Мартаисподлобьяпосмотрелана сидящегонапротив Крысолова.Он переоделсяк ужину, как иона сама, сменилофициальныйкостюм нанеформальныйпуловер и джинсы,он даже очкисвои желтыеснял. Не оставилв комнате, принеси положил рядомс тарелкой,словно боялся,что они могутему спешнопонадобиться.А глаза у негокрасивые ивзгляд совсемне демонический,просто внимательный...Задумавшись,Марта толькосейчас поняла,что Крысоловтоже за нейнаблюдает,рассматриваетс чувствомлегкого недоуменияи, кажется, какой-толичной заинтересованности.Не так он нанее раньшесмотрел, совсемне так. Что жеизменилось?

Мартане спешилаотводить взгляд,улыбнуласьвежливо иотстраненно.В ответ Крысоловотсалютовалей бокалом свином, рассеяннопобарабанилпальцами постолешнице.Пес его приоткрылглаза, обвелприсутствующихвнимательнымвзглядом, сноваположил головуна лапы. Определенно,пес нравилсяей больше хозяина.

Ужинне задался. Даи с чего бы емузадаться, еслиза столом собралисьсовершенночужие другдругу люди,даже кровныеузы, связывающиенекоторых изприсутствующих,были лишь ненужнойформальностью!Эдик, и без тогонетрезвый,напился ещебольше, Ильямногозначительномолчал, несколькораз выходилиз-за стола,чтобы переговоритьс кем-то помобильномутелефону. Навернякаконсультировалсяс адвокатом.Анастасиязаметно нервничала,шпыняла Зинаидуза плохо приготовленныйужин. Зинаидалишь вяло огрызаласьда искоса поглядывалато на Марту, тона Крысолова.

Впрочем.На Крысоловапоглядывалане только Зинаида.Верочка, сидящаяот него по левуюруку, усталаодергиватьбрата и полностьюпереключилавнимание нагостя. Гостяли?! Теперь онис Крысоловомсамые богатыеи самые перспективныеиз присутствующих,а дом принадлежитим всем в равныхдолях. Нет большегостей, естьхозяева.

АВерочку можнопонять. Крысолов,конечно, не еетипаж, но есливспомнить офонде, то промелкие издержкии странностиможно запростозабыть. Да онаведь и не знает,кто такой Крысоловна самом деле.Никто из нихне знает. Натаумела и любилаинтриговать.Пожалуй, интригиона любила дажебольше, чемсвоих внуков.Она жила этимзыбким чувствомопасности инеопределенности,именно она, ане Макс заразилаим Марту. Когдавокруг холоди пустота, когдаблизкие людиблизки лишьформально,жизнь выцветает,и, чтобы ее зановораскрасить,приходитсясовершатьбезумства.

Приходилось...Все, большеникаких безумств.Ната умерла,так и не простивее, не попытавшисьпонять. Мартаи сама себя непростила. Развеможно такоезабыть, отвернуться,откреститься!Ната умерла,а Марте с этимжить до концадней, ненавидетьсебя и наказывать.Может, наследство,эти чертовышестьдесятпроцентов, тоженаказание? Натане могла незнать, как воспримуттакое решениеостальные еевнуки, как отнесутсяони к Марте.

Аей ничего ненужно! Скольколет она жиласвоим умом исвоими силами,не брала у Натыни копейки!Пусть остальныесчитали ееглавной фавориткой,обвиняли в том,что она тянетна себя одеялобабушкинойлюбви, Мартазнала правду,знала, что нетбольше никакойлюбви, событиядвух ночейперечеркнуливсю ее жизнь.Первая ночьбыла темнойи страшной, онаразлилась вкрови чернымядом, которыйне вытравитьникогда. А вторая...Что случилосьвторой ночью,Марта так и непоняла. Ната,и без того холоднаяи равнодушная,отдалиласьот нее окончательно,оставила всписке наследников,но вычеркнулаиз другого,куда болееважного списка.Наты большенет, а она таки не поняла,так и не решиласьспросить зачто.

Загадки!Ната любилазагадыватьзагадки. Иногдана них удавалосьнайти ответ,а иногда, воткак сейчас,разгадка пряталасьза туманомневедения. Всене просто так.И ее шестьдесятпроцентов, ифонд для Крысолова.Это не наследство,это плата. Понятьбы только зачто.

Крысоловбольше не смотрелв ее сторону,он внимательнослушал щебетаниеВерочки. Глупец!Верочку ненужно слушать,на Верочкудостаточносмотреть. Онахороша особенной,просто чертовскойкрасотой. И онабыла совершенноправа, когдаговорила, чтоне пропадетбез наследстваНаты. Пока насвете есть воттакие... Крысоловы,Верочке нечегобояться. Мысльэта была колкойи неожиданнонеприятной.Какое ей делодо Крысоловаи Верочки?! Унее есть кудаболее насущныепроблемы. Такиепроблемы, окоторых никомуне расскажешь.Марта попыталасьрассказать,но ее не сталислушать.

Натаумерла от остановкисердца, Макспокончил жизньсамоубийством...Злой рок... Может,и злой рок, нона душе неспокойно,а от страшныхподозренийостанавливаетсядыхание. Интересно,если бы онарассказалаКрысолову то,о чем собиралась,он бы поверил?

Синиеглаза в обрамленииугольных ресницсмотрели нанее оченьвнимательно.И даже не нанее саму, а начто-то поверхее головы. Верочкапродолжалащебетать ихихикать, ноКрысолов еебольше не слушал,он словно быприслушивалсяк чему-то внутрисебя, и взглядего, еще секундуназад сосредоточенный,сейчас сделалсярасфокусированным.По спине, перескакиваяс одного позвонкана другой, пробежалаволна не страхадаже, а паники.Что он там видит?На что смотриттаким страшнымвзглядом?

Словнопрочтя ее мысли— а может, и прочтя?— Крысоловвстрепенулся,нацепил на носочки с желтымистеклами и изинтересногомолодого человекаснова превратилсяво фрика.

— Что?— спросилаМарта однимигубами. Не смоглане спросить,так силен былпережитый ужас.

—Ничего.— Он недоуменнопожал плечами,ухмыльнулсясвоей кривоватойулыбкой, и Мартаего почтивозненавидела.

—Видишь,Марточка, тыпустое местодаже для таких,как наш новыйродственник.— Анастасиянеспешно облизнулапурпурные губы,и Марта удивилась,что язык у неесамый обыкновенный,а не по-змеиномураздвоенный.По ядовитостиАнастасия дастфору самойопасной гадюке.По ядовитостии коварству...

— Аты хороша, Настена!— Задремавшийпрямо за столомЭдик вдругвстрепенулся.— Одним махомсемерых убивахом!И младшую сестренкууделала, и новогородственничкаприложила. —Он радостнохрюкнул, спросилзаговорщицкимшепотом: — Аможет, ты и самабы не прочь сним... За такие-тоденьжищи?!

—Урод!Семейка уродов!— Анастасияшвырнула столовыйнож, вскочилаиз-за стола. —Спать пошла!Надоели!

— Ага,давай! — Эдикпрощальновзмахнул салфеткой.— Тебе ж еще вПариж лететь!Или с Парижемты теперь пролетаешь?

— Какфанера надПарижем... — пропелаВерочка.

—Сволочи!— Анастасияраздраженнодернула обнаженнымплечом, едване споткнувшисьоб дремлющегоу камина пса,выскочила изстоловой.

Следом,не говоря нислова, всталИлья. Наверное,переговорыс адвокатомне принеслижелаемогорезультата,потому чтовыглядел онеще мрачнее,чем днем.