— Какая разница, — махнул рукой Василий, — я ко всем людямнормально отношусь. Просто сказал, как есть.

— Ладно, не нужно об этом, — нахмурился Гогия. — Будемзаканчивать наш разговор.

На следующий день, приблизительно часов в одиннадцать утра кзданию «Гамма-банка» подъехали сразу два автомобиля. В них сидело шестеробоевиков Гогия. Как только показалась инкассаторская машина банка, ониразъехались в разные стороны.

Инкассаторский автобус с водителем и охранником ужеподъезжал к зданию, когда путь ему преградил грузовик. Попытавшийся объехатьего автобус застрял у ограды. Именно в этот момент с обеих сторон посыпались изавтомобилей люди в масках. Стекло автобуса было бронированным, но из-заоткрытых оконных стекол нападавшие достали обоих людей, сидевших в автобусе.Длинные очереди прошили тело водителя и охранника. Взрыв гранаты распахнулдвери автобуса, сорвав одну из дверей с петель. В подъехавшие машины быстрогрузили мешки с деньгами.

Охрана, засевшая в банке, наконец начала приходить в себя, иуже несколько человек попытались выйти из здания, стреляя в сторону нападавших.Те ответили длинными автоматными очередями. Выстрелы стали значительно реже.

Нападавшие заканчивали грузить мешки, когда к меступроисшествия подъехали еще два автомобиля. Выскочившие из них несколько человексделали ряд выстрелов в сторону нападавших. Один из людей в маске вдругсхватился за голову, оседая на землю. Его товарищ бросив последний мешок,побежал к машине и, получив пулю в ногу, успел буквально в последний моментупасть на заднее сидение отходящего «мерседеса». Вдогонку было посланонесколько выстрелов.

Всюду слышались крики, стоны. Двое из охранников банка былилегко ранены. Приехавшие позже других люди подбежали к убитому нападавшему,сорвали с него маску.

К ним подошел еще один человек в лакированных ботинках.

У его ног опустили труп нападавшего.

— Кавказцы, — сказал кто-то, сплюнув под ноги. БорисГригорьевич Лазарев, случайно оказавшийся со своей охраной у банка, чутьсдвинул ногу. Он поднял голову, посмотрел вслед уехавшим автомобилям.

— Ладно, ребята, сочтемся, — зловеще пообещал он. И уже необращая внимания на лежавший перед ним труп, зашагал в сторону банка.

К зданию прокуратуры республики в Баку подъехала еще одначерная «волга». Сегодня в три часа прокурор республики проводил коллегиюпрокуратуры и по традиции на ней присутствовали все районные прокуроры,прокуроры городов и начальники управлений. И хотя в черных машинах летом бывалоочень жарко, прокуроры любили именно этот цвет. За солидность и традиции.Черная «волга» была символом власти, и хотя в Баку давно появились «мерседесы»,БМВ, «вольво», «крайслеры» последних моделей, машины Горьковского, или кактеперь называли этот город, Нижненовгородского автомобильного завода,пользовались большим успехом. И хотя многие из приехавших в этот день насовещание вполне могли купить даже «роллс-ройс» последней модели, традициисоблюдались свято. Нужно жить в Баку, чтобы понять, что такое власть прокурора.Это безграничная и никем не контролируемая прихоть, это власть в ее чистом,наиболее рафинированном виде, это могущество — и, наконец, это большие деньги.Студенты юридических факультетов, поступающие в университет, уже видели себяпрокурорами. Только прокурорами и никем иным. Выше прокурора мог быть первыйсекретарь райкома, но он, в отличие от прокурора, имел очень много начальниковнад собой и, самое неприятное, должен был работать с утра до вечера. Послетого, как райкомов не осталось, власть прокурора должна была достигнутьнебывалой величины. Но этого, к обиде всех азербайджанских прокуроров, непроизошло.

Оказалось, что экономическая самостоятельность делает людейвполне независимыми быстрее самых прекрасных законов и любых лозунгов«демократов».

Люди научились зарабатывать деньги, получили возможностьразъезжать по миру, а значит, просто могли уехать от не понравившегося импрокурора. Или быть избранными в депутаты и, получив неприкосновенность, простоне обращать внимания на прокурора. Справедливости ради стоит отметить, чтопоследнее было больше характерно для России, когда очень многие преступникиизбегали встречи с законом после получения депутатского мандата.

После развала Советского Союза все начали решать автоматы.Прокуроры, не имеющие автоматов, даже смотрелись как-то сиротливо. На нихпросто перестали обращать внимание. Ключевыми фигурами стали — министр обороныи министр внутренних дел, имеющие наибольшее количество автоматов. И еслираньше прокуроры считались более высокой инстанцией, чем работники милиции, тов постперестроечную эпоху акценты несколько сместились. Законы пересталибояться, перестали уважать и перестали исполнять. И прокуроры вместе с судьямистали просто обыкновенными судебными и прокурорскими чиновниками. А вотавтоматы стали уважать все, и министерство внутренних дел стало главнымминистерством во многих развивающихся по суверенному пути республиках.

А так как в среднем прокуроры республики менялись послекаждого переворота, вместе с правительством и Президентом, то всем стало ясно —прокуроров бояться не следует. И это очень подорвало материальную базуработавших в прокуратуре людей. Но традиции в сельских районах еще жили, имногие прокуроры пока неплохо существовали на дивиденды прежних дней.

Среди тех, кто сидел в этот день в Президиуме, былзаместитель прокурора республики Анвер Велиев. Настроение у него былоотвратительное. Почти не слушая доклад прокурора республики, он думал особытиях последних дней.

После того как начальник следственного отдела Кязимоврассказал ему об убийстве чабана, у южной границы, почти рядом с захваченнымпротивником Физулинским районом, он потерял нормальный сон. Ведь его уверяли,что ничего не случится.

Возможно, он и ошибался, но уж слишком все совпадало, вмельчайших деталях.

Две недели назад ему позвонил руководитель концерна, скоторым они давно дружили, Асиф Пашаев был известным человеком в республике,одним из самых богатых людей в Закавказье. Они подружились еще когда Велиевработал во втором по величине городе Азербайджана — Гяндже, возглавляя одну израйонных прокуратур. Пашаев был тогда заместителем министра местнойпромышленности.

Менялись времена, приходили и уходили Президенты, переворотышли своим чередом, а Асиф Пашаев по-прежнему сидел на своем месте. Словно егоне касались происходящие в республике события. Он был непотопляем. Может,оттого, что, предвидя эти события, щедро давал деньги и правым, и левым, отчегокаждое приходившее правительство считало себя немного должником Пашаева,выполняя его прихоти. Настоящие хозяева республики были такие люди, как Пашаев.Их не интересовали мелкие страсти, кипевшие в парламенте и кулуарах Домаправительства. Они мыслили шире, глобальнее, по существу, контролируя всюэкономику республики. После развала СССР в каждой республике, в том числе и вРоссии, были свои Пашаевы, свои нувориши, сумевшие сделать немыслимые деньги нагосударственной службе, продавая все возможное и невозможное. Состоянияделались в течение месяца-двух. От приватизации выгадывали только те, ктодолжен был выиграть. Все остальные проигрывали бесповоротно.