(I, 185, 2). Другой способ обозначения Неба-и-Земли — rodasî du. “две половины вселенной”, или две распростертые смыкающиеся чаши, составляющие сферическую вселенную.

Вообще тема парности была весьма актуальна для ведийского ария хотя бы потому, что в пантеоне РВ было немало парных богов. За понятием парных божеств стоит представление о взаимодополняющих частях монады[344], о дуальности, образующей единство. Парные божества в РВ можно распределить по шкале по степени их единства: от полностью слитных близнецов Ашвинов до таких пар, как Сома — Пушан, которые объединяются на основании ритуала их почитания. Значительным для РВ парным божеством является Митра-Варуна, олицетворяющее некое единство противоположностей: светлое и мрачное начало, объединяющее и карающее. При этом, как отмечает Гонда, взаимно дополняя друг друга как члены парного божества, Митра и Варуна находились в тесном контакте и зависимости один от другого[345].

О числе 3 было уже сказано достаточно в связи с последним космогоническим этапом — разъединением неба и земли и созданием промежуточной сферы между ними.

Из сказанного можно сделать вывод, что число в РВ было сакрализовано. Это подтверждается также фактом обыгрывания чисел в космологических загадках типа брахмодья, из которых состоит гимн I, 164. Вот один из примеров:

2. Семеро запрягают однокольную колесницу.

Один конь везет с семью именами.

Трехступичатое колесо, нестареющее, неудержимое —

Где все эти существа стоят.

3. В то время как семеро стоят на этой колеснице,

Везут (ее,) семикольную, семь коней.

Семь сестер приветствуют криками (ту),

На которой сложены семь имен коров.

Отгадка, как обычно, неоднозначна. Здесь подразумевается колесница Сурьи, у которого было семь коней, сам же Сурья был при этом и колесничим, и конем, везущим колесницу. Для стиха 3 предлагалось космологическое и ритуальное прочтение. Согласно первому, семеро на колеснице — это семь солнц, семь сестер — небесные реки, а место, где сложены семь имен коровы — высшая часть неба. Согласно второму, на колеснице едут семеро жрецов, семь коней — поэтические размеры, семь сестер — семь голосов, а место, где сложены семь имен коров, — зашифрованное название поэтической речи.

В представлениях о мире ариев РВ цветовой код играл столь существенную роль, что его следует рассмотреть подробнее[346].

Таковы основные параметры в модели мира ария РВ. Мифопоэтические концепции распространялись также и на то, как интерпретировалось социальное устройство общества ариев, что составляет особую тему и будет затронуто здесь лишь вкратце. Социальная структура общества толковалась на основе одной из космогонических схем, а именно ее антропоморфном варианте. Части космоса и человеческого общества были созданы из одной и той же материи — тела космического гиганта Пуруши, принесенного в жертву богами (см. выше об этом гимне). В X, 90, 12 о расчлененном в качестве жертвы Пуруше говорится следующее:

Его рот стал брахманом,

Его руки сделались раджанья,

Его бедра (стали) вайшья,

Из ног родился шудра.

Шудра был вне общества ариев, а три остальные варны составляли иерархию, в которой брахману принадлежала магико-юридическая функция, раджанье, или кшатрию (более позднее обозначение), — военная, а вайшье — функция материального изобилия. О брахманах, к которым относились различные виды жрецов и поэты-риши, достаточно говорилось в связи с последними. На мифологическом уровне их моделируют бог молитвы Брихаспати-Брахманаспати и Агни в роли хотара.

Царь (räjan-) принадлежал к Варне раджанья и был прообразом Индры на земле. С ним в обществе ариев было связано прежде всего представление о военной силе, победе над врагами и славе. Иными словами, он был носителем этих абстрактных субстанций, и если победы не было, и царь оказывался разъединенным с этими субстанциями, то его можно было сместить. Пока же он был царем, его фигура была сакральна, поскольку он был участником космологического действия. В этой концепции власть не была связана с собственностью (во всяком случае теоретически), хотя реально материальные блага завоевывал именно царь. Слово räjya- “царство” в прямом локальном значении, игравшем столь важную роль в древнеиндийских доктринах в дальнейшем, фактически отсутствует в РВ (употребляется один раз в VII, 6, 2 в метафорическом смысле как эпитет Агни). Встречающееся не раз слово svaräjya- значит только “своя власть”, “собственная власть” и связано с богами.

Ряд богов в РВ называют царями: прежде всего Индру, Варуну и других Адитьев, Агни, Сому и др. Яму тозже называют царем, но он не бог в РВ, а глава питаров, первый, кто проложил путь смерти. Как было отмечено Шлератом, богов называют царями в момент наибольшего возрастания их силы: Индру, когда он убивает Вритру; Агни, когда он рождается и побеждает тьму и т.д.[347]. Иногда великих богов определяют эпитетами “вседержитель”, samr'äj- (букв. “всевластный”), и “самодержец”, svaräj- (букв “самовластный”). К Индре может относиться и тот и другой, к Варуне только первый из них, но в одном из контекстов они противопоставлены друг другу именно по этим эпитетам (VII, 82, 2).

Понятие ksatrà-n. “власть” рассматривается как некая абстрактная субстанция, присущая богам, прежде всего Варуне и Адитьям, но также Индре и другим богам. Ksatrà- определяется эпитетами “нестареющая”, “несгибаемая”, “сверкающая”, “широкая”, “высокая”, “великая” и т.п. Адепты могут укрепить это качество в божестве своими жертвами и молитвами. Боги могут даровать ksatrà- своим адептам, поддерживать ее в них, сохранить ее. Из этого следует, что власть земная рассматривалась как воспроизведение власти божественной.

Картина мира ария РВ архаична и находит свои типологические параллели в первобытных представлениях других народов. При этом к ней восходит ряд важных идей, получивших свое развитие в более поздних философских и религиозных системах в Древней Индии. Такова, например, идея циклического развития вселенной (возникновение — возрастание — уменьшение — гибель), но в период Махабхараты эта идея входит уже в совсем иную систему противопоставлений. Или, например, концепция внутреннего “видения” в индуизме и буддизме, предполагающая восхождение мысли от видимого к невидимому (европейская мысль: видеть более детально и дискретно, индийская мысль — видеть то общее, невидимое, что стоит за видимым) берет свое начало тоже в РВ.

О цветовом коде ариев Ригведы

Установить на основании древнего текста, отделенного от нас несколькими тысячелетиями, как различали цвета его творцы и какую семиотическую систему образовывал цветовой код в этом тексте, особенно если текст этот культовый и эзотерический, представляет собой весьма непростую задачу. О РВ можно сказать с уверенностью только то, что цветовой