остров интересует под военно-морскую базу, дабы корейцы, китайцы и японцы не посягали на коммерческую активность маркизата. Кроме того, я заинтересован наладить там китобойный бизнес, чтобы иметь для своей хозяйственной деятельности необходимое сырьё. Ну и это удобный транзитный пункт для взаимоторговли с Россией в районе Амура.

— Так может просто возьмёте в аренду какой-нибудь залив и там обустроите всё что вам нужно?

— Можно и так, но сразу возникнет неудобство. Всё-таки предполагается большое хозяйство, а мои люди окажутся под властью российских законов и… как бы это сказать… — я искреннее замялся, правда-правда, — … негласных обычаев, что ли.

Оларовский даже дружелюбно расхохотался, понимая что я имею в виду. Это казнокрадство, судя по объёмам, привилегия в первую очередь расплодившихся Романовых. Мздоимство, что ни говори, неисправимая черта чиновничьего класса. Вроде пожиже, но на круг уж очень много выходит.

— Я думаю, что сверху предупредят о неприемлемости подобного по отношению к вам и вашим людям, Андрей Алексеевич. Наше возможное сотрудничество в сфере обороны края удобно двору. Слишком сложно охранять столь удалённый регион из Санкт-Петербурга, согласитесь.

Переговоры далеки даже для разряда предварительных, но поручения министерства иностранных дел следует исполнять, чем вице-консул и занимается. Причём с правительством Калифорнийской республики опосредованно, а со мной вполне обстоятельно. Та же идея дозволить Аносову-младшему поиск золота на притоках Колымы (за мой счёт) уже нашла поддержку в верхах.

— С интересом наблюдаем за результативностью вашего с мистером Ричардсоном промысла по использованию методик Аносова-старшего. Может быть в будущем пригласим ваших специалистов поработать с отходами наших сибирских приисков, а то свои особо вкладываться не хотят.

Действительно, как в будущем будет описывать золотодобывающий промысел Мамин-Сибиряк, ценный метал не столько добывают, сколько перепродают друг другу и лишь затем он доходит и до казны. Только баланс негодящий — в несколько раз превышающий официальную цену в 4.5 рубля за золотник. Не уверен, что сибирская золотая мафия подпустит нас поработать с отходами. Скорее всего столько подстав организуют, что мы сами сбежим обратно за океан. Поэтому нет смысла даже начинать переговоры.

— Александр Эпиктетович, ну вы же знаете, что пока нам и для переработки своих отходов не хватает специалистов. А когда закончим с Золотой Линией Калифорнии, то поступят предложения из других штатов. А дальше и Аляска созреет для того же самого. Впрочем у вас тоже найдутся знающие люди, чтобы тем же самым заняться.

— Есть люди, Андрей Алексеевич, имеются, но уж очень сложно им пробиться, что ни говори, — сокрушается Оларовский, несмотря на свой дипломатический статус не предусматривающий откровенность, — именно поэтому и задействуем нередко иностранцев, что их тронуть нельзя лишний раз. Верхи-то рады были бы своим дать возможность, да власть имущие и чиновники на местах дальше своего кармана смотреть не хотят.

Очередная встреча подошла к концу, ибо не нам решать многие вопросы. Тем более, что телеграф не очень-то ускоряет процесс тех или иных согласований.

Середина мая ознаменовалась спуском на воду нашего первого грузового судна (3 килотонны водоизмещением), полностью металлическим. Ясен пень, что не удержались и вооружили его. На носу и корме втюхали по барбету с длинноствольными шестидюймовками, а по бортам поставили скорострелки Максима.

— Просто из любопытства, Александр Эпиктетович. Интересно же что в итоге получится, да и проверить ходовые при пользовании оружием нужно.

— Ваши грузовые похлеще японских военных будут. А у них сейчас финансовый кризис из-за действий оппозиции, на новые корабли денег нет пока. Кстати, Андрей Алексеевич, а более крупные корабли у вас будут? И каким оружием собираетесь вооружать?

Пришлось поделиться, что «грузовики» предполагаем в шесть тысяч тонн водоизмещением для океанских перевозок. А военные корабли лишь скоростные на семь с половиной килотонн, да и то в будущем. С башнями и орудиями восьми и десятидюймовыми.

— А как же броненосцы?

— Милостивый государь, ну куда Парамуширу броненосцы, право слово? Мы же маленькая страна и в ведущие морские державы не рвёмся. Да и подход у нас другой. Мы не собираемся оснащать крупные корабли всеми калибрами понемногу. Я предпочитаю подход «All Big Guns», чтобы издали врага атаковать, а от ближних схваток сбегать побыстрее и подальше.

— Понимаю, а почему от деревянных корпусов, усиленных бронёй, отказались? Ведь это же гораздо экономичнее.

— Чего-то я сомневаюсь в прочности комбинированного корпуса. Да и броня у других, судя по получаемым данным, хлипковата. Даже наши полевые гаубицы пробивают её вместе с деревом.

Скрывать что-либо от Оларовского нет смысла, всё равно выяснит по другим каналам. Тем более, что ему нравится именно наше оружие: хоть винтовки, хоть пушки. И лишь одно его смущает — он прекрасно понимает, что наши вооружения явно гораздо дороже себе подобных у других стран.

— Получается, что если вражеские броненосцы придут к Парамуширу или к берегам Калифорнии, то вы их просто перетопите за счёт высокой дальнобойности? А в непосредственное столкновение не полезете?

— Да, Александр Эпиктетович, именно так. Чисто оборонная стратегия. В итоге она обходится гораздо дешевле, чем стратегия наступательная, поддерживающая реноме держав.

— А какие испытания корабля предусмотрены?

Пришлось объяснить, что сначала проверим на плаву в окрестностях, чтобы выявить недостатки. Потом будет поход с полной загрузкой и тремя сотнями поселенцев к Парамуширу. Затем посещение Сахалина, чтобы определиться на будущее с углем, а в конце концов судно будет приписано к маркизату.

— С него начинается флот Парамушира, если корабль в итоге окажется ходовым и полезным в хозяйственной деятельности.

— Ясно, если он удовлетворительным окажется, то запустите его в серию.

— Да, первые годы будет именно так, а в дальнейшем перейдём на шеститысячники.

Всё, что я говорю, в ближайшее время уйдёт телеграфом в МИД России и от этого никуда не деться. Вице-консул обязан сообщать всё, что узнаёт, а анализировать получаемую информацию будут уже в Санкт-Петербурге. В этом проблема всех разведок мира — горы излишней инфы, загромождающей рапорты и доклады кто-то должен разбирать, отделяя зёрна от плевел. А вот этих самых «кого-то» слишком мало, да и те иногда путаются. Могут, например, отправлять отдельные составляющие не в те отделы и