, – разозлилась Таня и быстро запихнула собачку с кошкой в сумку.

Моня обернулась и посмотрела на меня. В собачьих глазах плескалось такое отчаянье, что у меня сжалось сердце. Поня истошно замяукал, Моня издала стон, дверь хлопнула, стало тихо.

Чувствуя, как в желудке ворочается огромный ледяной кирпич, я подошла к окну и стала бездумно смотреть во двор. Вроде май, а за окном холод, ветер. Хорошо, что дома тепло. Может, чаю выпить? И почему у меня на душе кошки скребут?

Дверь подъезда открылась, вышла Никитина, дошла до мусорных баков, открыла сумку, вывалила Моню с Поней на землю и ушла.

Я заморгала. Ну и ну! Животные будут гулять одни? Это неправильно. Они без попонок, те, что я купила, остались в прихожей. Правда, они еще не опробованы, парочка аккуратно делала свои дела на пеленку. Знаю, что начало мая всегда в Москве ледяное. Если посмотреть кинохронику, то люди на первомайские демонстрации часто ходят в куртках, пальто. Похоже, я поторопилась с приобретением одежды, зверушки-то отправились к себе домой.

Щенок и котенок прижались друг к другу, сгорбились и пошли к нашему дому, который стоит буквой «П». Я увидела, как Моня исчезла в окне подвала, за ним шмыгнул Поня, и схватила мобильный.