Одной из серьезных подпольных военных групп в Петрограде было т. н. тайное разведывательное бюро, в котором работал будущий глава контрразведки Военного управления на белом Юге, действительный статский советник В. Г. Орлов. Бюро состояло из 80 сотрудников, «проникших во все более или менее важные учреждения большевистской власти». Основной целью данной структуры был сбор «для генерала Алексеева и союзников секретных сведений, материалов и документов военного и политического характера». Как отмечал Орлов в отчетном докладе, «перед моими сотрудниками были раскрыты двери всех советских учреждений, и полная осведомленность во всех кругах у большевиков давала возможность заблаговременно раскрывать все планы и намерения… а также своевременно предупреждать нежелательные обыски, аресты и расстрелы». В начале марта 1918 г. Орлов внедрил своих агентов в штаб Петроградского района, которым руководил генерал-лейтенант А. В. Шварц (будущий военный губернатор Одессы). По плану Шварца в Петрограде предполагалось развернуть новую армию, на основе «восстановления старых гвардейских полков в местах их стоянок, из старых офицеров и известных им солдат». Под контролем Шварца в его штабе «открылась запись офицеров, вокруг командиров гвардейских полков стали группироваться гвардейские офицеры». Тесные контакты Шварц поддерживал с представителями Антанты (майором Корбейлем, полковником Бойсом и самим Локкартом). Однако ВЧК довольно быстро раскрыла планы штаба Шварца. Части Преображенского и Псковского полков были разоружены. Попавший под подозрение Шварц поспешил выйти в отставку и тайно покинул Петроград. Тем не менее некоторые из привлеченных им на службу офицеров продолжали готовить антисоветские выступления (31).

Примечательна история офицерской организации бывшего Гвардии Семеновского полка. Полк был оставлен в составе Петроградского гарнизона (переименован в 1-й полк по охране Петрограда), и в него зачислялись на должности рядовых, «скрывая таким образом свое офицерское звание от большевиков, большое количество офицеров, домовладельцев, купцов, лавочников, хуторян из окрестностей Петрограда». После подавления восстания крестьян в Петергофском уезде часть повстанцев пробралась в Петроград и была зачислена в состав полка. «Настроение полка было противобольшевистское». Сохранялись все регалии полка, включая старое полковое знамя. Весьма показательна оценка председателя Петроградской ЧК Урицкого: «Семеновцы – это честные белогвардейцы». Вербовкой и отправкой офицеров, «снабжая их деньгами и документами», в Финляндию и на Юг, в Добрармию, занимался капитан Лобачевский. Другая группа офицеров занималась отправкой сведений в Финляндию Юденичу. Своеобразным «прикрытием» для подпольных структур в Семеновском полку являлась инспекция пехоты штаба Петроградского военного округа во главе с полковником Головиным. В результате, при первой же возможности выступившие на фронт семеновцы перешли на сторону армии Юденича (32).

Руководитель Петроградского ВНЦ, бывший гласный городской думы, инженер В. И. Штейнингер сосредоточил подпольную работу на отправке разведданных через линию фронта. Несмотря на близость границы с Финляндией, маршрут ее перехода удалось наладить только к осени 1918 г. При проведении разведки в Петрограде штаб Юденича ориентировался на организацию генерал-лейтенанта А. В. Владимирова (Новогребельского) и на структуры общества «Белый Крест» (реорганизованного еще в октябре 1917 г. по инициативе генерала Алексеева). В этой организации работали капитан 2 ранга Тихомиров (Палицын), штабс-ротмистр Ленц, штабс-ротмистр Домбровецкий. При всем том реальная польза от организации была невелика. В секретном донесении говорилось: «На фронте шла… «энергетическая» работа агентов Владимирова. Его правая рука штабс-ротмистр Ленц… безостановочно ходил и ездил то в Гатчину (штаб 7-й Красной армии), то назад в Нарву (штаб генерала Юденича): «Связывал» штабы Белой и Красной армий и «организовывал» общее восстание рабочих в Петрограде. Затратив большие деньги на подготовку этого восстания, штаб генерала Юденича твердо и слепо верил Ленцу и его агентам, что при подходе С. 3. Армии к Петрограду весь рабочий контингент восстанет и поддержит наступление изнутри. На этой уверенности базировался весь план предпринятого наступления, и слепая вера в агентов генерала Владимирова неминуемо должна была привести армию к катастрофе… кончилось, конечно, все это очень грустно. Ни один рабочий в Петрограде к восстанию не был подготовлен и о нем и не помышлял… втянутый в эту игру и затем спровоцированный Ленцем начальник штаба 7-й Красной армии полковник Люндеквист… был расстрелян и с ним несколько штабных» (33).

