Хоттабыч вдруг по-дружески улыбнулся, постарался успокоить разгневанного товарища.

— Ну, не раздувай из мухи слона. Не такая уж ты фигура. Вот в Америке самого президента на сексе подловили — и простили. Потому что человек хороший. Народ, знаешь ли, воровства и предательства простить не сможет, а интрижки его даже забавляют. У нас уникальный, Витя, народ. Сердобольный, готовый в любую минуту взять под свою защиту незаслуженно пострадавшего. И тот же самый Агейко — он тоже народ. Ты поговорил бы с ним по душам, и, я уверен, он бы все понял.

Сердюков в раздумье помолчал.

— Ты уверен, что эта встреча никому не навредит? Ни тебе, ни мне, ни парламенту в целом, наконец? А то обернется так, что мы его специально к себе примагничиваем. Вроде как взятка за грешки.

— Не беспокойся. Взяток он не берет, отчего и пострадал в свое время. Одно могу тебе сказать:

Юрка уже несколько лет неравнодушен к моей дочери, а она дурит что-то. Мне, как отцу, казалось бы, надо занимать ее сторону, что я и делал. А теперь понял: Эдита и мизинца его не стоит. Да, он бывает несдержан, вспыльчив, но человек он глубоко порядочный.

Сердюков иронично улыбнулся:

— Ты ему такую характеристику дал, словно готовишь на свое место в парламенте. А он, болван благородный, тебя же в своих статьях и прикладывает.

— Что касается места спикера — уступил бы не раздумывая. Только его депутатская стезя не привлекает. А то, что в газете прикладывает, — правильно делает. Иногда стоит взглянуть на себя со стороны. Но открою еще один секрет: Агейко знает о каждом из нас гораздо больше, чем мы думаем. И выложи он все это на газетной полосе — статья произвела б эффект разорвавшейся бомбы.

— Что же не выкладывает, если такой честный?

— Рано еще. — Хоттабыч положил руки на стол и, подперев ладонями подбородок, несколько секунд раздумывал о чем-то своем. — Я его сам умолял повременить, потому что жалко не тех подонков, которые работают среди нас, а его самого. Юрку просто уберут, чтобы избавиться от свидетеля. Угрозы уже были. На прошлой неделе я его вытащил из-за решетки — в казино спровоцировали на драку.

— Это связано с готовящимся законом об игорных заведениях? — почему-то поинтересовался Сердюков.

— Нет, Витя, это связано с возней за приватизацию водообъектов. Ну что, договариваться о встрече?

— Пожалуй, я не против.

После того как Хоттабыч поручился за драчуна, которому светило не менее пятнадцати суток, и вызволил его из камеры предварительного заключения, Агейко впал в глубокую апатию. Вернувшись домой, он первым делом набрал номер главного редактора и вытребовал отпуск на неделю за свой счет. Оглядев разукрашенную синяками и ссадинами физиономию, спустился в гастроном, который находился на первом этаже, набил огромную сумку бутылками и кое-какими продуктами и теперь лежал на диване, закинув руки за голову.

Кто-то позвонил в дверь. Потом еще и еще. Агейко лежал без движения, но протяжные и, как ему показалось, умоляющие звонки не прекращались.

Он чертыхнулся, сел на кровати и плеснул в стакан водки. В дверь уже стучали кулаком. Он залпом опрокинул водку и направился в прихожую. Открыл дверь:

— Какого черта!

Перед ним стояла пожилая женщина, которую он раньше не видел. Лицо заплаканное, в руках сумочка и мокрый носовой платок.

— Вы не ошиблись квартирой? — умерив гнев, спросил он.

— Вы Юрий Агейко? — ответила она вопросом на вопрос и уставилась на его синяк под глазом. — Хорошо бы бинт с настойкой бодяги прикладывать.

— А мне и так нравится. — Он понял, что женщина, которая назвала его имя и фамилию, квартирой не ошиблась. — Зачем же я буду его бодягой, если только и мечтал о синяке. Вы кто?

Он отступил, жестом приглашая гостью пройти в квартиру. Она печально улыбнулась.

— Меня зовут Зоя Ивановна. Фамилия — Жильцова. Бывший администратор дома отдыха «Подлипки».

— Вот тебе и на. Я-то надеялся, что мне бесплатную путевку привезли. А вы, оказывается, уже бывший.

Женщина прошла в комнату и по-хозяйски оценила обстановку. Вещи разбросаны, спертый водочный запах вперемешку с «ароматом» вяленой рыбы. Небритый хозяин в спортивных штанах и несвежей футболке.

— Может, форточку откроем? — спросила она и, не дожидаясь разрешения, подошла к окну.

Он молча наблюдал за. ее действиями.

— Вы по какому вопросу?

Она опустилась на краешек стула и положила сумочку на колени.

— Я приехала просить у вас помощи, потому что больше жаловаться некому. А о вас я слышала много хорошего. И читала ваши статьи о депутатах.

Он двумя пальцами оттопырил на животе грязную футболку.

— Вы считаете, дорогая Зоя Ивановна, что в таком состоянии я вам могу чем-то помочь? А может, я, как и вы, уже тоже бывший?

— Давайте я вам ее постираю. Это займет пять минут…

Агейко, обезоруженный простотой женщины, сел перед ней на диван. Пнул носком тапочка пустую бутылку.

— Ну, тогда рассказывайте, что произошло?

— Пантов… Депутат Пантов настоял перед администрацией дома отдыха, чтобы меня уволили.

Она рассказала о том случае, когда помощник депутата выбросил в окно голую девушку, которую дебоширы называли Кляксой.

— Клякса? — Агейко показалось, что он уже где-то слышал эту кличку. — Как она выглядит?

— Чернявенькая такая, симпатичная, стройная. Обидно, что из этих… — Зоя Ивановна не договорила.

— Из проституток, что ли? — без смущения дополнил характеристику пострадавшей Агейко.

— Похоже… — кивнула женщина.

— Эх! — с сожалением хлопнул себя по коленям Агейко. — Найти бы нам ее.

— По разговорам ребят я поняла, что они привезли девушку из какого-то центра знакомств.

— Та-ак… А фамилия Петяева ничего вам не говорит? — при упоминании о центре знакомств Агейко даже подался вперед.

— Вот-вот, — спохватилась женщина. — Когда охранники преградили им вход, парень, который покрепче, Бобан, что ли, предложил вернуться обратно в заведение какой-то Петяевой.

Агейко резко поднялся с дивана, подошел в окну и закурил. Он вспомнил о визите в редакцию молодой женщины, которая рассказывала о том, как была обманута некой фирмой по трудоустройству и отправлена в турецкие бордели. Если окажется, что проститутка Клякса является сотрудницей центра знакомств и скрашивает досуг высокопоставленным лицам и их помощникам, то тут выстраивается занятная цепочка. Заведение Петяевой может поставлять российских «наташек» и за кордон. Если уж Виолетта Павловна взяла на себя заботу о незамужних женщинах, то с ее талантом и способностями она могла развернуться во всех направлениях, где требовались очарование, ласка и другие женские услуги.