По всему городу ходили счастливцы, кто в шапочке, кто в шарфе, которые связала Хельга. И плевать им было на всяких министров.

Да и торговый зал исцелился. Плесень ушла из угла, трещина в стене затянулась сама собой. Город продолжал болеть, но здесь, в магазинчике «Маленькие радости», восстановилась гармония.

«Сегодня, в десять часов утра, – протрещал чей-то голос по радио, – в Министерстве сезонов наконец-то объявили о приходе зимы. Указ был подписан сегодняшним днем и вступает в силу немедленно. Наконец-то переходим на зимний режим! Откроются катки, в дома подадут тепло, и торговля зимними товарами будет разрешена».

Тут уж Хельга не выдержала и расхохоталась – ее смех гулко звучал среди пустых полок и стен. Вот что она теперь будет делать? Нечем торговать, не на что покупать новые материалы. Да и пусть. Пусть.

Пока она возилась на кухне, выгребая по закоулкам остатки муки, на входной двери снова брякнул колокольчик. Кто-то пришел. Прости, загадочный «кто-то», предложить мне тебе теперь нечего.

Но в зале переминался с ноги на ногу тот самый робкий мальчик, который просил у нее кружку горячего шоколада. Хотя бы одну на всех.

– Привет, малыш. Поздновато ты пришел, горячего шоколада больше нет, – сказала Хельга, силясь вспомнить, не завалялась ли где-нибудь еще одна плитка, которую можно растопить?

– Нет, – заулыбался маленький гость, – тетя Хельга, я вовсе не за тем. Ведь уже объявили зиму? Вот, я принес.

И он, как и тогда, высыпал на прилавок пригоршню монет. Там набралось на оплату всех порций шоколада, что она раздала тем детям.

– Мне мама дала денег, и другим ребятам родители тоже дали. Они сами попозже зайдут. А это за нас. Спасибо.

Мальчишка покраснел, смутившись своей речи, и быстренько юркнул за дверь. Хельга даже не успела ничего ему ответить. Ну надо же.

Этим дело не закончилось. Весь день в магазинчик Хельги сходились люди, все, кто нашел здесь радость за «бесплатно» – и теперь вернулся отдать долг. Пришла даже девушка, забежавшая как-то на минутку, чтобы съесть всего одно имбирное печенье. Отдала монетку. Заглянула и старушка из трамвая, оплатив свою порцию глинтвейна. И так – за каждого снеговика, за каждую гирлянду, игрушку или поделку. Вот же правда: что бы за движения ни случались в большом мире, все, что мы можем, – оставаться добрыми людьми.

Всего лишь за день к Хельге вернулось все, что она раздала. Очень скоро исцелился и сам город – ушла болезнь, затянулись раны и стерлись все пятна. Наконец-то зима была и на улицах, и на бумажках. Успели.

И только куст снежноягодника больше не шевелил веточками – ведь пришла зима, он уснул. Когда объявят приход весны, он оживет и выпустит нежные салатовые листочки. А сейчас спи, снежный. Спи.

* * *