Значительной активностью отличалось в 1919 г. антисоветское подполье на территории Украинской Народной Республики и Советской Украины. После падения режима Скоропадского и занятия войсками УНР Киева, Харькова и Одессы действовавшие здесь с начала 1918 г. центры Добровольческой армии стали постепенно возобновлять свою работу. Но в 1919 г. их деятельность имела особую специфику. Во-первых, практически полностью изменился личный состав и характер работы бывших Центров. Теперь они занимались не только приемом на службу добровольцев и их отправкой в ряды Добрармии. Разведка и контрразведка, подготовка диверсий и терактов против советских работников, взятие под контроль главных городских объектов перед подходом к городу частей ВСЮР – характерные особенности подпольной работы на Украине в 1919 г. Подполье контролировалось как военными (генерал-квартирмейстерская часть Ставки Главкома ВСЮР, Военное управление), так и политическими (Всероссийский Националный Центр) структурами.

В Одессе военное подполье создали офицеры, не успевшие эвакуироваться с союзными войсками. Здесь, в соответствии с планом Хартулари, полковником А. П. Саблиным были созданы боевые группы – «десятки», каждая из которых получала в «ведение» отдельный сектор города. Диверсионная работа в Одессе проявилась в отправке неисправных орудий на фронт, порче средств связи. Согласно планам Одесского Центра, поручик А. П. Марков наладил взаимодействие с восставшими немцами-колонистами Херсонского уезда. Как и во многих других городах, подпольщиков поддерживала местная милиция во главе со штабс-ротмистром Асановым (около 1500 человек). Однако руководство одесского подполья было арестовано ЧК накануне высадки белого десанта, и только благодаря милиционерам Асанова их удалось освободить (34).

Конкретные цели киевского подполья были изложены в отчетном докладе о его работе, переданном Главкому ВСЮР в сентябре 1919 г. «Информационная работа» означала отправку сводок более полного содержания, с такими данными, «которые не потеряют своего значения в течение нескольких недель». «Боевая работа» включала в себя «порчу железных дорог в тылу Красной армии, уничтожение военных складов, а также добывание денежных средств для Центра путем ограбления советских учреждений и должностных лиц». «Политическая работа» предусматривала «обработку общественного мнения всех слоев населения в пользу Добрармии», «в подготовке материалов для будущей власти по всем отраслям управления и по всем вопросам внутренней жизни» (показательно, что в деятельности московских структур ВНЦ, СОД а этот пункт стоял в 1918–1919 гг. на первом месте. – В.Ц.), «в антисоветской агитации, имеющей целью разрушение Красной армии, советского аппарата управления и развития саботажа». Накануне оставления Киева советскими войсками члены Центра должны были «собирать материалы об остающейся в Киеве для подпольной работы коммунистической организации». Удавалось также поддерживать контакты с польской разведкой (через Винницу). Структурно Киевский Центр использовал уже знакомый со времен Савинкова принцип конспирации: Центр строился по системе «девяток», каждый член организации знал только 9 человек, чтобы в случае провала терялось максимум девять. Организация каждый месяц меняла пароль, а в качестве шифра использовались номера накладных, которые сообщали одному киевскому кооперативу (35).