русских крепостей под ударами армий врага или выстоит, сумев нанести достаточный ущерб, что бы выиграть время. Время, которого Империи катастрофически не хватало на то, что бы прийти в силах тяжких на защиту своих рубежей…

— Боевая тревога, — выбил трубку чародей-фортификатор. — Начался новый приступ, друг мой… И судя по всему — на этот раз со всех сторон.

Младшие Божества русского пантеона шли в атаку, поддерживаемые десятками воздушных и океанских судов — и зрелище шагающих прямо по водной глади исполинов, что только что играючи разделались с японскими призванными сущностями и разогнали один из Драконьих Корпусов Империи Цинь, впечатляло… Вот только если бы пара старых друзей сумела бы вознестись на высоту, на которой летают самые сильные и крупные из орлов, они бы увидели что им навстречу плывёт и летит громадная армада японского флота — как воздушного, так и океанского. Флота, в котором на каждое русское судно приходилось несколько десятков вражеских… Однако на что-то же рассчитывали в этой отчаянной атаке русские, верно?

И будь среди японцев кто-либо, чей взгляд сумел бы пронзить толщи воды, множество слоёв маскировочных чар высших порядков и углубиться ещё дальше, пронзая даже саму реальность, и прозреть дрожащие складки пространства — они бы поняли, что несмотря на всю внезапность удара, которым на дно была отправлена большая часть Российского Флота, несмотря на все тактические успехи, заставившие и без того недостаточные силы русских растянуться на сотни километров фронтов, разбиться на большие и малые отряды, зубами цепляющиеся за тактически важные территории…

Несмотря на все эти успехи, у Империи всё ещё остался козырь. Козырь, который был достоин самой могущественной из Великих Держав этого мира, которая оказалась слишком крепким орешком даже для целой коалиции из прочих членов закрытого клуба сверхдержав Земли…

Глава 17

— Так что там за проклятие было? — поинтересовалась Хельга, лежа на боку и скромно прикрываясь простыней. — Шаманы умеют испортить жизнь посмертными чарами — когда отец громил нанхасов на твоей земле, их Архимаги успели наслать предсмертные чары. И даже ему потребовалось минут двадцать на то, что бы совладать с этим.

— Я вроде уже показал, что сильнее твоего отца, родная, — самодовольно хмыкнул я, играясь с длинным белым локоном. — Что мне какие-то там шаманы седьмого ранга?

В большое, занимающее половину стены окно били порывы ледяного ветра, несущие тысячи густых, пушистых снежинок — на улице бушевала настоящая метель. Такая, знаете ли, в которую очень уютно лежать в тёплой кровати или перед камином на широкой шкуре Проклятого Медведя — предварительно обработанной магом-ремесленником, естественно. Собственно, именно на такой шкуре мы сейчас и лежали, наслаждаясь приятной усталостью. И главной загадкой этого прекрасного вечера для меня был вопрос — откуда у Хельги появилась эта чертова простыня, не позволяющаяся любоваться моей возлюбленной?

— Я прекрасно помню твоё объяснение о том, что это было разовое усиление, — не купилась она, с умильной серьёзностью глядя на меня. — А в бою с Архимагом дикарей ты был обычным Старшим Магистром, коим являешься и сейчас. Так ты уверен, что разобрался с проклятьем? Я могу попросить помощи у специалистов своей семьи — там есть прекрасные целители седьмого ранга, которые…

— Моя прекрасная зеленоглазая дриада, поверь — если бы с этим проклятием действительно существовала какая-то проблема, я бы не постеснялся обратиться ни к кому из Архимагов вашего семейства, — заверил я девушку. — По той простой причине, что каждый из них в долгу лично передо мной… И пусть они могут быть не в курсе, ибо по словам твоего отца далеко не все сумели понять, кто их таинственный спаситель, но уж Павла Александровича я бы точно дернул по этому поводу… Нет, Хеля, со мной всё хорошо. Анна Пожарская на удивление не обманула — она вытащила мощи какого-то достаточно важного святого, что бы очищающий эффект от их применения оказался достаточно силён, что бы играючи разрешить эту проблему. Теперь, правда, до следующего их применения должно пройти лет десять… Но то не моя проблема, верно?

— Верно, — легко кивнула девушка. — А кстати, знаешь, зачем сюда прибыла Пожарская? Ни за что не догадаешься!

— Станет женой твоего братца-недоумка, зачем же ещё, — равнодушно ответил я. — Слишком читаемо, дорогая. Тут даже гадать незачем.

— Нечестно! — возмутилась девушка. — Тебе наверняка сама Пожарская сказала!

— Да нет, ничего подобного девица мне не говорила, — возразил я. — Мне триста двадцать лет, если складывать годы обеих жизней, уж такие-то простые вещи я и без подсказок способен понять.

— Докажи!

— Да что тут доказывать? После поражения в Александровске — а это поражение, солнышко, не спорь — твоему отцу срочно нужно укреплять собственное положение в стране. Политические позиции Второго Императора после эдакой оплеухи пошатнулись преизряднейшим образом, материальное положение и военная мощь тоже весьма пострадали — тут нужны срочные меры для исправления ситуации, и политические браки один из самых простых, эффективных а главное быстрых инструментов решения подобных проблем. Твоего самого старшего брата, наследника Павла Александровича, второй раз не женишь… Хотя вообще можно, конечно, но на это могут косо посмотреть. Как-никак он уже в браке, и его супруга — Мария Воронцова. А Воронцов, в отличии от Бестужева, всё ещё вполне себе жив.

— Тогда почему не дочь из главной семьи Пожарских? — прищурилась девушка.

— Потому что у Сергея Васильевича Пожарского пятеро сыновей от двух жен, — фыркнул я. — Если ты вдруг забыла — я бывший Наследник боярского Рода, и подобные нюансы знаю назубок. Сомневаюсь, что общество примет брак одного из них и твоего брата, согласись? Даже в самых просвещенных государствах Европы подобное не практикуют… Открыто, во всяком случае.

— Да уж, — негромко рассмеялась девушка. — Но знаешь, я бы многое отдала за то, что бы поглядеть на выражение лица Александра, если бы ему предложили подобное… Ну а я? Как думаешь, кому меня сосватают?

В голосе девушки прозвучали смешинки, да и вообще чувствовалось, что это шутка… Но ответил я серьёзно. Ибо сама мысль о подобном меня изрядно покоробила.

— Искренне, ради здоровья твоего же отца и того бедолаги, что может оказаться в это втянутым по решению своего Рода, надеюсь — ни за кого, — приподнялся я на локте. — Иначе то, что устроили японцы со своими союзниками в Александровске, покажется